Ножик Сережи Довлатова

другая для всех потребителей.

А про чего всегда влекло человека узнавать? Великие герои и отъявленные элодеи, грандиозные катастрофы и необычайные приключения, любовь и преступление, тайны государства и тайны мироздания. Это стало достоянием массовой литературы. Но коммерческий успех книги об этом еще не свидетельство ее художественной неполноценности. В вину ей ставят: а) она привлекает своим материалом, а нс художественностью; б) она вообще нехудожественна, т. е. арсенал средств изложения неоригинален и беден. Ты не из нашей корзинки, дешевка.

Говоря об истории литературы, наука признает шванк, фацетию, анекдот, хронику, сагу. Говоря о современной литературе, наука обязательным ее условием ставит выдуманность и соблюдение условных критериев "искусства". Не поступимся принципами. Тем хуже для "науки". Если можно таковой счесть критику.

Об этой критике кратко и исчерпывающе сказал Денис Горелов. Жму ему руку через разделяющую нас госграницу.

Критик должен быть готов и способен в любой момент и по первому требованию занять место критикуемого им и выполнять его дело продуктивно и компетентно; в противном случае критика превращается в наглую самодовлеющую силу и становится тормозом на пути культурного прогресса. Если вам нравится сентенция, получите и автора – доктор Йозеф Геббельс.

Где возлюбленный писатель интеллигенции…? Где…? Где…? Где…? Какие люди были, блин, какое время было, что ты. Дети, крепитесь, с вашим дядей Авелем произошло несчастье.

А бестселлерами с лотков идут справочники по оружию, флоту, авиации, танкам, что делать в постели и как нажить деньги, биографии великих, история по Гумилеву, война по Суворову и золото партии по Буничу. Ближе к жизни, ребята! По этой причине "Новый мир" печатал «Одлян» и "Желтых королей": чего там в жизни делается? да скажите вы просто и внятно; а без вашего эстетического отношения к словесности мы обойдемся. Гений успеха Радзинский: книга об убиении царской семьи. Муза успеха Васильевой: книга о "кремлевских женах".

Солженицын написал великую книгу – "Архипелаг "ГУЛАГ". Все прочее им написанное не стоит выеденного яйца н стало никому не нужно и не интересно раньше, чем кончило печататься. Шаламов был лучшим писателем, чем автор "Одного дня Ивана Денисовича". Из того, что «Архипелаг» не соответствует канону художественной литературы, явствует условность и ограниченность канона. Читателю, искусству и истории плевать на каноны. Они меняются.

И сейчас канон меняется на наших глазах. Обычное дело. Часть «масслитературы» канонизируется в "элитлитературу". Нормально. Подпитка. Высоцкий. Жванецкий. Живая жизнь. Тоже было: "низкий жанр".

Да что: Пикуль остался, и Штирлиц остался, и уже второе поколение читает и цитирует «фантастов» (низкий жанр!) Стругацких – и хоть бы одни зараза ради разнообразия призналась, что выросла на Леониде Леонове.

А театры плачут по зрителю и ставят "Филумену Мартурано". Кто такая филумена? кому она что мартурано?! Поставьте пьесу, трагедию поставьте, про