Патриот. Жестокий роман о национальной идее

– А вы это… Вам чего надо? – испуганно спросил Вова.

Генерал Петя восхищенно обвел взглядом двенадцатиметровую комнатку и с одобрением уставился на вжавшегося в кресло Вову:

– Сынок, – с душевной теплотой кобры сказал Петя-Торпеда, стряхивая со своего великолепного костюма крошки Вовиной трапезы, – неужели же это ты, вот прямо из этой сраной комнаты, из этой сраной квартиры, из этого сраного дома, пропахшего крысами, сумел надрать пятиугольникам их пятиугольные, тупые задницы, которые у них вместо головы, а?

Вова Козакевич, решив, что ему пришел конец, ожесточился и, выпятив подбородок, с отчаянной гордостью ответил:

– Да. Я для России старался, между прочим, а ты вали отсюда, сволота цэрэушная!

Генерал Петя восхитился подобным ответом и с терпеливой доходчивостью объяснил Вове, что никакой он не «цэрэушник», а вовсе даже наоборот, что весь этот шмон с Аль-Кайедой придуман в Штатах только для того, чтобы под шумок провернуть какие-то там свои нужные им в Афганистане дела, а на него, Вову Козакевича, из тех же Штатов поступил запрос на выдачу.

– Хотят, понимаешь, чтобы мы тебя выдали им, а уж они тебя там засудят будь здоров.

Вова бросился в ноги этому респектабельному мужику и взвыл:

– Спасите меня, прошу вас, пожалуйста-а-а-а!!!

– А ты нам поможешь? Ты России поможешь? – спрашивал генерал Петя и осторожно пятился, с брезгливостью наблюдая за прибывающими капельками Вовиной слюны на блестящих мысах своих черных туфель от «Berlutti».

– Да я все! Да я на все готов! Да вы только скажите, я…

– Ладно, ребята, усадите-ка его обратно, – скомандовал генерал Петя и, вытащив из нагрудного кармана пиджака белоснежный платок, вытер им туфли, а платок бросил на пол. – Значит, ты вот что, Вова, меня зовут Петр, и я работаю, ты, наверное, уже понял где.

Вова лишь судорожно кивнул. Он очень испугался и был на грани обморока.

– Это хорошо, что ты такой понятливый. Я тебя Америке выдавать не стану, нам такие парни и самим нужны, а ты взамен на мою доброту сиди тихо, а лучше вообще перебирайся из этой норы куда-нибудь поближе к центру, квартирку сними, с девочкой познакомься с хорошей. Чтоб грудь у нее побольше была, чтоб подержаться было за что, а то ты сиськи только в Интернете видишь. На-ка вот тебе. – Генерал Петя достал из внутреннего кармана пиджака пачку долларов и бросил ее Вове, словно кость собаке. Вова пачку поймал и глядел на нее жадным взглядом.

– А что мне еще надо делать? – спросил повеселевший Козакевич.

– Не переживай, без дела не застоишься. Я тебе позвоню, как понадобишься, – ответил не менее довольный такой легкой вербовкой генерал Петя и покинул Вовину берлогу.

Несмотря на постоянное времяпрепровождение за компьютером, Вова был сообразительным парнем и понял, что манкировать рекомендациями такого человека, как генерал Петя, не то что не стоит, а вообще несовместимо с жизнью. Поэтому он снял квартиру где-то на Полянке, познакомился в Интернете с хорошей девушкой, грудь у которой оказалась весьма приличного размера, и стал ждать генеральского звонка. Прошло совсем немного времени, и вместо Пети ему позвонил Герман…

Сотрудников Гера набрал из вчерашних студентов журфака МГУ. Так посоветовал Рогачев, да и сам Гера понимал, что куда проще слепить то, что тебе нужно, из неопытного школяра, который станет с обожанием глядеть тебе в рот и не прекословить, чем брать на работу «битого кренделя» – многостаночника, прожженного циника, которому совершенно все равно, о чем писать.

– Эти бляди-журналисты, – напутствовал его Рогачев, – так и рыщут везде в поисках того, кто подороже заплатит за дерьмо, которое исторгает их журналистская авторучка. Не лучше ли набрать тех, кто подобным дерьмом еще не пропитался потому, что просто не успел? Поезжай к Засурскому [1], а я скажу, чтобы старик отобрал для тебя подходящий молодняк с легким слогом.

Без матерых волков Гера все же не смог обойтись. Пришлось нанимать профессиональных редакторов в отдел новостей, политики, экономики и бизнеса, культуры, но это лишь до той поры, как планировал Гера, когда в собственном коллективе, из молодняка, не вырастет достойная смена, после чего всех «старых грибов» Гера планировал уволить «к чертовой матери», о чем он и сообщил как-то Вове Козакевичу, сидя за вечерним коньяком.

Вова, даром что заместитель, никакой административной нагрузки не нес. Он просто тихо забил на выполнение своих обязанностей и углубился в дизайнерскую работу. Единственное, что блестяще получалось у Козакевича, кроме взлома чужестранных оборонных сетей, – это создание различного рода художеств, фотоколлажей, дизайна компьютерных сайтов… До выхода первого и самого главного проекта Гериного холдинга оставалось меньше половины суток. Все было готово, отдел новостей работал круглосуточно, Козакевич постоянно спускался вниз, на первый этаж, к своим программистам, чтобы проверить, все ли в порядке, не «глючит» ли что-нибудь, хороша ли антивирусная защита. Свой энтузиазм он подпитывал глотком-другим коньяка в Герином кабинете, после чего принимался за дело с удвоенной энергией. Во время очередного посещения кабинета своего шефа в голову Козакевича пришла идея.

– Газета завтра выйдет, а мы так и не придумали, что написать в выходных данных внизу, – издалека начал Козакевич, «прощупывая» настроение шефа.

– Да и наплевать, – неуверенно ответил Герман, который и сам с тоской думал, что негоже вот так, без вывески, что-то начинать. Над названием холдинга думали все, кто имел к нему хоть какое-то отношение. Вариантов было больше сотни, но ни один из них Гере не нравился. – Потом, может, в процессе, что-нибудь всплывет. Мы же пока многое не видим, тем более что там будет дальше, кто знает?

– А вот я, кажется, придумал, – скромно шмыгнул носом Козакевич и, покосившись на Геру, налил себе еще немного «Remy».

– Придумал? Ну, говори, что ты там такое «придумал»? – равнодушно сказал Гера с легкой вопросительной интонацией.

– «Нью Медиа Даймондс»! – выпалил Козакевич и стремительно выпил рюмку коньяку.

…Гера проснулся. С недоумением поглядел вокруг себя. Вокруг были осенние поздние сумерки и незнакомая обстановка. Не сразу, примерно через минуту после пробуждения, он сообразил, что, осматривая новый офис, он зашел в будущий собственный кабинет, сел в удобное кожаное кресло, закинул на американский манер ноги на стол и, замечтавшись, не заметил, как уснул. Последнее, что крепко засело в мозгу, было название, сообщенное им персонажем из сна по фамилии Козакевич – лысым парнем, пьющим вместе с ним коньяк накануне выхода первого номера интернет-газеты «Око».

– А что? – Слова, сказанные вслух, повисали в пустом кабинете, словно световой след на плазменной панели. – Отличное название, черт меня возьми! Новые медийные бриллианты – это… хм… круто!

Осмотром офиса Гера остался очень доволен. Покидая здание, он с удивлением обнаружил, что в будке сидит уже другой милиционер: огромный детина «в усах», обладатель зверской внешности и лба шириной самое большее в палец. Возле будки что-то поблескивало, Гера вгляделся и увидел, что это стеклянная банка с какими-то жалкими объедками.

– А где сменщик ваш?

– А он это… приболел вроде, – пророкотал усатый детина и также отдал Гере честь.

«Быстро они. Ох и нравится мне все это». Гера сел в машину, приказал водителю отвезти его домой, и не успел коснуться спиной удобного сиденья автомобиля, как зазвонил мобильный. Звонил генерал Петя.

– Привет, Германн, – назвал его Петя по-пушкински. – А я тебе зама нашел. Хороший парень, толковый. Всю Америку на уши поднял. Звать Вовой.

– Козакевич?

– Да. А ты его откуда знаешь?

– Да так… Приснилось, товарищ генерал.