Боль (СИ)

За спиной у Грэйджа снова поднялся волк. Он на четырех лапах, подкравшись к нему, прыгнул на него, не обращая внимания на когти и клыки, он ударил волка и гигантский волк отлетел в сторону.

Наташа едва успела заметить, что творится, - слишком много всего происходило одновременно. Ликан, рыча, напал на него и старался ухватиться за горло, но от одного удара он отлетел от Алекса. Поднявшись на лапы, он тяжело дышал, кровавая слюна текла по его подбородку.

Наташа пригляделась и это Юра. Откуда она это знает?

Она вышла вперед.

- Юра, прошу тебя... - начала она в надежде уговорить его, воззвать к его здравому смыслу...

Волчья морда направилась на нее. Алекса отвлек Дойл. Волк смотрел на нее с глазами полной злобы, он подошел к ней, замахиваясь руку, замер... он не смог нанести удар. Юра ощутил ее желание помощь звериным инстинктом, почувствовал добро и сочувствие.

Его разум пришел в норму, он узнал ее.

Она крепче сжала лук, и Ликан это заметил, встав на четыре лапы, убежал в лес.

Все это время Дойл и Алекс обменивались такими яростными и точными ударами, что их схватка больше напоминала прекрасный и смертельно опасный танец. Но это был бой на равных или, по крайней мере, почти на равных. Дойл отлично справлялся сам, но хотя с трудом уходил от паркурских трюков Грэйджа.

Наташа наблюдала за боем. Дойл наступал на Алекса, и Алекс вынужден был опуститься на колени и отклоняться все ниже и ниже назад, словно танцор лимбо, который проверяет, как сильно он может изогнуться. Алекс чуть приоткрыл рот, смотря на Дойла. Смотрел, как показалось Наташи, с удивлением и страхом.

А потом все изменилось.

Когда он изогнулся до предела, когда дальше уже было некуда, и казалось, что он вот-вот упадет или переломается пополам, что-то случилось.

Алекс улыбнулся.

Мышцы Дойла напряглись, пытавшись обороняться. Но Алекс, на губах которого играла зловещая улыбка, продолжал наступать. Он был похож на чертика, который выпрыгивает из табакерки, но только очень-очень медленно. Спокойно. Неумолимо. Улыбка становилась все шире и шире, и казалось, что она вот-вот разорвет его лицо пополам.

Улыбка Чеширского кота. Кота, играющего с мышью.

Дойл стонал и напрягал все силы. Стиснув зубы, он пытался остановить натиск Алекса, но тот двигались вперед, заставляя Дойла отступать, прижимая его к земле.

Улыбка не сходила с лица Грэйджа.

И вот Дойл лежал на спине, и палка упирается ему в горло под тяжестью его копья. Алекс, сияя, смотрел на него сверху вниз.

- Мне надоело играть, малыш, - сказал он, обнажая клыки. - Пришло время умирать.

Он выхватил копье из его рук так легко, как будто отобрал его у ребенка. Одним взмахом запястья он переломил копья в руках, показывая, насколько силен, насколько он был силен все это время. Как жестоко он играл с Дойлом.

Половину разломанного шеста он швырнул через плечо, заставив перелететь через всю поляну. А вторую половину вонзил в Дойла. Вонзил не заточенным концом, а противоположным, заканчивавшимся множеством острых обломков. Казалось, он опустил его без малейшего усилия, но Дойл закричал. Алекс повторял это движение снова и снова, и каждый раз из груди парня исторгался крик.

Рот Наташи открылся в безумном вопле, будто удары наносили ей.

Она никогда раньше не слышала, чтобы Дойл кричал от боли. И ей не надо было объяснять, какой должна была быть эта боль. Ей не надо было объяснять, потому что все его эмоции переживала она. Что если он еще не умрет, то вот-вот умрет. Что Алекс, который уже занес руку, собирается покончить с ним последним мощным ударом.

Стрела пролетела через всю поляну, и поразило Алекса в самую середину спины; она застряла там и подрагивала. Палка выпала из разжавшихся пальцев Алекса, безумная улыбка исчезла с лица. Секунду он стоял, раскинув руки, а потом обернулся. В его спине дрожала стрела.

Голос зазвенел, мягкий, полный страхом, волнения. Она произнесла всего четыре слова, но они изменили все:

- Отойди от него!

Алекс зарычал; это рычание напомнило ей о древних хищниках, о саблезубых тиграх, о мамонтах, а красивое лицо превратилось в искаженную яростью маску.

Он завел руку за спину, стараясь ухватиться за стрелу и выдернуть ее, но она вонзилась слишком глубоко. Выстрел был сильным.

- Наташа?

Наташа стояла на краю поляны, между дубами. Она делала шаг в их сторону, потом другой.

Алекс был в ярости. Одного взгляда на его лицо хватило бы, что бы никогда раньше его милое лицо такое яростное, едва сдерживаемое бешенство.

- Отойди от него, - повторила она почти шепотом, не сводя глаз с Алекса, и сделала еще один шаг.

Грэйдж снова зарычал, но его руки перестали лихорадочно ощупывать спину.

- Идиотка! Что ты творишь?

Ее голос не стал громче:

- Отойди от него.

Она почувствовала, что в нем растет сила, мощная, как цунами.

-... пока я не выстрелила еще раз.

- Что с тобой? - спросил он, Наташа не уделила внимание его словам. Казалось, она видит перед собой только его горло, только его грудь, где бьется сердце, в которое она собиралась выстрелить.

Алекс злобно смотрел на нее, не обращая внимания на стрелу направленную в него.

- Он хотел тебя убить, - сказал юноша, пристально смотря на нее.

Темные голубые глаза внимательно смотрели на него.

- Я не допущу, чтобы он погиб!

Несмотря на потерю крови, у светловолосого парня явно осталось еще много сил. Он кинулся на Эмми так неожиданно и быстро, что увернуться было невозможно. Наташа шлепнулась на спину к его ногам. Алекс над ней склонился, она оттолкнула его ногами в грудь и сделала кувырок назад, готовая к бою.

Алекс снова ее атаковал, но девушка ловко увернулась. Юноши было нелегко с ней сражаться. Наташа стала сильнее и быстрее. От нанесенного удара по лицу, Алекс опешил, тем самым открыв грудь для удара.

Но это был Алекс, которого она любит.

Те же противоборствующие чувства нахлынули на Наташу, любовь и одновременно ужас. Однако на этот раз она пробилась сквозь любовь и атаковала его, не дрогнув. Вот только практически без толку - бить его было все равно, что колотить по бронебойному стеклу. Он оттолкнул ее, и она пошатнулась, но лук из рук не выпустила и тут же снова бросилась в атаку. На этот раз он вцепился в лук, вырвал его из ее рук и бросил на землю с такой легкостью...

Лишившись даже такого жалкого оружия, она снова могла полагаться только на силу собственного тела. Именно это Наташа и делала на протяжении нескольких последних дней, когда они пробрались на базу Вэиел; правда, тогда ее подстраховывали товарищи. И ни один из тех охранников не походил на Алекса. Застать его врасплох практически невозможно.

Одним ударом он оттолкнул ее от себя, перевернувшись, Наташа упала на землю, рядом с ней лежал лук.

Она схватила лук, но девушка была в отчаянном положении. Наташа снова бросилась на Алекса, изо всех сил размахивая луком. Наверно, он причинил бы вред, пусть и небольшой - если бы врезался в него. Однако этого не произошло. Алекс перехватил его, вырвал из ее рук и бросил на землю. Продолжая действовать, Алекс поймал Наташины руки, не давая ей ни ударить его, ни дотянуться до чего-то еще. Он так крепко держал ее, что, наверно, мог бы сломать кости, но она продолжала вырываться.

- Приди в себя.

Брыкаясь, они переместились ближе к дереву, и девушка пробежалась по стволу дерева, Алекс ничего не ожидал подобного, его колебание, позволило ей вырваться из его оков. Она перемахнула через него и приземлилась на ноги за спиной, Грэйдж развернулся к ней лицом...

Наташа вонзила стрелу, острый наконечник стрелы проскользнул между ребер прямо в сердце

Он потрясенно распахнул глаза и раскрыл рот. Это был не смертельный удар, но она причинила и себе боль!..

Его тело рухнуло к ее ногам.

Смотря на тело любимого мужчины, не могла поверить, что смогла нанести ему смертельный удар. В груди кольнуло чувство вины...