Всё закончится на берегу Эльбы(СИ)

Сандра хотела рассмеяться, но вместо этого невольно расплакалась:

- А я хотела, - срывающимся голосом говорила она, - чтобы мой муж не проводил время в обществе чужой женщины.

От её слов Даниэль помрачнел и бессильно воскликнул:

- Ну сколько можно к этому возвращаться?! Я ведь уже не раз просил у тебя прощение, но ты постоянно начинаешь заново изводить и меня и себя. Пожалуйста, Сандра, хватит об этом вспоминать.

- Как я могу забыть?! - поражённо воскликнула она. - Я видела, как ты целовал мою сестру, как ты обнимал её. Даже ко мне ты никогда не прикасался так, как к ней.

- Просто так вышло... - понуро пробубнил он.

- Просто так? - поразилась Сандра.

- Да, мы просто разговаривали и... как то... даже не знаю... будто искра проскочила... и...потом...

- Тогда уходи к ней.

- И не подумаю, - внимательно посмотрев на Сандру, произнёс Даниэль. - Ты моя жена, и я тебя люблю.

- Ты меня не любишь. Ты всегда любил Лили. С первого дня, как нас увидел, ты выбрал её.

- Но женился-то я на тебе.

- Так почему ты не вспомнил об этом, когда между вами полыхнула та искра?

- С тобой просто невозможно разговаривать, - заключил он и готов был выйти из спальни, но Сандра кинула подушку ему в спину, отчего Даниэль едва не упал и вынужден был обернуться:

- Ты что творишь? - поражённо вопросил он.

- А ты что? Лили ведь встречается с Отто, твоим другом. Как ты можешь так с ним поступать? А со мной, как ты можешь? Что я тебе сделала?

- Ну сколько мне ещё раз повторять, чтобы ты поняла, - бессильно воскликнул он, - между мной и Лили ничего уже нет! Если ты не хочешь верить мне, пусть Лили тебе скажет.

- Я никогда не стану с ней об этом говорить, - в испуге замотала головой Сандра. - И ты не скажешь, что я всё о вас знаю. Ты не посмеешь нас рассорить.

На этом разговор был окончен и Даниэль демонстративно отправился спать в лабораторию, оставив Сандру лить слёзы в подушку.

Затаив смертельную обиду на мужа, она долгое время не знала, как же её выплеснуть. Изменять изменщику с посторонним мужчиной было страшно, и оттого не хотелось. Закатывать новые скандалы становилось просто бессмысленно, потому как ни она, ни Даниэль своих позиций сдавать не хотели, и всё чаще размолвки заканчивались тем, что Сандра оставалась ночевать в пустой постели.

Одиночество душило её мертвой хваткой, с каждой ночью наваливаясь всё сильнее и сильнее. Сандре хотелось найти исцеление и забыть обо всех обидах и неурядицах, чтобы спокойно спать, а не размышлять до рассвета о своём несчастье.

И вскоре решение было найдено. Всё началось с домашних запасов вина. Поняв, что слабый градус не помогает залить печаль и уязвленную гордость, Сандра постепенно перешла на виски и водку перед сном. Но алкоголь стал тяжелой статьей расхода семейного бюджета, и потому Сандра остановилась на неразбавленном 75%-ном абсенте, купленным у соседа-бутлегера за полцены, ибо напиток был не самого лучшего качества. За вечер ей хватало всего пары рюмок горькой отравы, а позже и три, и четыре, и пять, чтобы почувствовать лёгкую эйфорию и притупить чувства, а после, увидеть искрящиеся сны.

Все возлияния происходили тихо, в запертой спальне. Больше всего Сандра боялась, что о её пьянстве узнает отец. Мнение Даниэля её не особо интересовало. А Лили была увлечена чем-то другим, чтобы обращать внимание, что сестра поднимается к завтраку позже обычного, выглядит апатичной, и небрежно относится к своему внешнем виду. Даже рыжие кудри Сандры стали выглядеть тусклее и жиже, под глазами появились тёмные круги, а лицо посерело.

Видимо, Даниэль успел что-то заподозрить, потому как в одну из ночей он покинул лабораторию с крысами и нагрянул в собственную спальню. В этот момент Сандра как раз наливала себе стопку из полупустой бутылки.

Даниэль долго молчал, прежде чем сказать:

- Ты же иссушишь свою печень. Ты это понимаешь? Тебе вообще знакомо слово цирроз?

- Отстань, - тихо ответила Сандра, уронив голову на ладони.

Даниэль попытался отобрать у жены абсент, но встретил активное сопротивление и оскорбления. Она била его по рукам и пьяно посмеивалась:

- Всё, кончились те времена, когда мужья транжирили приданое жён. Теперь я буду пропивать твое жалование.

На следующий вечер Даниэль снова пришёл в спальню, полагая, что при нём Сандра пить не станет. Но его расчёт не оправдался, и она снова потянулась к бутылке.

- Зачем ты так делаешь? - с грустью спросил он. - Я ведь люблю тебя.

Снова она услышала от него это признание, которое Даниэль произносил всякий раз, как Сандра поминала ему связь с Лили. И снова она не захотела верить в искренность его слов.

- С чего ты так решил? Мне казалось, ты любишь резать мышей и раскармливать крыс.

Произнеся это, она приняла две успокоительные рюмки и провалилась в глубокий сон.

14

В конце октября в далёкой Саксонии вспыхнули беспорядки, а всё из-за того, что в не менее далёкой Москве товарищ Троцкий задумал экспортировать мировую революцию в обитель загнивающего либерализма. В Гамбурге местные коммунисты попытались силой взять всю власть себе. Три дня в городе шли баррикадные бои, но армия подавила восстание. Раздуть мировой пожар у красных снова не получилось.

А через пару недель в самом сердце Баварии о себе заявила новая сила - Национал-социалистическая рабочая партия Германии.

Накануне пятой годовщины несуществовавшего отречения императора, по Мюнхену распространилась новость, что баварская армия вышла из повиновения веймарским властям и отныне подчиняется исключительно баварскому правительству в лице фон Кара. Поползли слухи, что со дня на день Бавария и вовсе окончательно отделится от Германии, восстановит монархию и создаст католическую Австро-Баварию.

Но в пятую годовщину мнимого отречения в центре Мюнхена прозвучали выстрелы. Профессор Метц был крайне подавлен - ему отчётливо вспомнились дни Первой русской революции и последовавшие за ними месяцы террора. Он не хотел пережить ещё раз и дни послесоветской власти, когда контрреволюционеры завалили город трупами. С ужасом он представлял, как и его младшая дочь падёт от шальной пули, после чего запретил Сандре выходить на улицу, тем более что выглядела она в последнее время немного болезненно.

В этот же пятничный вечер по традиции в дом Метцев пожаловал Отто Верт с последними новостями.

- Отто, скажи, что происходит? - взволнованно вопрошал профессор. - Мы снова отделились от Германии?

- Спокойствие, профессор, - заверил его журналист, трепля довольного Дирка по загривку, - радоваться рано, мы все ещё в одной шлюпке с Веймарской республикой. И не надо держать Сандру в темнице с крысами и хомяками. Стрельбы больше не будет. Всех зачинщиков путча арестовали.

Не потребовалось долгих уговоров, чтобы Отто принялся излагать хронику двух последних дней:

- Видимо, со времён Баварской советской республики у наших правителей стало традицией проводить заседания за кружкой пива. Вот и фон Кар вчера решил поупражняться в красноречии перед чиновниками в пивной. Все ждали, что он объявит о реставрации монархии, но не дождались. Пока фон Кар драл глотку, пивную окружили шестьсот молодчиков. Они даже пулемёты с собой притащили. Потом на сцену вылез их лидер, пальнул в потолок и объявил, что началась национальная революция, и отныне веймарское правительство вместе с баварским низложены. А поскольку вместе с фон Каром в пивной заседал и начальник полиции с командующим армией, всех троих быстренько увели в соседнюю комнату. В зале сразу же начались возгласы недовольства, тогда молодчики притащили с улицы пулемёт, поставили его на сцену и посоветовали всем молча пить пиво. А директорию, этот, так сказать, триумвират, в это время активно уговаривали отправиться в поход на Берлин.

- Зачем на Берлин?

- Чтобы свергнуть президента Эберта. Надо сказать, когда к пивной привезли генерала Людендорфа, эта троица быстро согласилась на поход.