Перемещенное лицо

— На кой нам, сержант, окапываться, когда утром так и так сниматься с места? Это ж маневры… Чем рвать пупок, лучше б для вида поискали в окрестностях подходящее место…

— Как знать, дружище, может, этой ночью нам как раз и есть смысл окопаться, — говорил сержант. — Так что давай, не спи на ходу. Слышишь?

Сержант вышел на освещенный луной пятачок: руки в бедра, широченные плечи откинуты назад, — император да и только. Джо узнал в нем мужчину, которым давеча залюбовался. Сержант не без удовольствия послушал, как вгрызаются в землю лопаты, а затем, к ужасу Джо, направился прямиком к его укрытию.

Джо сидел не шелохнувшись, пока башмак не ткнулся ему в бок.

— Ой!

— Кто здесь?

Сержант подхватил Джо и поставил его, как воткнул, на ноги.

— Мать честная, ты что здесь делаешь, малыш? Сбежал? А ну марш домой! Тут тебе не детская площадка.

Он посветил фонариком в лицо Джо.

— Что за чертовщина! — пробормотал он. — Откуда ты взялся?

Он подержал Джо на расстоянии вытянутой руки и легонько встряхнул его, как тряпичную куклу.

— Ты как сюда попал, малыш? Вплавь?

Джо, заикаясь, ответил по-немецки, что искал своего отца.

— Так как ты сюда попал? Что ты здесь делаешь? Где твоя мама?

— Что вы там нашли, сержант? — послышался голос из темноты.

— Сам не пойму, что это за диковина, — отозвался сержант. — Лопочет, что твой фриц, и одет, как фриц, но вы гляньте на него…

И вот уже Джо окружен десятком людей, которые обращаются к нему сначала громко, потом тише, словно считая, что от этого их слова станут понятнее.

Сколько Джо ни объяснял, почему он здесь, они только со смехом пожимали плечами.

— Где он выучился немецкому, хотел бы я знать?

— У тебя есть папа, малыш?

— А мама есть?

— Шпрехен зи дойч? Гляньте, кивает! Ясно дело, говорит.

— Слушай, капрал, ты же шпрехаешь как Бог. Спросика его еще чего-нибудь.

— Сходите за лейтенантом, — сказал сержант. — Он поговорит с мальчиком и разберется, что тот хочет сказать. Смотрите, как он дрожит! Душа в пятки ушла. Ну что ты; малыш, не бойся, ну…

Он обнял Джо своими ручищами.

— Ну, успокойся. Все будет олл-л-л райт. Гляди, что у меня есть. Мать честная, да он, по-моему, ни разу в жизни шоколада не видел. А ну-ка попробуй. Да не укусит он тебя.

Джо, надежно укрывшийся в бастионе из мускулов от блестевших со всех сторон глаз, надкусил шоколадную плитку. Сначала его розоватые губы, а затем и все его существо погрузилось в теплую, бесконечно сладостную волну, и он весь просиял.

— Улыбается!

— Гляди-ка, прямо светится!

— Да он словно в рай попал. Ей-богу!

— Перемещенные лица, — сказал сержант, прижимая к себе Джо. — Ах ты, бедняга. Вот уж перемещенный так перемещенный. Ну и жизнь, все пошло кувырком и наперекосяк.

— На, малыш. Вот тебе еще шоколадка.

— Не надо больше. Хочешь, чтоб его стошнило? — возмутился сержант.

— Что вы, сержант! Зачем, чтоб стошнило? Нет-нет, сэр.

— Что тут происходит?

Вслед за блуждающим лучом фонарика к группе приближался лейтенант, изящный негр небольшого роста.

— Да вот, лейтенант, мальчик, — сказал сержант. — Забрел на батарею. Прополз, должно быть, мимо часовых.

— Ну так отправьте его домой, сержант.

— Да, сэр. Я и хотел, — сержант откашлялся. — Только странно как-то… ведь мальчишка-то…

Он разомкнул руки, чтобы свет упал на лицо Джо. Лейтенант хмыкнул, не веря своим глазам, и присел рядом на корточки.

— Откуда ты здесь взялся?

— Лейтенант, он говорит только по-немецки, — сказал сержант.

— Где твой дом? — спросил лейтенант по-немецки.

— Далеко-далеко, туда плыть и плыть, — сказал Джо.

— Откуда ты взялся?

— Меня создал Бог, — ответил Джо.

— Этот мальчик станет адвокатом, когда вырастет, — сказал лейтенант по-английски.

— Послушай, — обратился он к Джо, — как тебя зовут? И где твои родные?

— Я Джо Луис, — сказал Джо. — А мои родные — вы. Я убежал из приюта и буду жить с вами.

Лейтенант встал и, качая головой, перевел то, что сказал Джо.

Его слова вызвали бурю восторга.

— Джо Луис! Сразу видать — силач, тяжеловес!

— Ты, главное, ему под левую не попадайся!

— Если он Джо, значит, точно нашел своих родных. Разве мы ему не родня?

— Заткнитесь! — вдруг приказал сержант. — Все заткнитесь. Не до смеха! Нашли повод зубы скалить! Мальчик один на всем белом свете. Тут не до смеха.

Наступило тягостное молчание, которое наконец прервал чей-то тихий голос:

— Да уж, не до смеха.

— Надо взять джип, сержант, и отвезти его в город, — сказал лейтенант.

— Капрал Джексон, распорядитесь.

— Скажите им там, что Джо отличный парень, — попросил Джексон.

— Послушай, Джо, — обратился к нему мягко лейтенант по-немецки. — Ты поедешь со мной и с сержантом. Мы отвезем тебя домой.

Джо вцепился изо всех сил сержанту в плечи.

— Папа! Не надо, папа! Я хочу остаться с тобой.

— Ну, что ты, сынок. Я не твой папа, — растерялся сержант. — Я не твой папа.

— Папа!

— Да он никак прилип к вам, сержант, — сказал солдат. — Похоже, вам его от себя не оторвать. Вот и заполучили сына, сержант, а вы ему за отца будете.

С Джо на руках сержант направился к джипу.

— Ну, чего ты, — говорил он. — Джо, малыш, отпусти, слышишь. Я же не могу сесть за руль. Я не могу сесть за руль, пока ты висишь на мне, Джо. Да ты сядь рядышком, на колени к лейтенанту.

Все снова собрались у джипа. На этот раз они сумрачно наблюдали, как сержант тщетно пытается уговорить Джо отпустить его.

— Я же не хочу сделать тебе больно, Джо. Ну же, давайка сам, Джо. Ну, отпусти меня, Джо, мне надо сесть за руль. Ты так вцепился в меня, что я пальцем не могу пошевелить.

— Папа!

— Послушай, Джо, давай ко мне на колени, — обратился к нему лейтенант по-немецки.

— Папа!

— Джо! Посмотри-ка, Джо, — сказал солдат. — Шоколад! Еще хочешь шоколаду, Джо? А? Целая плитка, Джо, возьми. Только отпусти сержанта и перелезь на колени к лейтенанту.

Джо еще крепче вцепился в сержанта.

— Слушай, что ж ты прячешь шоколад в карман? — возмутился другой солдат. — Положи рядом с Джо. Эй, сходите там за ящиком с плиточным шоколадом, что в грузовике. Положим ящик в джип, на заднее сиденье. Чтобы Джо на двадцать лет хватило.

— Глянь-ка, Джо, — говорил третий солдат. — Видел когда-нибудь часы с браслетом? Вот, смотри, Джо. Видишь, как блестят? Перелезь к лейтенанту на колени, и я дам тебе послушать, как они тикают. Тик-так, тик-так. Ну что, Джо, хочешь послушать?

Джо не шевелился.

Солдат протянул ему часы.

— Ладно, Джо, чего уж там. Бери насовсем. И он быстро пошел прочь.

— Эй, — крикнул кто-то вдогонку, — ты что, спятил? Ты же заплатил за них пятьдесят долларов. На что этой крохе часы за пятьдесят долларов?

— Сам ты спятил, вот что.

— Я? Скажешь тоже. Ну да ладно, чего там… Джо, хочешь ножик? Только обещай, что будешь с ним осторожен. Всегда режь от себя. Понял? Лейтенант, когда привезете его домой, скажите, чтобы он всегда резал от себя.

— Я не хочу домой. Я хочу остаться с папой, — Джо чуть не плакал.

— Джо, солдатам нельзя брать с собой маленьких мальчиков, — сказал лейтенант по-немецки. — И потом, мы чуть свет снимаемся с места.

— А вы за мной вернетесь? — спросил Джо.

— Вернемся, Джо, если сможем. Солдаты никогда не знают, где будут завтра. Мы вернемся проведать тебя, если получится.

— Разрешите отдать Джо весь ящик шоколада, лейтенант? — спросил солдат, таща картонную коробку.

— Не задавайте вопросов, — отвечал лейтенант. — Знать ничего не знаю ни о каком шоколаде. В глаза его никогда не видел.

— Так точно, сэр.

Солдат положил свою ношу на заднее сиденье джипа.

— Он и не собирается отпускать меня, — сокрушенно сказал сержант. — Лейтенант, садитесь-ка за руль вы, а мы с Джо сядем сзади.