Приют для души (СИ)

Глава 2

— Как тебя зовут? — копаясь в телефоне, она не заметила, как он подошел, и от неожиданности даже кофе поперхнулась.

— Зачем тебе? - «...очень даже ничего. Интересно, он из этой толпы, которые меня спасли от лифта?»

— Скажи мне свое имя.

«Надо же, какой требовательный, — она улыбалась и изучала его попутно. — Так, глаза добрые, уши сломанные — ага, борец, подбородок не выпячивает, значит не упертый…»

— Я, если честно, не испытываю желания знакомиться...

— Меня Хасан зовут, скажи мне имя, — слишком настойчиво...

«...Ничего, охрана в трех метрах, отобьемся...» Она рассматривала его, улыбаясь.

— Вот мой телефон, — кусочек бумаги спланировал на ее столик. — Я на тебе женюсь.

Вот так сразу и без тени улыбки на лице.

Она вздохнула. Мужчины в этом городе проявляли активность не только весной. У нее не было никакого желания даже отвечать улыбкой, и порой она открыто хамила, устав от назойливых приставал.

«Знаешь, я так одинока, мне так хочется познакомиться и переспать с кем-нибудь», — именно так она ответила утром в кафе, куда заехала купить сигарет, какому-то типу, который с первой же минуты разговора позвал ее к себе в гости на дачу, недвусмысленно намекая на «райское наслаждение». «Я даже тачку себе такую специально купила, чтоб на меня мужики внимание обратили». У бедолаги в кафе даже не нашлось слов ответить. Про машину, кстати, она не зря упомянула. Это был ее личный опыт, совмещенный с экспериментом.

Пару месяцев ранее она сдала машину в сервис и взяла у знакомых гаишников неприметную «девятку», которая стояла у последних без дела на стоянке. И вот удивительно, еще утром, не заплатив за бензин, потому что какой-то хлыщ на заправке вызвался ей помочь, в надежде на знакомство, в этой самой «девятке» она целый день проездила по городу, как человек-невидимка. Ей никто не улыбался, не просил телефон и не предлагал попить кофе. На следующий день она забрала свой автомобиль из ремонта и сдала в журнал статью под скромным названием — «Купить мужика».

Теперь вот еще один, сразу жениться собрался. Она рассматривала наглеца в упор, а он не смущался. Интересно, он видел, как она парковалась?

— Привет, дорогая… — Сапоги были выше всяких похвал, и она, не успев ответить, просто кивнула ему и переключилась на болтовню с подругой. Ничего нового или необычного — туфли, тряпки, сумки. Еще немного поболтав, заглянули перед уходом в дамскую комнату.

— И как он тебе? На минуту одну нельзя оставить…

— Да не знаю, обычный, — она посмотрела на свое отражение в зеркало. Волосы в хвостик, макияжа ноль, футболка дачная. — Все равно хороша, больше 25 не дать, правда? Ладно, захочет — найдет и без телефона, а там посмотрим. Ну что, до вечера?

Уже подъезжая к дому, увидев незнакомый номер на дисплее, не удивилась: при ее- то работе ее телефон неведомо откуда знали все.

— Алло?

— Привет, это Хасан, я тебе звоню, чтобы ты мой телефон записала, а то ты на столике оставила. Звони, мало ли что понадобится...

Часом ранее она оглянулась на выходе — уши сломаны, подбородок не выпячивает, а глаза другие — нахальные и насмешливые.

— Быстро ты, хорошо, запишу, спасибо…

— Если захочешь просто поговорить — тоже звони, есть же...

Она что-то пробормотала в ответ и наконец-то вошла в квартиру.

Глава 3

После развода она, пожалуй, скучала только по бассейну и своим псам. «Бросила чудесного человека со всеми удобствами», «… как начались небольшие проблемы, так ты и сбежала», «…ты неблагодарная, он тебя так любил, тебя Бог накажет» — малая часть того, что она услышала в свой адрес тогда. Ее, ушедшую в «никуда», даже без вещей, называли «бесчувственной сукой». Бывшего мужа, который остался в особняке и на машине, — «несчастным и брошенным». Если бы их энергия могла убивать, она давно бы превратилась в прах… К слову сказать, те, кто ее не осуждал, тоже недоумевали: все же было хорошо и благополучно, да и не девочка она уже свою жизнь заново строить.

Не оправдываясь, она старалась забыть все это быстрее. Бог наказывать ее не спешил, и, слегка спотыкаясь, ее дела шли все лучше и лучше. Через год она уже и забыла, что когда-то была беспомощной и зависящей от кого-то, и научилась справляться со всем сама. Легкий характер и работа расширяли ее круг общения, а вместе с этим и ее возможности в геометрической прогрессии, и очень скоро она совсем оправилась от всяких терзаний и угрызений.

Она дружила со всеми, и, чтобы решить какой-то вопрос, ей достаточно было набрать номер. «Кто владеет информацией — тот владеет миром». Она взяла это за девиз и умело этим пользовалась. Нет, конечно, она не продавала секреты, она просто знала нужных людей во всех сферах и плоскостях, начиная от стрижки домашних животных и заканчивая самыми-самыми, о которых вслух было говорить не принято. Она дружила со всеми, работа приносила ей удовольствие, неплохой заработок и не ограничивала во времени. Свободное время она проводила в ресторанах и клубах, путешествовала по миру и опустошала модные магазины. Была довольна собой и своей жизнью.

Лучшая подруга ругала ее: «Ты, как бабочка, летаешь и живешь на радуге. Хватит деньгами швыряться, купи себе пару квартир. Что ты в старости будешь делать?».

Она понимала, что подруга права, но копить и быть серьезной она не умела. Она жила здесь и сейчас, и если видела что-то, от чего у нее сердце замирало, она без колебаний это покупала. А сердце у нее замирало, в основном, от дорогих кабриолетов и туфель, и порой она, опустошив свой кошелек, занимала у друзей или банков, чтобы купить то, что хочется. Отдавала она так же легко, как занимала. Вообще, это была какая то приятная для нее закономерность: как только она занимала деньги на новый автомобиль, на нее как с неба падал новый заказ на очередной проект, и деньги приходили. Но подруге она, тем не менее, озвучивала лишь половину стоимости своих покупок, чтобы та совсем уж не «душила» ее нотациями.

Ее называли сумасшедшей, когда она выкидывала сумму, эквивалентную стоимости авто, на сапоги или сумку. Ей снисходительно усмехались вслед — «…бездушная сучка, прожигающая жизнь», «…и везет же некоторым, не иначе себе “папика” нашла…». Ну и, конечно, ее постоянное присутствие во всех модных ресторанах и клубах, дружба и постоянные посиделки в разных, порой совсем уж сомнительных компаниях, ее циничность и наплевательское отношение к мнению окружающих — для большинства это давало уверенность в ее окончательной испорченности. Она лишь смеялась, а порой и хамила в ответ, и Божьего наказания не боялась.