Несколько дней в августе

— Да! — сказал он. — Хорошо. Несомненно буду.

И трубка снова спряталась в сервант.

— У вас телефон в серванте? — удивилась Марина.

— Конечно. По крайней мере я знаю, где он находится. А то раньше приходилось искать по всей комнате.

— А телевизор у вас тоже спрятан? — спросила Марина.

— Знаешь, — полез правой рукой в свою шевелюру Тоша, и его пальцы заблудились в густых кучерявых джунглях, — с телевизором пришлось расстаться. Мне предложили полное собрание Диккенса… Да и Муратов телевизора не воспринимает.

— Странные люди! — сказала Марина. — Моя мать может продать последнюю книгу, но телевизор — это свято!

— А у нас даже программы телевизионной нет, — грустно сообщил Тоша.

— И вообще, вы очень запущенные, — подытожила Марина и зевнула.

— Ребенок, а ведь тебе пора спать, — догадался Тоша. Он убрал с тахты связку книг и, вытащив из-под стола огромный синий баул, достал из него подушку, простыню и покрывало.

— У тебя есть во что переодеться?

— Да, — Марина потянулась к своему чемодану.

— Отлично.

Тоша еще немного помедлил, потоптался и направился к двери.

— Я буду спать в той комнате. У нас внутренние двери не имеют замков… А впрочем, какое это имеет значение?

Он тряхнул головой и закрыл дверь.

У Марины была хорошая пижама. Правда, она была мужской и, как говорится, на вырост, но в ней было тепло и уютно. Марина свернулась калачиком на тахте.

«Вот так, — подумала она, — милая ситуация. Мама была права: до первого мужика».

Ее рассмешила эта мысль. Марина закрыла глаза и заснула.

Проснулась Марина утром, и разбудил ее разговор в коридоре.

— Я не спрашиваю, где вы шлялись всю ночь, — доносился голос Тоши. — Я учтив и деликатен. Но согласитесь, друже, во всем должны быть свои рамки. Тем более, я не один. Что может подумать о вас наша новая знакомая?

В ответ раздраженно фыркнули. Дверь открылась, и в комнату в сопровождении Тоши вошел большой серый кот. Он заметил завернувшуюся в покрывало Марину и презрительно-вызывающе посмотрел на нее.

— Я так и думал, что мы тебя разбудили, — вздохнул Тоша. — Знакомьтесь: Муратов! — Марина!

Кот подошел совсем близко к тахте и, хмыкнув, еще раз тщательно осмотрел Марину.

— Очень рада! — наклонила голову Марина. — Хотя не в обычаях джентльменов рассматривать не совсем одетую даму.

— Понятно. — Тоша попятился к двери. — Завтрак уже готов. Переодевайтесь.

— Я не буду переодеваться, — сказала Марина. — Пусть он выйдет.

— Муратов, — попросил Тоша.

Кот, презрительно фыркнув, удалился на балкон.

— Муратов — легендарное существо, — помешивая чай, шепотом рассказывал Тоша. — Когда я поселился в этой квартире, он был здесь полноправным хозяином. И прежние жильцы утверждали то же самое. Может быть, это Вечный Кот!

Марина хихикнула.

— Я серьезно, — продолжал Тоша. — Пусть он капризен, ворчлив, но зато как умен и мудр. Я не удивлюсь, если однажды он мимоходом бросит мне какую-нибудь фразу. И на него никогда не лают собаки.

— А почему его зовут Муратовым? — спросила Марина. — После того мультфильма?

— А как же его называть иначе? — удивился Тоша. — Так его называли всегда.

Словно догадываясь, о ком идет речь, на кухню прошествовал кот. Он забрался на свободную табуретку и выжидающе посмотрел на Тошу.

— Молока сегодня не будет, — как бы извиняясь, сказал Тоша. — Но Муратов не откажется и от чая.

— Мы будем дружить, киса? — Марина погладила кота по спине. Кот вздрогнул от подобной фамильярности, но решил не выказывать степени своего недовольства.

Вслед за звонком в комнату вальяжно вошел моложавый мужчина с гримасой превосходства на лице. У Марины даже на какое-то мгновение мелькнула мысль, что это превратившийся в человека кот Муратов. Но Тоша развеял ее мистические заблуждения.

— Владимир Василенко, журналист, — представил он вошедшего. — Марина.

— У тебя девочка? — заинтересовался журналист, брезгливо присев на край стула. — Это что-то новенькое.

Он смерил Марину мимолетным равнодушным взглядом и изрек:

— Не в моем вкусе.

— Владимир — весьма известный журналист, — пояснил Тоша, — его статьи тебе наверняка попадались в молодежных газетах и журналах.

— Мы не выписываем газет, — сказала Марина. — У нас телевизор.

— Хорошо, — улыбнулся журналист. — Репризно. Стоит запомнить.

Он немного поерзал на краешке стула и посмотрел на Тошу.

— Я тороплюсь. Чая не надо. Разговоров тоже. Ты сделал материал?

— Еще на той неделе, — обрадовался Тоша, — надо покопаться, найти.

— Найди побыстрее, — попросил журналист.

Тоша прошел в соседнюю комнату и стал разбирать бумаги на заваленном журналами письменном столе.

Журналист взглянул на Марину.

— Девочка, а ты совершеннолетняя? — спросил он. — А то там совсем другая статья.

— Мне шестнадцать, — ответила Марина. — но я не читала ваши статьи.

— Да нет, — улыбнулся журналист, — я имел в виду статью в Уголовном кодексе.

Тоша принес несколько исписанных листков. Журналист торопливо просмотрел их, оценивающе взвесил на ладони.

— Две бумажки, — сказал он. — Больше не могу. Надо еще обработать, отпечатать, редакторская правка… Да и гонорар у них не очень…

— Конечно, конечно, — согласился Тоша.

Журналист вынул бумажник, достал двадцать рублей и положил их на тумбочку.

— Кути! — усмехнулся он. — Если что наклюнется — звякну.

— Хорошо, — улыбнулся Тоша, провожая журналиста.

— Мне он не нравится, — сказала Марина, вытирая тряпкой пол, на котором темнели следы недавнего гостя.

— Мне тоже, — признался Тоша.

— Но вы ему отдали свою статью. Ее напечатают под его именем?

— Зато у меня есть деньги, — Тоша постучал по табуретке. — Можно будет купить колбасу или торт, а может быть даже и то и другое.

— Послушайте, а чем вы все-таки занимаетесь? — спросила Марина.

— Ты знаешь, — сказал он, присаживаясь рядом с ней на корточки, — я об этом никогда не задумывался.

— Но где-то же вы работаете?

— Состою на государственной службе! — поднял указательный палец Тоша. — Правда, я давно забыл, как называется моя должность и кто меня туда устроил. Работа хорошая: через день я гуляю по определенному маршруту и наблюдаю за фонарями. И если какой-то не горит, я записываю номер и сообщаю в одно весьма симпатичное учреждение.

— Здорово! — воскликнула Марина. — А вы не шутите?

— Но зато зарплата почти символическая, — успокоил ее Тоша, — хватает только на три похода по букинистическим, а когда там что-нибудь попадается, то только на один.

— А остальное?

— Пописываю статьи, помогаю с сюжетами, кое-что советую… Нечто вроде репетитора для творческих личностей. Когда-то я был режиссером, — Тоша вздохнул, — но поставленный мной фильм не увидел экрана. «В нем были допущены определенные искажения наших реальных достижений…» А сейчас этот фильм обвинили бы в беззубости…

— И вы все время так перебиваетесь? — удивилась Марина.

— Понимаешь, не очень удобно брать у людей деньги, особенно за советы, но они сами дают… И если задуматься, в этой проблеме присутствуют определенные моральные сложности…

— А обратно в кино? — Марина мечтательно зажмурилась.

— Ты знаешь, я много подрастерял — жизнь не стоит на месте. Там другие… молодые, красивые, сильные и, наверно, гораздо лучше меня.

— Да, — сказала Марина, — как грустно.

— Ничего, — улыбнулся Тоша, — скоро придет Варвара и что-нибудь споет, может быть даже и веселенькое.

— Какая Варвара?

— Варвара Глотова.

— Сама Варвара Глотова? — удивилась Марина.

— Сама, — вздохнул Тоша. — Ведь я тоже, некоторым образом, причастен к ее созданию. Ну не смотри так, я не в этом смысле. У девушки был голос. Очень сильный голос. Оставалось сделать ей имя, научить двигаться по сцене, создать облик певицы. Мне пришлось здорово поработать с ней. Но результаты, результаты…