Кольцо приключений. Книга 4. Кольцо 2050 года

Мужчина посидел, подумал, крутанул ручку индуктора, попросил соединить первого, доложил какому-то Василию Петровичу, что у него очень интересные гости из города. Что говорил Василий Петрович, я не понял, но наш гостеприимный хозяин согласно кивал головой. Так кивают и когда получают приказания.

– Хорошо, сейчас привезу, – сказал он и повесил трубку.

– Поедемте, – сказал мужчина, – Сам требует вас.

Мы вышли на улицу. Охранник заливал из ведра бензин в старенькую «шестерку». Мужчина завел мотор. Автомобильный выхлоп вернул меня в мое время, но в наше время бензин был более высокой очистки и не давал такого дыма.

– Бензинчик-то левый, – улыбнулся я.

– Да нет, высшего качества, наша перегонка считается лучшей в области, – и мужчина, включив первую скорость, начал выезжать на трассу, покрытую мелким гравием.

Глава 22

Административный центр находился километрах в пяти от аэродрома. Это по спидометру, а напрямик – километра полтора.

Я узнавал поселок и не узнавал его. Аккуратные домики. Почти у каждого дома небольшой ветряк. Ветряки побольше стоят между домами. Линии электропередач есть, но видно, что они не обслуживаются. Транспорта не много. Старые легковые автомобили, мотоциклы. У одного дома стоит лошадь, запряженная в телегу. Хозяин привез сено и переносит его в ограду. Народа на улице немного. Улицы чистенькие. Администрацию, или как говорили в наше время – «рейхстаг» – увидел сразу. Она в том же здании с российским триколором на крыше. Внутри не изменилось совершенно ничего. Разве что людей поменьше, да и у главы администрации тот же большой и серенький кабинет без каких-либо мебельных излишеств, разве что на столе стоял ноутбук.

В приемной Ольгу забрала секретарша, чтобы одеть девку, – сказала женщина, – а то голышом щеголяет бедняга.

– Присаживайтесь, – указал рукой на стул глава администрации, – что-то вас удивило в моем кабинете, раз вы его так удивленно разглядываете.

– Действительно, удивляет, – сказал я, – в последний раз я был в этом кабинете в 2007 году. За это время ничего не изменилось, разве что, кроме этого ноутбука. Я здесь уже несколько дней и никак не могу понять, что же произошло с нашей страной. Может, вы мне расскажете?

– Чего тут рассказывать, – глава администрации открыл деревянную шкатулку, в которой лежала аккуратно нарезанная прямоугольничками бумага, в другом отделении – табак, махорка. – Закуривайте, – и глава администрации насыпал на листок табак, скрутил в сигарету, провел языком по краю и ловко заклеил. Щелкнул зажигалкой и закурил так, что мне самому сделать точно так же, хотя я и бросил баловаться зельем. Мой навык в сворачивании цигарки был словно пропуском в то общество, в котором я оказался. Я закурил и у меня от воздействия никотина голова пошла кругом, но скоро это состояние прошло, и организм принял никотин так, как будто и не было длительного перерыва в его приеме.

– Вы действительно из наших, – сказал глава администрации. – Если интересно, то слушайте. Мне про вас уже рассказали, что вы оттуда и вообще чуть ли не из прошлого века. Обидчика вашего мы поищем. Это все из-за наркотиков. Уж как город от нас ни открещивается, а от сушеной конопли не отказывается. Все курят коноплю, то есть марихуану по-ихнему. А у нас, почитай, вся планета коноплей поросла. Она нас и выручает. Погоди, пройдет еще лет десять, начнем фабрики по производству настоящей материи из конопли вместо мастерских строить, электростанцию на реке построим обязательно, с районами договорились объединиться, есть в соседней области мастерская по производству больших генераторов. Электричество себе заведем постоянно, житуха будет, во! – и он поднял вверх большой палец, сжатой в кулак правой руки. – А что у нас произошло, спрашиваете вы, а у нас революция произошла.

Все пошло от Америки. Выдумали они Всемирный потоп, премии Нобелевские себе за это дело выписали. Мол, лет через несколько лет все льды растают, и начнется потоп, да такой сильный, что ничего живого на земле не останется. И начали у себя города-башни строить, забирая внутрь заводы и фабрики, электростанции и все, что только можно прибрать, умных людей отовсюду забрали. Ну, и наши тоже, как всегда собезьянничали. А что сделаешь, если весь мир переселился в города-башни.

Все люди ушли и дома свои побросали, а мы остались. У нас в области почти три миллиона жителей было. Так вот за пределами города не больше ста тысяч осталось, а территория у нас такая, что несколько Франций разместить можно. Город забрал всю инфраструктуру и закрылся.

Нас называют дикарями, а мы пытаемся выжить в этом огромном и пустынном мире. Собрали всю технику, что осталась. Восстановили в сельских мастерских. Наладили добычу нефти, ее перегонку, заправляем автомобили, трактора, пашем поля, засеваем зерном, разводим животных и живем в целом-то неплохо.

Не хватает интеллигенции, детей учить некому. Сообщение железной дорогой. На десять километров от городов железнодорожные пути разобраны. Дороги не обслуживаются и разрушаются. Как они своим умишком не могут понять, что не будет никакого потопа, а если повернуть вспять, то народ-то может круто обойтись с теми, кто всю ерунду затеял и практически опустошил свою землю.

Мы проживем, детей у нас рождается много, учимся по найденным учебникам, есть у нас своя охрана, и преступности почти нет. Правда, есть кучка людей, которая натуральным продуктам предпочитает синтетическое пюре с разными вкусами. Эти чудики всегда были. Когда коммунизм был, боролись с коммунизмом. Когда коммунизм отменили, боролись за коммунизм. За гандон заграничный или за жвачку родину могли продать. Кто-то их правозащитниками звал, а правильное их имя – власовцы, был такой генерал, который во время большой войны к немцам перешел и все армию хотел себе собрать, чтобы вместе с немцами со Сталиным сразиться, да только немцы ему не доверяли. Повесили, говорят, этого генерала, а последователи его в правозащитники подались, чтобы родину свою презирать и против нее бороться. Как только власть начнет их призывать к порядку, то они кричат на весь мир, что, мол, свободу слова зажимают и права человека нарушают. А сейчас права всего мира нарушены, и никто из этих правозащитников и слова из себя не вытащит. Нету их. Рты свои синтетическим пюре набили и сидят себе в сортирах от поноса маются. Может, останетесь пока у нас? У нас учителя самые почетные люди. Кто в дикарях хочет ходить, тому и учиться нечего, а нам знания очень нужны. Дом вам дадим, топливо, продукты, все будет бесплатным, только детишек грамоте, как положено, учите, и какие-нибудь курсы для взрослых организуйте, чтобы учить специалистов в любой отрасли. Пока этого у нас нет, но все обязательно будет. А? Подумайте, не обидим.

Я смотрел на главу администрации и удивлялся нашему народу. Поставленный в безвыходное положение он выживает назло всему и всем. И не сегодняшним днем живет, а думает о будущем. И ведь наступит такое время, когда дикарями будут те, кто скрылись от мира в башнях городах. Возможно, что само Провидение очищает мир от накипи, которая скопилась в нас за многие века и делает все, чтобы здоровым силам никто не мешал.

– Хорошо, мы пока останемся у вас. Я думаю, что мы все-таки сможем быть вам полезными, – сказал я.

– Вот и договорились, – сказал глава администрации и проводил меня до дверей своего кабинета.

Глава 23

Ольга ждала в приемной и была одета в красивое платье, которое ей было очень к лицу и по фигуре. Данный нам провожатый проводил к аккуратненькому домику недалеко от школы и от администрации.

– Вот это ваш дом, устраивайтесь, если что будет нужно, то сообщите, поможем, – сказал он, отдал ключ от висячего замка и ушел.

Лично у меня было ощущение, что мы пришли в заброшенный поселок и начинаем его обживать снова.

Открыв замок, мы вошли в прихожую. Всюду были разбросаны вещи. Это не следы мародерства, а следы поспешного сбора вещей, хотя, куда нужно было торопиться, если потопа как не было, так и нет. Вероятно, как всегда торопились отрапортовать о завершении переселения людей к какой-нибудь знаменательной дате или к чьему-нибудь дню рождения. Похоже, что в доме жили представители сельской интеллигенции: художественная литература, учебники по педагогике, дополнительная литература по развитию навыков детей в школе. В уголке столик для мастерства. Лобзик с пилками, струбцинка, фанерка с нарисованным и недопиленным орнаментом, разбросанные игрушки и на всем слой залежавшейся пыли.