Ибица круглые сутки

— Так когда же ты был счастлив, Коннор? Коннор улыбнулся:

— Когда лежал на диване, смотрел порно и ждал звонка в дверь, причем не знал, кто прибудет первым — девушка по вызову или курьер с огромной пиццей и кофейным пирогом по-тенессийски.

— И самое печальное, что ты, возможно, не шутишь. Но если серьезно, когда ты был по-настоящему счастлив?

Коннор глотнул из бокала и задумался. Что делало его счастливым? Может, то чувство свободы, которое он испытал, сдав последний экзамен? Радость от первых каникул, проведенных вместе с друзьями, когда ему было семнадцать? Волнение, которое он пережил, лишившись в шестнадцать девственности при содействии двадцатипятилетней соседки? Эйфория от победного мяча, который он забил в финале чемпионата, после чего друзья по команде на руках вынесли его с поля?

Нет, ответ лежал на поверхности.

— Когда работал здесь, в этом баре. Зарабатывал я немного, но достаточно, чтобы делать все, что хотел. Мне нравилось знакомиться с людьми. Я чувствовал, что меня уважают и любят. — Он ждал, что Лео саркастически хмыкнет, но тот энергично закивал. — У меня были отличные друзья, работа нравилась, делал я ее хорошо, меня ничего не волновало и… да, я был счастлив.

— Хорошо, значит, работа…

— И еще, — перебил Коннор, входя во вкус, — это когда я был с Мэри. Помнишь? Да, пожалуй, я был счастлив почти все время, что мы были вместе.

— И подруга. Все просто. Большую часть времени мы проводим на работе или с любимым человеком.

— Но я не уверен, что в моем возрасте годится работать барменом.

— Конечно нет, потому что тогда ты не сумеешь добиться чего-то большего.

Коннор нахмурился.

— Так какой же ответ? Лео усмехнулся.

— Слушай, парень, сам подумай. Ты вдруг приехал на Ибицу и утверждаешь, что сам не знаешь почему. Потом говоришь, что то время, когда ты работал в этом баре, было самым счастливым в твоей жизни. Для человека, который работает с цифрами, ты не очень быстро складываешь два и два.

— Но я же сказал, я хочу быть больше чем барменом.

— Не обязательно быть барменом. Что в этой работе делало тебя счастливым? — Наверное, новые знакомства, разговоры, да просто то, что я на Ибице…

— Вот теперь мы уже ближе. Ты должен понять, почему был счастлив тогда, потом понять, что в тебе изменилось. Быть барменом и ни за что не отвечать хорошо для двадцатилетнего парнишки, но теперь ты стал старше, и немного ответственности пойдет тебе на пользу. Потом подумай, почему ты был счастлив с Мери. Свободный секс — это отлично, но я уверен, что родственная душа сделала бы твое пребывание здесь еще более счастливым.

Лео был, как всегда, прав. Коннор думал об этом с тех пор, как приехал на остров. Мэри была в прошлом, но он безусловно хотел встретить ту, с кем снова мог бы испытать те чувства, — свое Большое Приключение.

— Вот оно! — неожиданно просиял Коннор. — Я знаю, что мне нужно.

— И что же?

— Мне нужен собственный бар. Лео кивнул:

— Неплохой вариант.

— Только…

— Только что?

— Только… — Коннор вернулся к реальности. — Я не могу себе это позволить.

— Я бы с удовольствием помог тебе, Коннор, но боюсь, после курса процедур у меня едва ли останутся деньги, чтобы оплатить счет в этом баре, не говоря уж о том, чтобы купить его.

— Боже, нет! — отпрянул Коннор. — Лео, такое мне даже в голову не приходило!

— Я знаю, можешь не сомневаться. Коннор вздохнул с облегчением:

— Слава богу. Ну, думаю мне пора принять участие в Испанской лотерее.

— Может быть. Или посмотреть на вещи с другой стороны. Ты уже знаешь, что ищешь Большое Приключение и хочешь обосноваться на Ибице. Начало положено. Многие люди не доходят даже до этого.

Коннор допил пиво. Лео махнул официанту:

— Повтори…

Глава 14

Марина старалась вести себя открыто с Барто-ло, очень старалась.

Несмотря на события, которые свели их вместе во время свидания ничего, кроме элементарной вежливости, выдавить из себя ей не удавалось. Как только Бартоло пытался заговорить о чем-то личном, она пряталась за общими фразами.

Ресторан, в который он ее привел, оказался замечательным. Он находился недалеко от аэро-порта, в стороне от шоссе, так что обнаружить его случайно, просто проезжая мимо, было невозможно. Меню было одним из лучших (и самых дорогих) на острове, а репутация подтверждалась тем, что даже в начале сезона и несмотря на неудобное расположение почти все столики были заняты.

Марина не ожидала, что Бартоло поведет ее в такое шикарное заведение. Она надела простое белое платье, предполагая, что они зайдут в какой-нибудь бар, и теперь чувствовала себя неловко. Поняв это, Бартоло улыбнулся, вернулся к машине и сменил свои тщательно выглаженные брюки на старые джинсы.

За ужином он был любезен и предупредителен, с удовольствием откликнулся на ее желание попрактиковаться в испанском.

Возвращаясь домой по набережной Сансет — не обращая внимания на восхищенные взгляды, — Марина спрашивала себя, почему она не поцеловала его на прощание, не согласилась зайти к нему на бокал вина. Он был симпатичный, общительный, не наглый, интересный, у них нашлось много общего…

Как всегда, что-то остановило ее. Это не давало ей покоя. В глубине души она даже знала, в чем причина.

Но одного знания мало, чтобы разрешить проблему.

Теперь она вернулась к работе и старалась сосредоточиться на других вопросах, отложив мысли о Бартоло на потом.

— Мак, ты опять не проверил воздух, — сказала она. — В этом баллоне вряд ли что-то осталось. И еще раз повторяю, ты не должен нырять один. Это опасно, особенно учитывая, что у тебя не большой опыт.

— Джентльмены идут первыми, — ответил он и соскользнул в воду.

По сравнению с неприязненным взглядом, которым он обычно отвечал на ее замечания, это был уже прогресс. Кайл и Мак занимались с ней учебными погружениями последние несколько дней. Было очевидно, что Мак больше прислушивается к советам своего некомпетентного приятеля, чем учится нырять правильно. Он не знал многих простейших вещей. Спорить с Кайлом было бесполезно, но она не оставляла попыток.

— Кайл, он действительно не знает, что делает, — сказала она сейчас. — В его баллоне воздуха на пятнадцать минут, не больше.

— Наверное, он знает, что делает, тебе не кажется?

— Тогда зачем он продолжает ездить на погружения с нами, а потом ныряет один? Нам каждый раз приходится его ждать.

Кайл с озадаченным видом почесал затылок:

— Кажется, я чего-то не понимаю. — Чего?

— Видимо, я ошибочно предполагал, — он ткнул в нее пальцем, — что ты работаешь на меня, а не на дядю, мать твою!

Марина не ответила, хотя здорово разозлилась. Она отошла на другую сторону палубы и принялась помогать нескольким ученикам снять оборудование.

Когда она вернулась, Мак уже был на борту, и они отплыли.

Через некоторое время Мак присоединился к троице типов, явно закончивших частную школу. Это было на него не похоже — как правило, он сидел один, предпочитая оставаться в стороне.

Марина заметила, что на него производит впечатление пижонское произношение, характерное для выпускников дорогих учебных заведений. Мак подошел к молодым аристократам, едва услышал их рубленые гласные. Его акцент звучал фальшиво, выражения были просто смехотворны, а длинные слова он использовал не к месту, похоже очень смутно представляя, что они означают. Поначалу те трое были с ним вежливы, видимо разглядев его склонность к насилию даже за брюшком и галстуком. Марина заметила взгляды, которые они бросали друг на друга и на галстук Мака, видимо спрашивая себя, не стали ли они жертвой изощренного розыгрыша.

Когда молодые люди поняли, что своим выговором Мак обязан не образованию, а сильному желанию быть похожим на них, то развеселились и принялись подначивать его, заставляя ошибаться еще чаще, причем каждый старался перещеголять остальных. Они насмехались почти открыто.