Теневой клуб (ЛП)

— Да уж, — согласилась Эбби. — Вы только гляньте на это кодло: качок, заучка, чудила, фифа, сопляк, законник и даже Гофер! Кто бы мог вообразить, что мы так хорошо сработаемся!

Я изобразил улыбку, а в душе содрогнулся. Члены Клуба оставались единственными ребятами в школе, не называвшими меня Гофером.

— Я не качок! — возмутился Даррен.

— А я не чудила! — обиделся Джейсон.

— Да ладно, вы же понимаете, что я имею в виду, — отмахнулась Эбби.

Я понимал, что она имеет в виду. Если не считать Рэндала, Шерил и меня, до учреждения Клуба никто из нас толком не был знаком друг с другом.

— Наверно, когда людей связывает что-то общее, — проговорила О_о, — стать друзьями гораздо легче.

О да, это точно — у нас и в самом деле много чего общего, подумал я, а вслух сказал:

— Нас связывает ненависть.

О_о повернулась ко мне:

— Что?

— Мы все кого-нибудь ненавидим. Вот что у нас общее. Что-то в этом есть ненормальное, вам не кажется?

— Не-а, — отозвался Даррен. — На войне как на войне. Враг моего врага — мой друг, так ведь говорится?

— Но мы же не на войне, — возразил я.

— А по-моему, на войне, — сказал Джейсон. — Мы воюем за свои права против унижений, которым нас подвергают эти задаваки!

— Зададим задавакам! — поддержал Рэндал. — Разотрём их в порошок!

— А я говорю — это ненормально! — взревел я.

Я давно уже начал спрашивать себя, что хуже: хотеть растереть кого-то в порошок или жалеть, что этот человек вообще родился. Нас здесь семеро — и все мы желаем, чтобы другие семеро никогда не появлялись на свет. Именно о такой ненависти пишется в военных мемуарах, именно такая ненависть уничтожает миллионы людей.

Все сидящие в кругу уставились на меня, будто я обругал Рэндала грязными словами.

— Мне кажется, ты принимаешь всё слишком близко к сердцу, Джаред, — промолвила Шерил. — Мы же всего лишь слегка повеселились!

— Мне кажется, он чувствует себя виноватым! — высказала догадку Эбби.

— В чём? — удивился Даррен. — Ведь мы просто прикалывались, никому не причинили вреда. Ну, то есть, паук, конечно, пострадал насмерть, но я, например, убиваю пауков чуть ли не каждый день. И что теперь — плакать над ними, что ли?

Где-то в чём-то он был прав, но от этого мне легче не становилось. Я убрал ладони от огня, и они почти сразу заледенели. Но тут Шерил схватила мою кисть и мягко сжала её в своих пальцах — так, что никто не заметил. Мне чуть-чуть полегчало.

— Думаю, я знаю, о чём беспокоится Джаред, — сказала О_о. — Он боится, как бы Тайсон не наябедничал.

— Нет! Вовсе нет. — Я набрал в грудь побольше воздуха.

— Так ты что — хочешь выйти из Клуба? — спросил Даррен.

— Нет, конечно нет. Мне нравится наш Клуб... я люблю Клуб... но...

— Что «но»? — не отступал Даррен. — Кончай мямлить!

— Может быть, нам пора завязывать с трюками?

Шерил развернулась ко мне.

— Джаред, наша хартия основана на идее мести.

— Ага, — кивнул Рэндал. — Розыгрыши — это же твоя идея. А ты, значит, теперь хочешь слинять, Джаред?

— Да, Джаред, в кусты, значит? — подхватил Джейсон.

— Разве нам не было весело? — осведомилась Эбби.

Пожалуй, она права, нам было весело.

— И разве все они не получили по заслугам? — спросила О_о.

Она тоже права. Они получили то, чего заслуживали.

— И разве тебе не нравится быть президентом клуба? — спросила Шерил.

Тут она попала в точку, и всё, что накопилось во мне: сомнения, раскаяние и чувство вины — разлетелось в пыль. До этого момента я никогда не думал о себе как о президенте Клуба, но, всмотревшись в лица сидевших вокруг костра, обнаружил, что все взгляды обращены ко мне. В глазах этих ребят я не был ничем не выделяющимся из толпы мальчиком по имени Как-его-там, которого никто не помнит в лицо. Они смотрели на меня как на своего предводителя.

Какой же я дурак! Я, лидер нашего Клуба, чуть было не выбросил всё это на помойку. К счастью, вовремя опомнился.

— Может быть, нам нужно кое-что изменить в политике нашего клуба... — проговорила Шерил.

Я сразу понял, что она хотела этим сказать. Так, подпустить в голос стальных ноток, больше никакого нытья. Если я и вправду президент, то им придётся принять новую политику нашего клуба — и точка.

— Хорошо, — сказал я своим новообретённым авторитетным голосом, — если мы не хотим, чтобы Клуб распался или ещё того хуже — чтобы нас вычислили, мы должны временно приостановить наши развлечения. Никаких розыгрышей. Пока.

Рэндал и несколько других заскулили.

— Тихо! — прикрикнул я. — Я ещё не закончил.

Вы не поверите, как быстро они прекратили скулёж. Я еле сдержал улыбку. Мы оба, Шерил и я, обладали всей полнотой власти, и пока я произносил речь, мой голос не дрогнул ни разу:

— Итак, мы будем совершать наши акции только время от времени, когда кто-то совсем уж нас достанет. Таким образом им будет воздаваться по заслугам именно тогда, когда они действительно это заслужат; и нас никто никогда не поймает! Такова наша новая политика, верно, Шерил?

— Верно! — Шерил улыбнулась и крепче сжала мою ладонь.

Некоторое время все переглядывались, затем Эбби произнесла:

— По мне, так это очень даже разумная идея.

И все с ней согласились, даже Даррен.

— А чем мы будем заниматься между акциями? — поинтересовался он.

— Обжираться маршмеллоу. — Шерил бросила ему упаковку.

— Окей, — сказал Даррен и принялся уписывать лакомство.

После этого всё пошло значительно легче. Мы с Шерил главные, все остальные это поняли и признали нашу власть.

Остаток дня мы болтали обо всём на свете: от пожаров в школе до Ральфи Шермана — каждому было интересно, сказал ли он за свою жизнь хоть словечко правды. И это было прекрасно, потому что, как заметила Шерил, мы были группой людей (а вовсе не бандой!), вполне способной весело провести время, не учиняя никаких шалости «на грани» (по крайней мере, в тот момент мы ничего такого не вытворяли). Отличные ребята, с хорошими оценками, из приличных семей. Одним словом — всё зашибись, и совесть наша чиста. Совершенно чиста!

Ведь правда?..

Когда собрание закончилось, я, как всегда затушил костёр. Странно, но этот ритуал — заливание костра и уход из Стоунхенджа — стал для меня самой любимой частью наших встреч. Я не знал почему. Хотя нет — некоторым образом, можно сказать, догадывался.

Сегодня Рэндал ушёл с ребятами, оставив нас с Шерил одних. Шерил всегда ждала меня. Мне это нравилось.

— Ты меня немножко напугал, — призналась она, пока я тушил костёр. — Я боялась, что вот сейчас ты как скажешь что-нибудь эдакое — и весь наш клуб развалится.

— Да никогда в жизни! — улыбнулся я. — Ведь Клуб — это же так здорово!

— Ещё бы! — кивнула Шерил. Я взял её за руку, и мы покинули Стоунхендж. — Так с чего ты раньше-то дёргался?

— Ну... совесть взыграла что ли...

— Никогда не жалей врага! — отчеканила Шерил. — Думаешь, Остин угрызается совестью, когда дразнит тебя Гофером?

— Нет, конечно, но Остин тут ни при чём. Мне жалко Тайсона.

— Эту отрыжку? С чего бы? Он же только и умеет, что говорить всякие гадости и затевать мордобои! Мне его ничуть не жаль. И я ему не доверяю. Если этот гад на нас не донесёт, считай, нам повезло.

— Не донесёт.

— Почему ты так уверен?

— Просто знаю и всё.

И тут Шерил замерла на месте, и её губы раздвинулись в улыбке.

— Ты как-то это устроил, да? Нашёл способ заткнуть ему рот?

— Можно сказать и так.

— Как тебе это удалось?

— Узнал одну его тайну, вот и всё.

Уши Шерил, казалось, встали торчком, как у кролика.

— Тайну! Ты знаешь какой-то секрет Тайсона Макгоу! Расскажи, расскажи, я тоже хочу!

— Нет. Не могу.

— Почему? Я же никому не скажу.

— Такой у меня договор с Тайсоном. Я никому ничего не скажу, если он будет держать рот на замке.