Лжец

ана во тьму, – в причитаниях Трефузиса.

Глава тринадцатая

Лицо профессора Дональда Листера висело над Адрианом, как огромный белый надувной шар. Адриан постарался раскрыть глаза пошире и вспомнить, кем бы мог быть этот самый профессор Дональд Листер. Адриан и не знал, что такая персона существует.

Шар сместился в сторону и разделился, подобно гигантской клетке, на два.

– Ты бы поспал, мой мальчик, – сказал Трефузис.

– Поспал, – эхом откликнулся Листер.

Два новых шара, разъединившись, окончательно исчезли из поля зрения Адриана.

Несколько позже он снова открыл глаза и обнаружил взирающих на него Иштвана Молтаи и Мартина Сабо. Шеи у обоих были гладенькие, без шрамов, карие глаза круглились, полные сострадания.

– Какой он бледный, Элен. Это правильно, что он такой бледный?

– Чего же еще и ждать? – ответил голос леди Элен Биффен.

Адриан улыбнулся.

– Спасибо, что встретили меня здесь, – сказал он. – Я всегда думал, что смерть – это еще не конец. Надеюсь, мы останемся друзьями и в вечности.

Тут он с мгновенным раздражением сообразил, что, хоть и произносит слова вполне отчетливо, звучат они только у него в голове. Губы не шевелились, гортань оставалась неподвижной. Возможно, здесь существуют особые способы общения, которые ему еще предстоит освоить. Адриан мысленно задержался на этой возможности и с дремотным удовлетворением подумал о том, что теперь в его распоряжении бесконечность.

Окончательно пробудившись от грез, Адриан ощутил некоторое неудобство. Кровать показалась ему уж больно знакомой. Туалетный столик, стоявший рядом, он видел, и совсем недавно. Опершись на локоть, Адриан приподнялся, чтобы оглядеться получше, и пискнул – острая боль пронзила живот. Из соседней комнаты донесся торопливый топоток Когда изнуренный усилием Адриан опал на спину, его посетила мысль, что он находится в том самом номере отеля «Австрийский двор», который занимал Мартин Сабо. Да и лежит в той же кровати, на которой сидел, с перерезанным горлом, Мартин.

– Адриан, тебе лучше не шевелиться, – сказал Трефузис.

– Да, – прошептал Адриан. – Прости.

И закрыл глаза, пытаясь сформулировать вопрос, однако сама суть такового ускользнула от него, и Адриан заснул.

Когда же немного погодя он снова очнулся, то обнаружил сидящего у постели Трефузиса.

– С добрым утром, Дональд. Если сейчас утро.

– Да, – сказал Трефузис, – сейчас утро.

– Выходит, я жив?

– Думаю, этот вывод мы вправе себе позволить.

– Какой нынче день?

– Среда.

– Среда. И давно я здесь?

– Не более нескольких часов.

– Всего-то? – удивился Адриан. – А пулю из меня уже вынули?

– Пулю? Никакой пули не было.

– Но в меня же стреляли.

– Да, в тебя стреляли, но никакой пули не было.

Адриан поразмыслил над этим.

– Почему же мне тогда так больно?

– Ты потерял немного крови. Думаю, какое-то время живот еще поболит. Пластырь, которым заклеили рану, будет стягивать кожу.

– Есть очень хочется.

– Руди тебе что-нибудь принесет.

– Ладно, –