Чапаев и пустота

спиной, повозился руками возле пояса, и языки огня почти мгновенно угасли под ударом тяжелой пенной струи.

Через несколько минут машина уже ехала по проселочной дороге, больше похожей на прорытый в лесу неглубокий окоп. Колян похрапывал на заднем сиденье, сидевший за рулем Володин вглядывался в прорезанную лучами фар темноту, а Шурик о чем-то размышлял, нервно покусывая нижнюю губу.

– Слушай, – сказал он наконец. – Я еще вот чего не понял. Ты же говорил, что вечный кайф если раз вставит, то потом уже не кончится никогда.

– Так это не кончится никогда, – ответил Володин, морщась и резко выкручивая руль, – если ты сам туда по нормальному придешь, через дверь. А сейчас мы, можешь считать, через форточку лазили. Вот сигнализация и сработала.

– Крутая сигнализация, – сказал Шурик. – В натуре крутая.

– Это что, – сказал Володин. – Могли и повязать. Бывали случаи. Вот с Ницше этим, про которого Колян базарил, как раз такой случай и вышел.

– А если там забирают, то куда? – со странным почтением в голосе спросил Шурик.

– На физическом плане в дурдом, а куда на тонком – не знаю даже. Загадка.

– Слушай, – спросил Шурик, – а ты что, сам туда просто так можешь попадать? Когда захочешь?

– Не, – сказал Володин. – Я… Как бы тебе объяснить… Не пролезаю. Очень много духовных богатств за жизнь собрал. А от них потом избавиться – сложнее, чем говно из рифленой подошвы вычистить. Так что я обычно нищего духом вперед посылаю, чтоб он через игольное ушко пролез и дверь изнутри открыл. Как сейчас. Только кто ж знал, что если два нищих духом соберутся, то они из своей нищеты такой шухер устроят.

– Какой шухер?

Володин не ответил – он был занят сложным участком дороги. Машину тряхнуло, потом еще раз. Несколько секунд она напряженно урчала мотором, взбираясь на крутую горку, а потом повернула и дальше поехала уже по асфальту, быстро набирая скорость. Навстречу пронеслись старые «Жигули», потом колонна из нескольких военных грузовиков. Володин включил радио, и через минуту вокруг четверых, сидящих в машине, сомкнулся прежний, знакомый и понятный во всех своих мелочах мир.

– Ты о каком шухере говорил? – повторил Шурик свой вопрос.

– Ладно, – сказал Володин, – потом перетрем. Думаю, работка для тебя будет на дому. А пока давай думать, что мы «Нефтехимпрому» предъявим.

– Вот ты и думай, – сказал Шурик. – Мы что, мы крыша. А чердак-то ты.

Он помолчал еще несколько секунд.

– И все равно никак врубиться не могу, – сказал он, – кто же все-таки этот четвертый?

9

И действительно, кто же был этот четвертый? Кто его знает. Может быть, это был дьявол, поднявшийся из вечной тьмы, чтобы увлечь за собой еще несколько падших душ. Может быть, это был Бог, который, как говорят, после известных событий предпочитает появляться на земле инкогнито, и старается, чтобы окружающие его особо не замечали, а общается, как обычно, в основном с мытарями и грешниками. А может быть – и скорее всего – это был некто совсем другой. Некто гораздо более реальный,