Зимние девочки (ЛП)

016.00

В вестибюле столь же холодно, как и на улице. У регистрационного стола стоит огромное кресло. В нем восседает пожилой мужнина с плохим пробором, на нем так же одеты очки в толстой роговой оправе. Мужчина читает газету. У стены висит маленький телевизор. Изображение было совсем нечетким и более того, постоянно прыгало, да и звук более чем отвратительным. Побитый жизнью телефон-автомат установленный немного выше стойки для регистрации украшали несколько пожелтевших от старости туристическими брошюр рассказывающих о Лейк-Парка Кеноби, Роберт Фрост Фарм, и

Ньюгэмпширском музее снегоходов. На одной из дверей висела табличка «Только для персонала» а на другой «Туалет – только для посетителей».

Я не должна быть здесь. Я должна быть на тригонометрии. Или нет, на истории. Я должна вернуться в школу, медленно и аккуратно, останавливаясь на желтый свет. Следую показателям ограничителей скорости.

«Да?» Мужчина смотрит на меня искоса. «Вы хотите в уборную?» Я качаю головой. «Нет, Сэр»

«Тогда чего вы хотите?» его голос сладко-смолянистый «Вы приехали посмотреть, на место, где она умерла?» это вовсе не голос с моего автоответчика. Я едва заметно кивнула.

«Десять долларов, и вы можете посмотреть» Он протягивает руку и щелкает пальцами. Я открываю свой бумажник. «У меня только есть пять»

«Этого хватит» когда я передаю деньги и получаю счет, он кричит, «Лайджи!»

Дверь уборной открывается. Парень, который вышел оттуда, кажется немного старше меня, и, наверное, на фут выше, с черными волосами, опускающимися к его плечам, и очками в роговой оправе. Кожа парня сахарно-белая, только после неаккуратной бородки его лицо приобретает цвет, красный, как вулканическая лава. Он обут в ботинки со стальной подошвой, на нем мешковатые рабочие штаны и футболка, с какой-то патриотической надписью, порванная в месте воротника. У него серые, дымчатые глаза, толсто подведенные карандашом. У него в ухе вставлен плаг коричневого, древесного цвета.

Он махает серебристым гаечным ключом, находящимся в руке, и усмехается.

«Вы звонили, Капитан?» Это тот голос.

«Она хочет увидеть это» старший мужчина бросает ему, засовывая мои деньги в карман

«Покажи ей»

Столь грубые слова остужают его, и его улыбка меркнет. Парень шагает к двери, пробормотав мне, чтобы я следовала за ним. Поскольку я ухожу с ним, старик кричит нам,

«Не смей украсть что-то. Это все собственность мотеля»

Мы проходим мимо металлических дверей, пронумерованных как 103, 105, 107. на двери 109 нет ручки. На 111 написано что-то, да, написано, краской из баллончика, но я не могу это разобрать. Парень внезапно останавливается перед комнатой 113, из-за чего я

врезаюсь в его спину.

«Простите»

«Ничего страшного»

Он отцепляет тяжелую связку ключей и качает головой.

«Ты поспорила с кем-то и приехала сюда?»

«Простите, что?»

«Да приезжал тут паренек час назад…»

Он не сводит глаз с ключей, вертя их в руках.

«Он поспорил со своими дружками, что приедет сюда»

Парень задерживает один из ключей в своих пальцах, позволяя остальным свисать со связки.

«Хотел увидеть, была ли здесь кровь»

Ветер заставляет мои волосы упасть на лицо. Я убираю их за уши.

«Вы были здесь?»

Он вставляет ключ в замок, стоя спиной ко мне, говоря голосом музейного гида.

«У меня была свободная ночь, я смотрел баскетбол в баре, тут, внизу. А потом пошел к одному парню, знаешь, покер поиграть. Выиграл восемьдесят баксов. У меня дохрена алиби»

Дверь скрипит, когда он открывает ее.

«Они выяснили, отчего она умерла?» Я качаю головой.

«Не думаю» Ветер дует снова.

«Я надеюсь, они разберутся с этим как можно быстрее»

Комната впереди него темная. Я дрожу. Это последняя дверь, в которую вошла Кейси.

Она вошла живой и вышла мертвый.

Я не должна здесь быть.

«У тебя вообще есть имя?» спрашивает.

«Что? У меня?» я дрожу так сильно, что мои зубы стучат друг о друга. Я не знаю этого парня и не понимаю, для чего он хочет поговорить со мной.

«Да, я… я, эм, меня зовут Эмма»

«Элайджа»

Я обнимаю себя руками.

«Она была расстроена, когда приехала сюда?» Он качает головой.

«Я не видел, как она приехала, было слишком поздно. Я живу в сто пятнадцатом номере. Когда я приехал сюда после покера, я заметил, что свет включен и дверь открыта. Я нашел ее»

Я отворачиваюсь от него, зажмурившись. Все мое тело болит, будто бы воздух в комнате номер сто тринадцать заражен чем-то и это передалось мне, или же у меня попросту грипп. Мое сердце вырывается из груди, стуча по грудной клетке, а кровь капает вниз, к трещинам в полу.

«Я проверил на пульс» он продолжает. «Позвонил 911»

«Прекратите» шепчу я.

Он извергает свою жевавшую историю для меня, как и для других клиентов, заплативших, чтоб поразвлечься, выслушав рассказ о мертвой блондинке. Как будто вы пришли на какое-то фрик-шоу, вы можете снять это на телефон, записать что-то для своего блога, написать, как вы видели кровь. Всунуть нос туда, куда вас не просят.

Я открываю глаза, осмотревшись по сторонам. Он внутри, среди теней, ищет светильник, стоящий на комоде.

«Прекратите это» кричу громче «Я не хочу смотреть на это» разворачиваюсь, уходя, шаркая ногами «Мне пора уходить»

«Эй» он зовет меня «Стой»

Я бормочу под нос что-то невнятное, пытаясь заглушить его голос.

«Эй!» он кричит «Ты знаешь девушку по имени Лиа?» Я останавливаюсь, мои руки на дверной ручке машины.

«Что?»

Он подбегает ко мне, останавливаясь в пяти шагах от мертвой птицы.

«Я ищу девушку по имени Лиа. Она должна учиться в вашей школе»

«Зачем?»

Он скрещивает руки на груди и вздрагивает от холода. Теперь ветер северный, холодный.

«Я только пытаюсь найти ее»

Крылья птицы трепещут на ветру, кости гремят будто бы это игра в кости»

«Жаль, но...» отвечаю я. «Никогда не слышала о такой»

017.00

Кинотеатр пуст за исключением меня и трех нянек (мамаш?) с детьми позади. Свет прожектора улавливает в воздухе шелуху от семечек и попкорна, создающих здесь своеобразную галактику. На экране дерутся аниме-парни, дешевый спектакль японской дневной анимации.