Таинства любви (новеллы и беседы о любви)

В загородном доме съезжались гости. Это были однокурсники  Вадима Оленина и одноклассницы его жены Марины, не все, разумеется, а избранные, ибо идея сбора была достаточно необычна. Вадим писал сценарии для сериалов, хотя и в соавторстве с другими и режиссерами, весьма успешно и фантастику. Однажды, после встречи с однокурсниками, на которой всплыли всякого рода любовные истории, у него родилась идея выслушать своих товарищей и порасспросить их, с пользой для дела, а изюминка заключалась в том, что они вдруг обнаружили то, что со смехом отрицалось, мол, у нас и секса не было, как свободы и колбасы, - выяснилось из воспоминаний, что уж чего-чего, а секса было столько, хоть отбавляй, да не вообще, а в жизни одного курса, даже одной группы, из которой собирались одни  мужчины.

Марина, чтобы не оказаться одной в мужской компании, предложила Вадиму пригласить своих одноклассниц, у которых пресловутых историй тоже предостаточно, чему он лишь обрадовался, тем более что они и вовсе еще молоды - под 30, когда мужчинам - под 40.

Стол с холодной закуской и напитками для желающих подкрепиться до ужина в ночь был накрыт в застекленной веранде на втором этаже с видом на море. Но тихий ясный вечер был так хорош, что все бродили - кто в саду, а кто внизу у самой воды озерца или пруда, так что поначалу даже было неясно, сколько собралось мужчин и женщин, - интерес у однокурсников был, конечно, к последним, да с невольным соперничеством на роль кавалера не без помыслов на приключения - в русле темы встречи.

В веранде за сервировкой стола Марина и три ее одноклассницы, не самые приметные, с которыми однокурсники не поспешили заговорить, Наталья, еще недавно тонкая, как соломинка, ныне быстро полнеющая, еще не обретшая уверенности матроны, Вера  в платье и Катя не просто в брюках, а явно под мальчика, с короткой стрижкой, обнажившей большие для девушки уши, что ее, очевидно, не смущало.

- Жаль, Марина, что ты не позвала наших мальчиков, - проговорила Наталья, что-то жуя.

- Я позвала вас, чтобы вы составили мне компанию. Наши мальчики привыкли с нами дурачиться, а дело серьезное, - отвечала хозяйка, деловито окидывая взором стол.

- Рассказывать истории о любви? - Катя с серьезным видом переглянулась с Верой, а та рассмеялась.

- То-то и оно: хи-хи, ха-ха!

- Нет, нет, за кого ты нас принимаешь, - возразила Вера. - Девочки мы уже взрослые. Разговорами про это нас не проймешь.

- Мы любим погорячей! - Катя словно напускала на себя серьезность, или в самом деле была чем-то озабочена, но не избегала шуток. У нее и глаза, и лицо были правильны и могли бы сиять красотой, если бы именно эта серьезность выражения.

На лужайке остановились Лариса Минина и Олег Соловьев, по всему, они хорошо и давно знакомы.

- Раздались в плечах, живот нарастили, - Лариса разглядывала Олега Соловьева с телодвижениями и жестами, точно сама хотела предстать перед ним в лучшем виде, - как и Вадим... Но если у него округлилось лицо, ваше по-прежнему тонко и... интеллигентно. Что говорить, мужчина в самом соку, и успех у женщин, да?

- Успех у женщин? - с изумлением воскликнул Олег, в самом деле стройный, почти красивый, чему он словно не придавал значения, не очень высокий, но рост свой чувствовал и словно культивировал в движении и в повадках. - Я за вами ухаживаю уже... десять лет - и не продвинулся ни на шаг.

- Сами виноваты. Ухаживали за одной, дифирамбы пели о любви, а женились на другой!

- А вы знаете, актриса, мужчины женятся иногда с горя. Кто уехал в Париж с каким-то писателем?

- С каким писателем? Вы все мне рассказываете о Лике Мизиновой и о каком-то Потапенко... Я бы уехала с Чеховым, но, увы и ах, нами пренебрегли. Пришлось связаться с уголовником, который обнаружил в себе, выйдя из тюрьмы, талант продюсера.

- И не прогадали. Кстати, для меня было потрясением, когда первый раз я увидел вас на телеэкране! И в какой передаче!

- А в какой передаче?

- Не помню. Но вы вели с сногсшибательными телодвижениями речь про это.

- А, это недавно.

- Еще одно потрясение было, это, кроме нашей первой встречи, когда вы предстали при всех прелестях красотки на природе.

- На Гавайях?

- Нет, в наших дебрях.

- Ясно А как жена смотрит на ваше увлечение порно в интернете?

- Я не увлекаюсь порно, но красивая эротика мне нравится, как снимки красоток.

- А что вы видели?

- Я счастлив, что вижу вас живьем. Вы слегка осунулись... Небось, голодаете?

- Нет, просто жизнь моя вертится колесом...

- А вы в ней, как белка в колесе? А крутятся в нем не простые, а золотые орешки...

- Вы все такой же насмешник. А в вашем смехе я слышу что-то неладное... Серьезно, у вас все хорошо?

- Славная актриса, чуткая душа! Все хорошо. Но было и ужасное. Как гром среди ясного неба, чуть не отдал концы. Меня резали и вернули к жизни. Вот это - мое соприкосновение со смертью - ты угадала.

- Но теперь ты здоров, я вижу.

- Мы перешли на «ты», - обрадовался он.

- Это ты перешел наконец, а то десять лет - на «вы».

- Значит, мы можем обняться и поцеловаться?

- Все насмешки! - покачала головой Лариса Минина. - Мне достаточно поманить пальцем любого из мужчин, один ты держишь на расстоянии, как Чехов бедную Лику Мизинову, наблюдая издали, как она множит ошибку за ошибкой... Зачем он это делал?

- Чтобы прославить как Чайку... Он же был поэт, не то, что Потапенко.

- Мы с вами еще поговорим, - промолвила Лариса, направляясь к дому.

- Мы снова на «вы»? Ну да, вы знаменитость, а я всего лишь один из фанатов, которого даже не поманят пальцем.

- Все смеетесь. А ведь это правда.

- Правда, правда.

Внизу у озерца Алексей Князев подходит к Полине Ефимовой, припоминая, что когда-то видел ее.

- Здравствуйте, здравствуйте! - он узнал девушку, но забыл, как ее звали.

- Полина, - Полина Ефимова, невысокого роста, с несколько неправильными чертами лица, мало изменилась, лишь явно похорошела, как ныне молодые женщины при соответствующих условиях и обстоятельствах обретают шарм. Она протянула маленькую руку, пальцы у нее были красивы и нежны.

- Мы с вами виделись... когда-то давно, когда вы были еще совсем юны.

- На свадьбе Вадима и Марины! - улыбнулась Полина.

- Да! Припоминаю, я танцевал с вами, хотя обычно не танцую.

- Вы танцевали и курили, хотя совсем не курите.

- Вероятно, был изрядно пьян. Простите, - пытался припомнить он подробности, не допустил ли какой-нибудь нелепости.

- Вадим был пьян и свою свадьбу проспал. А вы ничего. Вы все танцевали со мной, и жена ваша увела вас, да и поздно было.

- Боже! Я все вспомнил... Я же влюбился было в вас! И как же мне не хотелось уходить. И оставаться нельзя было.

- Ушли и забыли. Даже имя мое, - рассмеялась девушка, выказывая ровный ряд перламутровых зубок.

На балконе над верандой Вадим Оленин, плотный и подвижный, с полным лицом, крупноголовый, с космами длинных черных волос, по моде своей юности, и Олег Соловьев.

- Олег, - Вадим сразу приступил к делу, - ты вспоминал о Лизе Тепловой... Ты говорил, что недавно встретил ее и едва узнал, а она тебя не признала или не захотела... А как она изменилась? И почему...

- Не знаю, - затруднился сказать Олег. - Ты помнишь ее?

- Еще бы!

- А ты имел с нею дело? - снижая голос, спросил Олег.

- Нет! - рассмеялся Вадим. - А ты? Можешь не отвечать. Но ее историю мне бы хотелось знать полнее, как и Славы Немирова...

- Ее истории? - уточнил Олег. - Хорошо. Здесь само собой выходит новелла, которой можно дать название «Жемчужная раковина».

- Отлично! С нее и начнем! - Вадим Оленин зазвонил в колокольчик, которым было решено созывать всех  - сейчас для первого заседания в гостиной на первом этаже, погруженную в предвечерний полумрак.