Убийственная реклама, или Тайна работодателя

— Круто, это ваши работы? — спросил он, рассматривая рекламные изображения, которые раньше видел в журналах, на магистральных щитах, в метро. Оглядев всю кабину, он подумал: «Если идеальный порядок рабочего места способствует рождению таких идей, то нужно попробовать убираться и держать все на своих местах».

— Частично, — ответил мужчина, открывая нижний ящик тумбочки.

Он достал оттуда толстый фотоальбом с обложкой из черной кожи с серебряным переплетом, протянул его Толику:

— Когда посмотрите, пожалуйста, занесите мне.

— Обязательно, — принимая увесистый кладезь и прижимая его к груди, закивал парень.

— А сейчас я срочно должен записать одну вещь, — усаживаясь на вращающееся кресло, нагибаясь к процессору, чтобы включить компьютер, намекнул на желание остаться в одиночестве Артем.

— Я уже ушел, — выходя в коридор и раскрывая альбом, сказал Толик.

«Странно, взрослый, с харизмой мужчина плачет, как ребенок. Неужели он так держится за это место, что готов унижаться, лишь бы не быть уволенным? Хотя там такие деньги крутятся. Мне не хотелось бы… Вот блин!» — И тут он представил, что случилось бы, засеки его кто-то за подслушиванием. Отношения были бы испорчены — это мягко сказано. Ему вряд ли светило бы найти новое, настолько выгодное место в случае увольнения из этого агентства.

Он сложил ладони лодочкой и накрыл ими лицо, потом набрал побольше воздуха в легкие и опустился под воду. При этом коленки пришлось поднять наверх, ванная была мала. Под водой как-то пронзительно прозвучало царапанье металлической цепочки, на которой держалась затычка слива, о пожелтевшую за многие годы эмаль. Он сдерживал дыхание, выпуская пузыри, считая секунды. Потом высунул на поверхность верхнюю часть головы, через нос втянул воздух, вспоминая, как все произошло…

Сегодня Толик задержался в офисе. Он закончил свою работу по разработке дизайна к рекламной афише нового российского кинофильма, снятого, как было видно из задания, по книге и сценарию известного фантаста. Черно-белый дизайн интриговал. Отнести его на суд Людмилы Геннадьевны Толя решил завтра. Он предпочел заняться просмотром альбома с работами Артема. Тот все это время лежал на краю стола, около подставки под канцелярские предметы.

На первой странице было черно-белое фото отличного качества, на котором привлекательная девушка эротично держала пухлыми губками трубочку, потягивая ярко-белую на общем сером фоне жидкость из продолговатого, с закругленным верхом стакана, больше напоминающего колбу для химических опытов. Надпись над фотографией белыми буквами: «Дай „SOK’у“ проникнуть в тебя!» Текст под фотографией гласил: «Нежная, густая, терпкая. Любая современная женщина согласится попробовать». Сбоку от макета аккуратно были выведены комментарии с названием работы, маркой продукта, слоганом, наименованием клиента. Также были написаны выводы автора, фокус-группы (при ее наличии), опроса общественного мнения, обоснование и плюсы именно этого варианта, потом шла дата обнародования рекламы. Под всем этим посередине шла надпись: «Все авторские права защищены У. Копирование, полное или частичное воспроизведение дизайна без разрешения правообладателя запрещены». Еще ниже шло наименование агентства как единственного правообладателя.

Перевернув страницу, Толик принялся рассматривать зарисовки к видеоролику и комментарии Артема. Он думал: «Почему я до сих пор не завел себе такой?» Отложив альбом, принялся искать и складывать в стопку перед собой дизайны, зарисовки, утвержденные проекты. Чтобы собрать все, пока малочисленное, наследие своего творчества, Толик устроил еще больший кавардак на столе и в ящиках, чем у него был прежде. «Потом разгребу», — подумал он, убирая найденные работы в файл, который положил под коврик для компьютерной мышки. Он решил завтра все разобрать по датам и, подписав, вставить в альбом. «По пути домой куплю. В метро есть отдел», — пододвигая к себе «сокровищницу» Артема, решил парень и перевернул страницу.

На развороте Толика ждали записи, фотографии процесса съемок любимого ролика «Воспринимай жизнь, как ТЕБЕ НРАВИТСЯ, „BZdjooch“. Оказывается, идея не принадлежала Артему, а была списана с европейской рекламы, о чем автор русской обработки не стеснялся писать в комментариях.

— Дааа, — протянул Толик, скривив губы в усмешке разочарования.

Несмотря на это, он с интересом изучил весь альбом от корки до корки. Для девяносто девяти процентов работ был характерен агрессивный способ донесения идеи и информации о товаре. «Понятно, почему Олег Викторович напрягся. Странно было услышать от мужика, постоянно обыгрывающего сексуальное влечение и низменные интересы людей в своих работах, что необходимо стремиться к семейным ценностям, к вере в Бога. Интересно, как он, используя библейские заповеди, пропиарил бы средство от простатита и импотенции?» — подумал Толя, представив, как ангел спускается с неба в хороводе облачков к несчастному раввину, нареченному Авраам, страдающему от своего мужского бессилия. И вот ангел протягивает служителю веры, который никак не может продолжить род свой, бутылочку, излучающую свет, со словами: «Выполни долг свой перед Отцом твоим». От этих мыслей парень рассмеялся, поднял голову вверх и увидел, что в его рабочую кабинку проникает тьма из коридора. Потом он обратил внимание, что репродуктор молчит. Он покрутил ручку настройки громкости. В динамике что-то зашуршало, и все, — тишина. Парень посмотрел на часы в компьютере, воскликнув:

— Ого!

Часы показывали 22.47. Он даже не заметил, как быстро пролетело время, рассматривая альбом с рекламой сигарет, пива, коктейлей, лекарств и прочими работами Артема.

Толя встал со стула, потянулся. «Как хо-ро-шооо», — подумал он, зевая и щурясь. Выполнив вращения головы по кругу от плеча к плечу, он размял мышцы шеи. Присел. Вспомнив уроки физкультуры в школе, присел еще пять раз, держа руки вытянутыми перед грудью. Когда парень наполовину согнул колени в шестом приседании, до его слуха донесся крик.

Толя застыл, прислушался, но звук не повторился. «Показалось». Опустив руки, он выпрямился. Приблизившись к рабочему столу, закрыл альбом, увидев на задней половине обложки ранее не замеченную подпись. Пастой или краской, цвета красный металлик были выведены затейливые вензеля с кое-где различимыми буквами — фамилия и имя хозяина альбома. Над подписью стоял значок защиты авторского права — У.

Парень поднес альбом ближе к лицу, чтобы подробнее рассмотреть подпись. Вокруг было тихо-тихо. Только где-то тикали часы. «Наверное, в коридоре. Те, с квадратным циферблатом», — ощущая странное чувство от того, что, по-видимому, остался один во всем отделе, подумал он. Ему захотелось сделать какую-нибудь пакость, например, пописать в кадку с цветами, стоящую в коридоре. Просто в голову пришел яркий образ того, как он это делает, а зловредный внутренний голос зашептал: «Давай, давай, давай!»

Толик тряхнул головой, попытавшись сконцентрировать внимание на подписи, ее завитках. На смену желанию нахулиганить пришел детский страх. Он представил, как стоит один в освещенной рабочей кабинке, рассматривает альбом, а снаружи темно, в клетушках других сотрудников темно, единственный источник света горит над выходом из отдела. Он прислушался, не ходит ли кто-нибудь за дверью, поджидая его. Он нарисовал в голове, как чья-то рука проникает в проем между потолком и стенками его кабинетика. Слышно, как тикают часы с квадратным синего цвета циферблатом. Рука с грязными отросшими ногтями опускается. Слышно, как шестеренки приводят в движение секундную стрелку: «Щелк, щелк, щелк, щелк…» Рука хватает его за волосы, сжимая пальцы. А он, занятый до этого изучением подписи, вскрикивает от неожиданности.

Толя тряхнул головой, отложил альбом. «Надо идти домой», — подумал он, все еще видя, как болтает ногами в воздухе. Он нагнулся к мышке, зашел в «Пуск», завершил работу. Системный блок уснул, и стало совсем тихо. «А я считал, что он бесшумно работает», — смотря, как гаснут лампочки на клавиатуре, чернеет монитор, подумал парень, слышащий только бег часов в коридоре и свое дыхание.