Государь всея Сети

…Такие знаки сейчас устанавливаются по всей России с благословения Президента и Патриарха. Барановцы не могут и не хотят стоять в стороне от этого почина. К нам прибыла делегация из Москвы, чтобы в торжественной обстановке открыть этот памятник! Прошу вас! – она сделала широкий жест в нашу сторону.

Кирилл не спеша отделился от нашей группы и подошел к микрофону. С минуту он молчал, вглядываясь в простые лица барановцев. Над площадью повисла напряженная тишина.

– Барановцы, дети мои… – начал царевич глухо. – Настала пора великих свершений. Никто не забыт и ничто не забыто… Но! – голос его вдруг возвысился, стал звонок. – Взвейтесь, соколы, орлами! Мы рождены, чтоб сказку сделать былью! Пусть вечно стоит этот знак на барановской земле!

Оркестр грянул ту самую песню, словами которой закончил Кирилл.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,Преодолеть пространство и простор,Нам разум дал стальные руки-крыльяИ вместо сердца – пламенный мотор!

Кирилл махнул рукой Васюте и тот строевым шагом подошел к яме и с размаху вонзил в нее крест. Подоспевшие с лопатами мужики принялись сыпать в яму комья и утрамбовывать их.

Стоявший в первом ряду зрителей Потап сорвал с плеча гармонь и растянул меха, подыгрывая оркестру и оглашая площадь зычным пением:
Все выше, и выше, и вышеСтремим мы полет наших птиц,И в каждом пропеллере дышитСпокойствие наших границ!

Кое-кто из толпы подхватил. Батюшка, семеня, обошёл врытый в землю крест и окропил его святой водой, бормоча слова молитвы.

Кирилл снял кивер, перекрестился и ударил в колокола, то бишь позвонил в колокольчики. Толпа глухо захлопала рукавицами. Кирилл твёрдым шагом, вновь надев кивер, приблизился к казакам, отдал честь, поднеся два пальца к козырьку – и все они вытянулись во фрунт и приставили ладони к фуражкам.

Кирилл пожал им руки по очереди.

– В каком полку служили? – спросил он полковника.

Бессмертный образ Остапа не отпускал его, заставлял играть до конца. Лиза давилась от смеха, Даша недоуменно хлопала длинными пушистыми ресницами. Васюта ухмылялся.

Казачий атаман смутился, потупился. Мы ещё вчера узнали от Оксаны, что работал он всю жизнь в Баранове заведующим районо, ни в каких войсках не служил.

Самое любопытное было в том, что народ внимал этому спектаклю с благоговением. Мне же было несколько не по себе. Я знал, с какой серьёзностью относится мальчик к своей Миссии. К чему же это шоу? Ну, ладно, в Биргун Калыме мы пугали великого визиря, а здесь кого пугаем или смешим?

Между прочим, в толпе было несколько фотолюбителей с «мыльницами», и я не сомневался, что репортажи об открытии барановской звонницы уже сегодня появятся в ЖЖ.

Сопровождаемые звуками марша «Прощание славянки» мы уселись в наш минивэн и отбыли из Баранова.

На Кирилла было больно смотреть.

Казалось бы, после столь удачно проведенного мероприятия, он должен был придти в прекрасное расположение духа, чувствовать себя звездой и победителем. Отнюдь нет. Он был хмур, зол, его корёжило так, что я испугался