Орнамент с черепами (СИ)

 Тропка завела путников в туманную лощину. Каменные глыбы выявлялись из тумана и нависали над путниками. Внезапно Нуза нагнулся, протиснулся под одной из нависающих над тропкой скал, и исчез внутри горы. Пес с легкостью нырнул за ним. Эситея не без труда проскользнула следом. Не удержалась и упала на колени на бугристую поверхность лаза. Тихо зашипела от боли. Вокруг было темно, прохладно и тихо. Затем Нуза впереди зажег факел. Проход в подгорное царство напоминал кастрюлю, из которой пытались вынуть тесто, но до конца дело не довели. А потом тесто окаменело. Неровная серая поверхность с морщинистыми выростами маслянисто блестела в свете факела. Охотник поднес факел к одному из выростов и внимательно его осмотрел.

 - Сухой, - пробурчал он по завершении осмотра. - Значит, это, пока безопасно. Лаз водой не зальет. Пойдемте, госпожа.

 Эситея осторожно встала на ноги и, пригнувшись, последовала за своим проводником по узкому проходу, радуясь тому, что на ней обувь с толстой подошвой. Она отлично поняла, о какой опасности говорил охотник. Иногда подгорная вода стремительно поднималась и могла за считанные мгновения затопить любую пещеру до потолка.

 Очень скоро узкий лаз расширился. Неяркий свет факела освещал только небольшое пространство вокруг, но блестящую струю воды впереди девушка увидела.

 - Госпожа, осторожно идите за мной.

 Эситея спустилась вниз. Нуза вставил свой факел в расщелину, покряхтывая, согнулся, вытащил из-за каменного морщинистого укрытия лодку-плоскодонку. Перебрался в нее и помог перебраться спутнице. Пес запрыгнул сам и ловко проюркнул на нос лодки. Там горкой лежали незажженные факелы. Охотник укрепил свой, зажженный, на носу лодки и оттолкнул шестом плоскодонку от камня. Течение подхватило пловцов и понесло вперед. Нуза мастерски отталкивался шестом от стен пещеры и сталагмитов, мимо которых их проносило течение. Иногда стены угрожающе нависали над маленькой лодочкой, Эситея испуганно пригибалась, но ее не задело ни разу. Путь был выверен. Наконец течение вынесло их в огромную пещеру, своды которой терялись в темноте наверху, а по дну бесшумно несла свои темные воды широкая подземная река.

 - Это река Дангава. Она, это, уходит под гору с нашей стороны, а выходит из горы у степняков. И по степи течет к морю.

 Девушка промолчала. Она видела, что Нуза внимательно отмечает одному ему известные приметы местности, позволяющие сориентироваться, и не хотела ему мешать. Кругом царила подгорная темнота, рассеиваемая только тусклым светом факела на носу лодки. Наплывали спереди и оставались позади застывшие светлым камнем водные потоки. То будто невероятной высоты водопад разбивался в каменные брызги на берегу реки, то витые колонны выплывали из темноты, отражаясь в темной воде, то будто страшная голова горного чудища наблюдала за пловцами каменными провалами глазниц. И звучала завораживающая музыка пещеры. Капельки воды капали с нависающих, причудливо изрезанных сталактитов в воду темной реки в своеобразном ритме. Постепенно подгорная темнота сменилась полумраком. Время от времени течение сужалось, лодочка проплывала сквозь резную каменную колоннаду в следующий зал пещеры, иногда чуть розоватый, иногда золотистый, или серый с зелеными узорами, хорошо заметными в тусклом дневном свете, льющемся через редкие отверстия в своде пещеры.

 Глядя снизу на отверстия в сводах, девушка поняла, почему на склонах горы пропадали овцы. Они просто падали вниз, и течение реки уносило их вперед.

 Сколько прошло времени, Эситея сказать бы не смогла, но, наконец, Нуза направил лодку поближе к стенам пещеры, служивших берегом подземной реки. Вглубь стен уходили проходы. В одном даже светился выход из-под горы наружу. Они миновали тот проход, медленно двигаясь по мелководью. Охотник направил плоскодонку в следующий проход, в канал, ответвляющийся от основного русла реки. Вода там была неподвижной. Но дно уходило все ниже и ниже. Нуза промерял глубину шестом, и в какой-то момент длины шеста не хватило, чтобы нащупать дно канала. Плоскодонка остановилась, Эситея подняла глаза. Они находились в тупиковой пещере.

 - Вот, госпожа, это, место, которое вы просили показать.

 Значит, они находятся точно под склоном Джаюрнара.

 - Нуза, здесь должна быть водная ловушка, при помощи которой наши несколько веков оборонялись от степняков.

 Охотник зорко глянул на дикеофору, потом еще раз оглядел слишком ровные стены каменного тупика.

 - Воду, небось, из горы выпускали. С той стороны пещеры крутой склон горы, - он неторопливо зажег еще два факела, один отдал спутнице. - Вот смотрите, госпожа. Видите, огромный щит из другой породы, темный он, это, серый. Если его приподнять вверх, то вся вода здешнего потока польется вниз водопадом. Подбавятся воды Дангавы. Еще и сель сойдет. Склон-то ненадежный, - охотник потушил факел, который держал в руках. - Только тут, это, старое все, чтобы сработало, подновить нужно.

 - Поняла, давай обратно. - Эситея тоже потушила свой факел. - Ты понимаешь, Нуза, что о нашем открытии нужно молчать?

 - Не дурак, госпожа.

 И они неспешно поплыли в обратный путь.

  Глава пятая

 Проплыть пришлось недолго. Внезапно Нуза рванулся вперед и затушил факел на носу лодки. Сразу за поворотом вспыхнул яркий свет. Вода Дангавы сияла в свете многочисленных факелов, сталактиты и сталагмиты, вся причудливая подгорная колоннада, застывшие в камне мощные водопады и хрупкие порождения капели искрились и переливались волшебнейшим образом. В темной воде подгорной реки отражались медленно плывущие, ярко освещенные баржи. Баржи с конями.

 Вот, оказывается, как отец города Вателл доставлял своих скакунов в степь, чтобы не шокировать своих сограждан. Эситея взглянула на замершего Нузу-паука. Тот, видать, и раньше отлично знал об этой тайне Вателла, но хранил ее, как и множество других.

 На последней барже стоял сам Алтей Вателл, высокий грузный мужчина, совсем еще не старый, с красивыми большими темными глазами, для которого не существовало таких понятий, как верность и честность. Со своей первой женой он развелся мирно для того, чтобы жениться на первой красавице Меар. Но его вторая жена выросла в семье, в которой супруги хранили верность друг другу и воспитали в этих понятиях своих детей. Поэтому, когда через шесть лет совместной жизни с отцом города Мелея Вателл узнала, что он ей изменяет, а характером она обладала решительным, то коротко обрезала свои шелковистые темно-каштановые кудри, выдала себя за старшего брата своих двух сыновей и присоединилась к торговому каравану, уходящему вглубь страны. Как ни удивительно, но ее маленькие дети не выдали мать во время путешествия. По ту сторону реки Литтавы, в городе Риссе, она смогла прижиться. И даже вышла замуж еще раз, причем за знатного дартаная. От него родила еще троих детей. Теперь жила, по точным сведениям, счастливо. Пришельцы из-за гор, дав клятву верности при вступлении в брак, ее всегда держали, а тепла сердца молодой меотийки хватало и на всех ее детей от двух браков, и на мужа-дартаная.

 Но первый муж Мелеи, Алтей Вателл называл ее не иначе чем "та дрянь" при любом случайном упоминании о своей второй жене, и грозился избить беглянку при встрече. Сам же он женился в третий раз на какой-то знатной степнячке. У той в роду моногамных семей не было, о том, что возможна верность мужа одной жене она даже и не знала, поэтому они с Вателлом жили очень даже дружно.

 Но как бы ни относился Алтей Вателл к идеям верности вообще, и родному городу в особенности, сейчас о его контактах со Степью никто не должен был знать. Обстановка в Меарах была тревожной, а табу на продажу коней степнякам закреплялось веками в самой крови меотийцев. Слухи о том, что отец города докатился до торговли скакунами с будущими захватчиками, привели бы к смещению Вателла с поста. Это как минимум. А самое вероятное, к изгнанию из города. Ставки были высоки, любой неосторожный свидетель был бы убран. В глубокой тайне должен был остаться подгорный путь в Степь.