клуб аистенок(СИ)

Рику хотелось зарыть лицо в одеяло и заплакать. Как же он любил старика! Этого добряка, который и в нем прозревал доброе. И как же невыносимо тяжко, что Давид вырастит и никогда не узнает его!

- Я доверяю твоему сердцу. Ты найдешь способ помочь этой девушке. Кстати, что за женщина?

- Какая женщина?

- В последние недели ... может, зрение у меня стало хуже, но выглядишь ты сверкающим ...

- Сверкающим?

- О'кей, сверкающий - это небольшой перебор. Но ты выглядишь мило, - старик открыл оба глаза и засмеялся. - Дама, наконец-то заарканила тебя, слава Богу?!

- Абсолютно нет.

- Не лги умирающему. А, вообще-то, лучще соври, чтобы я сошел в могилу с ухмылкой.

- Ты во сне, дядя Би.

Старик снова рассмеялся.

"Нет" - вот все, что он сказал перед тем, как заснуть.

"О чем это он говорит" - думал Рик, собирая вещи Давида, а потом посадив того на плечо, отправился по коридору, вдоль стен которого были развешаны снимки звезд Голливуда.

Однако, выехав на фривэй, вместо того, чтобы повести машину на восток, в свою студию, он поехал на запад, в Малибу, к Пэти.

Андрея уже хотела включить автоответчик и покинуть офис, уже сумочка была у нее в руке, и Кэнди, девушка работавшая напротив, нетерпеливо ждала ее у дверей чтобы вместе пойти на ланч, когда зазвонил телефон. "Черт, - подумала Андрея, - может, я мне проигнорировать звонок?". Рик только что, несколько минут заезжал ей сказать, что часов до 3-х его не будет, он кое-куда заедет. Значит, звонит не он.

- Андрея, может, я пойду и займу столик? - предложила Кэнди.

- Нет, одну секунду. Офис Ричарда Райзмана, - ответила она на звонок.

- У..у..у мистер Райзман, можно его? - голос был странный и звонили издалека.

- Его нет, он будет через несколько часов. А кто звонит?

- Вы Андрея?

-Да.

"Ну, давайте же быстрей. Я умираю от голода" - думала Андрея.

- я Би Кобб, мама Дорин. Это срочно, мне необходимо немедленно поговорить с ним.

Казалось, она была в панике.

- Давайте, я попытаюсь найти его, миссис Кобб, - предложила Андрея. - Он позвонит вам немедленно, как только я его найду.

Андрея положила трубку.

- Кэнди, не могу идти на ланч. Что-то очень важное, я должна найти Рика.

Дома его не было, в машине - тоже. Она даже позвонила в Hamburger Hamlet, куда он иногда брал Давида на поздний ланч, но там его тоже не было. Если он пропустит этот звонок, он страшно расстроится, но где еще его искать - она представления не имела.

- Приятный сюрприз, - Пэти Фолл открыла ему входную дверь. - Я только что полила подмостки и подумала посидеть там и разобрать бумаги. Заходите, вы оба.

Давид обогнул гостиную, а потом прошествовал за Пэти и Риком на кухню.

- Разве тебе не нужно на работу? - спросила Пэти.

- Я только что был у Бобо, ему так мало осталось жить в этом мире, что иногда я просто боюсь оставлять его одного. Боюсь, что в следующий раз не увижу его живым. Так тяжело сознавать, что я теряю его, что мысль идти работать кажется мне слишком банальной и прозаичной.

- Я рада, что ты заглянул. - Она собрала несколько пластиковых принадлежностей и контейнеров, подняла на руки Давида и повела их на побережье.

Пока Давид пересыпал песок из одного контейнера в другой, Рик и Пэти сели рядком.

- Смерть - часть жизни, Рики. Бобо умрет, а ты продолжишь жить. У тебя с ним были необычные отношения, большая привязанность с его стороны и с твоей, он поэтому оказал на тебя такое влияние.

- Иногда мне сдается, он больше не хочет жить, он лишь продолжает околачиваться в этом мире, чтобы пришпилить меня и заставить жениться.

Пэти засмеялась.

- И кого же он тебе прочит в невесты?

- Убей, не знаю. Сегодня он обвинил меня, что я что-то от него скрываю. Сказал, что выгляжу я уж очень хорошо, и, наверное, в моей жизни появилась женщина.

Давид стащил туфлю с себя и начал насыпать в нее песок.

- Он прав, - улыбнулась Пэти.

Рик взглянул на нее. Глаза их встретились, удерживая взгляд друг друга, ее глаза спросили: "Так есть женщина?".

Рик не был готов к потоку чувств, обрушившихся на него под этим взглядом - к смеси благодарности за дружбу и страстному желанию ее. Держать ее в объятиях, целовать, оплакивать вместе потерю Чарли и Бобо ... Телефонный звонок прервал его мысли.

- Сейчас вернусь, - услышал Рик ее голос, потом она махнула ему рукой подойти.

- Мистер Райзман, только что мне звонила мама Дорин, Би Кобб. Она хочет срочно с вами поговорить. Я могу с ней созвониться сейчас и соединить вас, если вы и миссис Фолл согласны, - частила Андрея.

- Давай, - сказал Рик, передав Давида Пэти.

- Алло.

- Би.

- Я сразу к делу. Вы давно говорили с моей дочерью?

- Несколько недель назад. Почему вы спрашиваете?

- Я думала, может, она там, у вас. Встретиться с бэби и с вами, потому что несколько дней назад она убежала, пропала.

- Пропала?

Теперь он знал: он был абсолютно прав насчет этого зятя. Будь он проклят! Эта сволочь! Почему он не поговорил с Дорин, когда она звонила ему в день усыновления?! Почему не сказал, что она всегда будет матерью Давида. "Я и Давид - мы всегда будем ее любить".

- Би, вы звонили в полицию?

- Собиралась, но мой зять Дон, он советует мне оставить все, как есть. Говорит, это просто подростковая выходка, она сама должна с ней справиться, и в подобных делах полиция мало что может сделать. Говорит, она сама вернется.

Этот зятек, наверное, понадеялся, что они найдут ее мертвой. Рик чувствовал свое бессилие. Агония Дорин захлестнула его. Откуда-то издалека он слышал слова Би: "Дон, с тех пор, как умер мой муж 8 лет назад, - мой советчик. Он, собственно, поднял Дорин. Это - муж Триш на тех фотографиях, что мы послали, он с рыжими волосами".

- Послушайте, Би, - в голове его звенело от страха, - на вашем месте, я бы позвонил в полицию.

- Да, наверное, - произнесла она, но он понял: звонить она не будет.

- И если я что-нибудь узнаю о ней ... - начал он.

- Скажите ей возвращаться домой. Потому что мы все любим ее и хотим только хорошего.

Но Рик уже знал правду, и сердце его сдавил страх за Дорин.

32

Митч избегает ее - это единственный знак его измены - так решила Элейн. В магазине на глазах покупателей он был всегда Митчем Элейн. Митч и Элейн - идеальная пара, его рука всегда обнимала Элейн, или нежно касалась ее щеки. Но дома глаза его избегали ее глаз. Когда она ложилась спать, он продолжал работать, объясняя, что у него масса дел. А по утрам слишком часто уходил принять душ, еще до того, как просыпался ребенок.

По контрасту с тем, как он вел себя с Элейн, то, как он фокусировался на крошке Роуз, как целовал, баюкал ее, - еще больше убеждало Элейн, что холодность его к ней вовсе не из- за занятости на работе.

"Почему я не говорю ему, что знаю, что происходит?!" - спрашивала себя Элейн в три часа ночи. Она вспомнила, как смотрела из окна своей спальни в детстве. Вспомнила, как возвращался отец, черт знает откуда, часто пьяный настолько, что забывал выключить фары своей машины. Она слышала, как на цыпочках он поднимался наверх в спальню, и, когда ей казалось, что он заснул, в пижаме она спешила вниз выключить фары, а потом возвращалась в свою постель, испытывая ту же беспомощность, что и сейчас с Митчем.

"Я так должна себя вести? Ждать, пока само по себе все пройдет?" - спрашивала она себя. "Сидеть, как мама и ждать, когда отец умрет, чтобы получить страховку? Ну, нет, это не по мне. Я не потерплю лжи!". Но, вместо того, чтобы высказать все, она продолжала жить повседневной жизнью: работой, заботой о ребенке, занятиями в колледже, неспособная сбросить нависший, как меч, вопрос, сдавливающий ее грудь и мозг.

Группа студентов актерского класса ставила для класса Элейн "Отелло" Шекспира. "Мне не нужен Яго, чтобы разрываться от пытки ревности", - думала Элейн, слушая диалоги. "Я сама себе Яго. Свожу сама себя с ума. Не может Митч трахать суррогатную", - думала она, когда пыталась быть рациональной. Но часть Яго в ней вопрошала: "Так ли это? Если так, уйди с занятий, поезжай в парк ... Разве Митч не говорил, что собирается взять туда Роуз поиграть? Уверенный, что ты будешь в колледже, и будет безопасно дать дочери Джеки свидеться с матерью?! Почему он хочет угодить Джеки, если между ними ничего нет?!".