-->

Роман с мертвой девушкой

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Роман с мертвой девушкой, Яхонтов Андрей Николаевич-- . Жанр: Современная проза / Прочий юмор. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Роман с мертвой девушкой
Название: Роман с мертвой девушкой
Дата добавления: 15 январь 2020
Количество просмотров: 176
Читать онлайн

Роман с мертвой девушкой читать книгу онлайн

Роман с мертвой девушкой - читать бесплатно онлайн , автор Яхонтов Андрей Николаевич

Наделенный жуткой, квазимодской внешностью тихушник, сам себя обрекший трудиться на кладбище, неисповедимыми путями попадает в самую гущу телевизионной беспардонщины и становится ведущим передачи Красота спасет мир . Его новые знакомцы: кинорежиссер Баскервилев, поэт Фуфлович, врач Захер, журналист Поборцев (настоящая фамилия — Побирушкин) и телемагнат Свободин (подлинная фамилия — Душителев) не идут в сравнение с покинутыми подопечными, уютно обосновавшимися под могильными холмиками на плодородных нивах умиротворяющего погоста, куда герой влечется усталой душой… Именно на кладбище настигает его чистая неземная любовь…

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 44 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:

После того, как втюрился в чудесную свою девушку, встречи с церемонеместейршей прекратил. Жена, чуя, что упускает меня, принялась твердить о ребенке. Не собирался множить кунсткамерные экспонаты. Хотя — разве подобия плодят лишь писаные красавцы и красавицы? Беспорочные кристальные творения? Разве невзрачные не имеют права на потомство, разве подлым и мерзким не хочется произвести на свет копию, разве уроды менее плодовиты, чем красивые, которые наштамповали бездну живых игрушек и тешат ими досуг? При этом мнят себя альтруистами: дескать, ради будущего не жаль принести в жертву собственный эгоизм…

Волшебная эфирная сказка не кончалась. Куда она влекла меня из тихого кладбищенского далека?

Гондольский и Свободин форсмажорили:

— Погоди, это только начало!

Впереди, согласно их заверениям, ожидали встречи с еще более неординарными натурами, а также мои сольные фортепьянные концерты и лауреатство на всемирном конкурсе пианистов плюс головоломная хирургическая операция по разъединению сиамских близнецов (накануне сшитых накрепко суровыми нитками) с моим комментарием непосредственно с места события…

Среди засандаленных мною в околоземное эфирное пространство поливов наиболее громкий резонанс получили (благодаря усиленной концентрации в них несусветной чуши и полнейшей шелабуды) те, в которых светились яркие, примечательные личности: раздолбай-командир, по чьему приказу было поголовно вырезано большое горное село, ушлый предводитель Академии станковой живописи и парковой скульптуры, из музейных запасников коего экспонаты широкой рекой утекали на международные аукционы и в крупнейшие частные коллекции, трудяга-мэр могучего мегаполиса, подаривший сыну атолл в Тихом океане… Дружеским заушательством с этими колоритнейшими персонами я по праву гордился, они, в свою очередь, не стеснялись обращаться, если надобилась телетрибуна для самовосхвалений и неприкрытой рекламы. Панибратство отвечало задачам, выдвигаемым Гондольским и Свободиным, оба требовали, чтобы я в лепешку расшибался ради крутых партнеров, ведь прославляемые баловни не оставались в долгу: герой-вояка по итогам расхваленной мною на все лады военной кампании получил должность губернатора покоренной им области и подарил Свободину в личное пользование огромный кусок выжженной дотла территории — под гольфовое поле; скульпторопродавщик, с моей легкой руки, отправился в Сорбонну читать курс лекций непрактичным студентикам и за приличное вознаграждение натаскивал их искусству жить не по средствам (цикл лекций так и назывался: «Искусство жить в искусстве на широкую ногу»), а нашему синдикату в качестве компенсированной благодарности пересылал чеки на крупные суммы, полученные за внедрение всюду, где бывал, от Китая до Бразилии, витражей и мозаик его собственноручного изготовления; отпрыск мэра, едва вступив во владение островами, провозгласил, что устроит в одной из бухт состязания по аквабайку среди инвалидов, после чего восхищенная его сердобольностью благотворительная организация «Щедрость без границ» срочно делегировала начинающего латифундиста в председатели федерации водных видов спорта, а заодно и в оргкомитет мирового Олимпийского комитета (ибо продемонстрированный пример трогательных отношений между отцом-мэром и сыном-недомэрком был способен благотворно влиять на климат и клиринг в неблагополучных семьях). Гондольского по протекции этого сынка вскоре назначили тренером команды паралитиков, отправлявшихся на велопробег по бездорожью Сахары (в рамках знаменитого «Камел-троффи») — оклад за любовь к экстриму и еле шкандыбающим гонщикам причитался сногсшибательный.

Вслед за балаболами первой величины в мою телевотчину хлынул поток готовых драть глотки трепачей помельче, эти сладкоголосые или сиплые пернатые, жаждущие прочирикать, проквохтать, прокаркать, протенькать неказистые трели и рассчитывающие заслужить маловразумительным гомоном доступ в клуб завсегдатаев публичного словоблудия (или какое-либо другое, эквивалентное — неукоснительно достающееся! — безответственным болтунам вознаграждение) припархивали к скворечнику моей передачи и садились на жердочку с полными клювами готовых излиться речей на любой вкус и любую тему. На фоне своей роскошной виллы в австрийских Альпах (напичканной украденными у сирот из приютов телевизорами и компьютерами) выплеснул неутихающую тревогу за будущее многострадальной родины руководитель Центра помощи беспризорникам Никита Патриотушев, его беспокоило, что молодежь растет аполитичной и безынициативной, он спешил втолковать незрелым отроками и отроковицам, сколь важно быть социально активным и горячим соакционером свой страны; знаменитый нейрохирург Милан Попугайцев — в припадке задушевного зазнайства поднял завесу над тайной трансплантационных чудес в клинике, построенной им на государственные дотации в районе арктической вечной мерзлоты, и без утаек привел выдержки из секретного прейскуранта, дабы нуждающиеся в запчастях потенциальные клиенты могли из первых уст запеленговать: почем (без посреднических накруток) на медицинском рынке печень, сердце, почки и прочий ливер, добытый в процессе операций по удалению аденоидов и гланд у монгольских и вьетнамских незаконно пересекших границу мигрантов; нефтяной король Максим Задыбайло, славящийся тем, что на спор с друзьями и по капризу несовершеннолетних любовниц сжигает в топке золотоплавильных печей увесистые пачки банкнот, ввалившись в студию, когда передача уже подходила к концу (я отдувался за него и за себя, изображая оживленный телефонный обмен мнениями с якобы крайне занятым, а на деле просто не явившимся корифеем, его привезли прямо из массажного кабинета — раскрасневшеюся и полуобнаженного — и усадили в делавшееся все более популярным продавленное кресло в самый последний миг, табло с надписью «Внимание! Осталось полминуты!» пульсировало перед моими глазами), но он успел-таки брякнуть взволнованно: деньги — тлен, он их презирает, поэтому и палит, поэтому и готов жертвовать астрономические суммы на выкуп из-за границы тех художественных сокровищ, которые загнал туда по дешевке, по бросовым демпингам его коллега балбес-музейщик… Купюроненавистник и впрямь выкупил чохом часть полотен и статуй, а также дюжину страусиных яиц, расписанных Куинджи, после чего музейный прощелыга опять толкнул яйца с молотка на аукционе «Кристи» (но уже значительно дороже), а Задыбайло еще раз их вернул, чем обеспечил отечественного обманутого вкладчика и дольщика возможностью созерцать разукрашенную скорлупу в галереях и экспозициях, устраиваемых не на Багамах и Сейшелах, не в Лондоне и Нью-Йорке, не на Бродвее и Мон-Мартре, а под родным хмурым небом. Толстосумы еще долго препирались и перетягивали канат заботы об эстетическом воспитании сограждан, мерясь амбициями и выясняя — чья возьмет, а я стриг с их бодания дивиденты: держа зрителя в курсе борьбы за историческое наследие и народное достояние. Подогревали интерес к моим программам и прочие заслуженные асы завиральной риторики: нескончаемыми переливаниями из пустого в порожнее, бессвязными разглагольствованиями и одуряющей трескотней — подстрекали других мечтающих о славе — примкнуть к виртуозному ансамблю демагогов-профессионалов, звали их подсесть к моему (по-прежнему накрытому заштопанной скатертью) полу и отдать дань разливанному пустобрехству и бойкому трепачизму. Негоцианты-неофиты рады были стараться и вслед за поднаторевшими пронырами взахлеб молотили языками, гнали пургу, выплескивали парашу, пудрили мозги, пороли хрень, разорялись почем зря и не краснели. Со временем подавляющее большинство приверженцев болтологических загибов и нескончаемой балаганщины обрели возможность солировать всласть под моим протекторатом и не упускали случая поклевать лакомые зернышки с моей ладони.

Одной из осчастлививших стартовый период моей карьеры птиц высокого полета стала спланировавшая к моему гостеприимному микрофону владелица мехового салона (по секрету мне сообщили, самолично спускавшая шкуры с пушных питомцев) Нелли Разухабова. Модели ее шуб и кожаных купальников неизменно получали дипломы и высшие награды на фестивалях высокой моды в Латинской Америке и Австралии и приравнивались знатоками скорняжного дела к произведениям Боттичелли и Веласкеса, в прессе эту кудесницу мездры иначе как Микеланджело в дубленке и Леонардо да Винчи в замшевой юбке не величали, а однажды окрестили Тинторетто и Тарантино в одном лице; скроенные по ее лекалам шали и накидки (да и пончо тоже), если верить отзывам ведущих топ-модельных агентств, превзошли наступательную фирменную тактику самой мадам Шанель (и даже «Шанель № 5», как было написано в одной газете). Я чуть не грохнулся в обморок, когда увидел чаровницу (непосредственно перед трансляцией), укутанную в соболий палантин и с дымящей в перламутровом мундштуке папиросой «Казбек» — курилка оказалась не только суперуродлива, но и кошмарно безвкусна: широкий ремень с алмазной пряжкой увесистым кренделем лежал на отвислом животе, варикозные руки заканчивались синюшно-фиолетовыми ястребиными когтями, брюки «клеш» с накладными карманами (их стачали, о чем сообщила мне мастерица, из шкур трехмесячных пятнистых оленят) носорожьими складками утяжеляли и без того неповоротливую корму, а изъеденное пунцовыми ожогами аллергии лицо с полуприкрытым левым глазом было окантовано похожими на маленькие подвесные люстры аметистовыми серьгами, при каждом повороте головы ударявшими хозяйку в обнаженные, присыпанные золотистыми блестками веснушчатые плечи. (Ох, и чехвостили меня Свободин и Гондольский за то, что не сумел скрыть охвативших чувств и овладеть мимикой!). Произнесенный мною (на этот раз не забытый) комплимент о том, что передачу почтила вниманием «тургеневская девушка», «стройная березка», «гибкая виноградная лоза», по их мнению, прозвучал недостаточно убедительно.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 44 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
Комментариев (0)
название