Презумпция смерти

Стюардесса появилась почти мгновенно:

– Чем могу помочь?

– Еще один бланк, пожалуйста, и апельсиновый сок, – скользнув взглядом по блузке, он прочитал имя на табличке, – Валерия.

Девушка улыбнулась:

– Можно «Лера». Одну минуточку.

И здесь Лера. Они меня преследуют. От тоски Тимур распечатал пачку «Лаки Страйк», которую взял в самолет на тот случай, если ему станет совсем скучно, и закурил. Можно бы и выпить, но ведь ему совсем скоро вести машину. Вот черт.

Позавчерашний вечер кончился очень глупо. Предложение Сергея сыграть в покер, которое на ура бы прошло в любое другое время, на сей раз никого не вдохновило. Ника сказала, что устала, хочет к себе домой, и идет ловить тачку. Собралась она буквально за две минуты, схватила в охапку свои журналы, и, ни с кем в особенности не прощаясь, хлопнула дверью. Все были в шоке, поскольку Ника почти постоянно жила с Тимуром уже больше года. Но тут Лера сказала, что она тоже устала и тоже хочет домой, поэтому она будет рада, если кто-нибудь из молодых людей проводит ее до остановки и поймает ей машину. Сергей сказал, что это будет он, а Оззи – что он тоже, только ему надо надеть штаны.

Когда все ушли, Тимур обнаружил на телевизоре сережки, и тут же понял – как только машина будет «поймана», Лера схватится за уши и скажет парням, что она кое-что забыла, и чтобы они ехали, раз уж есть на чем. Через пять минут он услышал звонок в дверь. Вот черт. Делать нечего, надо открывать.

Войдя, Лера сообщила:

– Я их всех отправила. Можно мне?..

Она сбросила сапоги и прошла в комнату.

– Ага, вот мои сережки. Я их тут забыла. Слушай, обязательно было сегодня ударяться в летние воспоминания? Извини, но ты сам виноват, что Ника сбежала. У тебя шампанское еще осталось?

Тимур стоял и тупо смотрел, как Лера ходит по комнате.

– Не нальешь мне? Ну, я сама тогда. Ты будешь?

Как только она протянула Тимуру бокал, распахнулась входная дверь и в квартиру влетела Ника. С полминуты она молча взирала на Тимура и Леру.

– Я видела, как уехали ребята. Тим, ну что же ты, а?..

Глава 8

Когда приветливый смуглый человек в дорогом костюме приблизился к его кровати, стало понятно, что кровать очень высокая – примерно в человеческий пояс.

– Доброе утро, – сказал приветливый человек. – На самом деле сейчас не совсем утро, а ближе к вечеру, но раз уж вы проснулись… Вы понимаете меня?

Этот язык… Я его знаю, раз понимаю то, что он говорит. Надо поддержать общение. Он сипло начал:

– Да, я хорошо понимаю вас…

Тут на него снизошло озарение. Он вспомнил О. Генри, «Гнусного обманщика», и выдал:

– Но по-английски я говорю раз в девять лучше, чем по-испански. А вы?

– Английский и испанский – мои родные языки, оба! – гордо объявил приветливый человек. – Ваша внешность вначале подсказала нам, что испанский должен быть вам привычнее, но, видимо, мы ошиблись. Родной ваш язык, стало быть, английский. Уже хоть какая-то определенность, слава богу!

Он не был уверен в том, что это окончательный вывод, но что-то подсказало ему – пока на нем следует остановиться. В глазах стояла картинка из последнего сна – пальмовая аллея, человек с ножом в левой руке, и сам он в луже крови.

– Не хотите сообщить мне, какое сегодня число? И почему я здесь? И где это «здесь»? И кто вы?

– О-кей, о-кей, отвечаю по порядку! Сегодня 18 января. Вы здесь из-за полученных вами, э-э, травм. И, разумеется, это госпиталь.

– А вы мой врач?

Приветливый, улыбаясь, покачал головой.

– Я Р. Антонио Кавасос, ваш юрист. Я работаю на вас с того момента, как вы оказались здесь.

Устало прикрыв глаза, он почему-то увидел, как на сковородку с кипящим маслом выливается яйцо, и желток превращается в кляксу неприятного буро-оранжевого цвета. «Вся королевская конница, вся королевская рать…» Вот черт. Он с усилием разомкнул веки.

Юрист еще раз обаятельно улыбнулся:

– А вы утомились. Ваш врач – доктор Бриджес, и как только он позволит, я вернусь к вам. К вашим услугам в любое время дня и ночи. Увидимся!

Глава 9

Первое, что запомнил Тимур в международном аэропорту Лос-Анджелеса, была пальма, стоявшая за стеклянной стеной. Группу пассажиров, прибывших рейсом «Аэрофлота» из Москвы, долго вели какими-то коридорами, часа полтора держали в «отстойнике». Наконец, невидимый властитель судеб залетных русских сжалился над своими подопечными, и всю толпу выпустили в чистилище паспортного контроля.

У Тимура подкашивались ноги – не то от усталости, не то от предвкушения чего-то невиданного. Офицер-пограничник, прикалывая карточку иммиграционного контроля к паспорту Тимура, механически поздоровался с ним – разумеется, по-английски. Какая потрясающе мексиканская физиономия, не хватает только сомбреро, с восторгом подумал Тимур, и выпалил:

– ¡Buenas tardes, señor!

Офицер поднял брови:

– ¿Es Usted… de Russia?

– Si.

Офицер довольно хмыкнул и долбанул в паспорт Тимура штамп рядом с американской визой.

– ¡Bienvenido en los Estados Unidos, señor!

– ¡Muchas gracias, señor! ¡Hasta luego!

Тимур аккуратно положил документы в поясную, по последней московской моде, сумку, застегнул ее, сделал несколько шагов, и, судя по всему, окончательно оказался в Америке.

Кругом было как-то очень светло, просторно и чисто. Он принялся вращать головой – багаж – нет, это не надо, все свое у нас с собой. Наземный транспорт – правильно, туда… Эх, ну ни хрена себе, я же в Америке! Вика, Лера, дядя, помятый капот, декан – это все в Москве, а здесь Америка! С ума сойти!..

Стеклянные двери аэровокзала бесшумно разъехались, и Тимур Журавлев вышел на теплый калифорнийский ветер, под звездное калифорнийское небо.

Почему-то все пошло не так, как надо. У Тимура сосало под ложечкой, не то от голода, не то от растерянности.

Сначала его остановила дорожная полиция, эти американские гаишники. На велосипедах! Покрутив в руках документы, один велосипедист мрачно сообщил другому:

– Это международное водительское удостоверение.

Второй обратился к Тимуру:

– Сэр, вы видели дорожный знак «Стоп»?

Стараясь держаться уверенно, Тимур ответил:

– Вообще-то… нет, сэр. Правда, не видел.

Полицейский с отвращением продолжил:

– Вы только что проехали мимо двух знаков «Стоп» подряд, не остановившись, сэр. Я прошу вас впредь быть очень внимательным, когда вы управляете автомобилем в Соединенных Штатах, сэр. Перед знаком «Стоп» вы обязаны остановиться, и только после этого можете продолжить движение. Счастливого пути, сэр. – И, обращаясь к напарнику, – Верни ему права.

Как же, внимательным! Да разве тут можно ездить? Все дороги расчерчены, как площадка в автошколе, все ярко освещено, просто дурдом какой-то! А теперь его угораздило заблудиться…

Поверх рулевого колеса он держал карту штата Калифорния, на месте пассажира лежала карта штата Невада. Впрочем, до Невады было, кажется, не ближе, чем на карачках до Китая.

Чтобы попасть в Лас-Вегас, нужно сделать одну очень простую вещь – найти шоссе номер 15, так? Так. А до шоссе номер 15 проще всего добрать по шоссе номер 10, так? Так. И он своими глазами видел въезд на шоссе номер 10, так? Так. Все так!

Тогда каким же образом он угодил на чертово сто первое шоссе!? Почему так получилось, что он уже второй час крутится возле Лос-Анджелеса, и не может толком от него отъехать? Вот черт!

А хуже всего было то, что он зверски устал и проголодался. Действовала и разница во времени – пока он летел в самолете и путешествовал по местным окрестностям, в Москве настал полдень следующего дня, здесь же был час ночи.

Я так не выживу, решил он. Мне нужно что-нибудь съесть. Гамбургер. Или лучше стейк. Вот именно, стейк. Хорошо прожаренный стейк. Запить его пивом, настоящим американским «Бадвайзер». И ненадолго заснуть. Совсем ненадолго – до утра. Ведь до утра всего несколько часов.