Элементарные частицы

Мишель Уэльбек

Элементарные частицы

ПРОЛОГ

Эта книга – прежде всего история человека, большая часть жизни которого прошла в Западной Европе второй половины XX столетия. В общем-то одинокий, он изредка тем не менее вступал в отношения с другими людьми. Жил он во времена несчастливые и беспокойные. Страна, где он появился на свет, в экономическом отношении медленно, но неукоснительно переходила в категорию средне бедных государств, а люди его поколения, живя там зачастую под угрозой нищеты, ко всему прочему проводили дни в одиночестве и горьком озлоблении. Чувства любви, нежности, человеческого братства в значительной мере оказались утрачены; в своем отношении друг к другу его современники чаще всего являли пример взаимного равнодушия, если не жестокости.

К моменту своего исчезновения Мишель Джерзински как ученый-биолог был единодушно признан одним из ведущих, ему вполне серьезно прочили Нобелевскую премию, однако истинное его значение не было осознано: оно проявится несколько позже.

В эпоху, когда жил Джерзински, на философию по большей части смотрели как на науку, утратившую не только какое бы то ни было практическое значение, но даже самый свой предмет…

Метафизические мутации, то есть радикальные, глобальные изменения картины мира у подавляющего большинства, – явление редкое в истории человечества. Примером тому может служить зарождение христианства.

Когда метафизическая мутация совершилась, она распространяется, не встречая сопротивления, пока не исчерпает всех своих возможностей. При этом без малейшей оглядки сметаются экономические и политические системы, эстетические каноны, социальные иерархии. Никакая человеческая сила не остановит ее – такой силой может стать лишь новая метафизическая мутация.

Нельзя сказать, что метафизические мутации по преимуществу обрушиваются на общества слабеющие, уже клонящиеся к закату. Когда возникло христианство, Римская империя была в расцвете своего могущества: в высшей степени организованная, она властвовала над всем ей ведомым миром, ее технические и военные достижения не имели аналогов, и при всем том у нее не оставалось ни единого шанса. Когда возникла современная наука, средневековое христианство определяло целостную систему взаимоотношений человека и Вселенной, служило фундаментом для управления народами, движущей силой познания и деятельности, решающим условием как мира, так и войны, определяющим фактором накопления богатств и их распределения; все это никоим образом не могло предотвратить его крушение.

Мишель Джерзински не был ни первым, ни основным виновником третьей, во многих отношениях наиболее радикальной метафизической мутации, призванной дать начало новому периоду мировой истории, но в силу некоторых совершенно исключительных жизненных обстоятельств ему выпало стать одним из самых сознательных, самых прозорливых ее теоретиков и творцов.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

УТРАЧЕННОЕ ЦАРСТВО

1

Первое июля 1998 года пришлось на среду. Таким образом, для Джерзински было вполне естественно, хоть и непривычно, упаковать свои дорожные пожитки во вторник вечером. Рефрижератор марки «Брандт», малость осев под тяжестью морозильных цилиндров с эмбрионами, вместе с ними принял в свое нутро бутылки шампанского; он, как правило, служил и для хранения обычных химических продуктов.

Четыре бутылки на пятнадцать термостатов – это относительно справедливо. Впрочем, как и все остальное: интересы, объединяющие их группу, были достаточно поверхностны, одно неосторожное слово, пренебрежительный взгляд, и компания, того и гляди, распадется, каждый побежит к своей машине. Сидели они в полуподвальной комнате с кондиционером, облицованной белой плиткой и украшенной календарем с пейзажами германских озер. Никто не предложил нащелкать фотографий. Молодой исследователь, глуповатый с виду бородач, прибывший в начале года, через несколько минут смылся, сославшись на проблемы с гаражом. Скованность все заметнее овладевала сотрапезниками. Отпуска были на носу. Одних ждал семейный кров, другие займутся «зеленым туризмом». Разошлись быстро.

К половине восьмого все закончилось. На автомобильную стоянку Джерзински вышел в компании одной из коллег – длинноволосой брюнетки с очень белой кожей и тяжелой грудью. Она была немного старше его. Вероятно, ей предстояло стать его преемницей, возглавив исследовательскую группу. В основании большей части ее публикаций покоился ген DAF3 дрозофилы. Мужа у нее не было.

Остановившись возле своей «тойоты», он улыбнулся и протянул спутнице руку (произвести этот жест, сопроводив его улыбкой, он решил несколькими секундами ранее, так что успел мысленно подготовиться). Ладони сцепились, мягко потрясли друг дружку. Чуть позже он подумал, что этому рукопожатию не хватало теплоты; учитывая ситуацию, они могли бы обняться наподобие министров или каких-нибудь эстрадных певцов.

Покончив с прощальными приветствиями, он забрался в свой автомобиль и пять минут, которые показались ему долгими, сидел без движения. Отчего женщина не уезжает? Она там что, мастурбирует, слушая Брамса? Или, напротив, размышляет о своем продвижении, о новых обязанностях (радуется небось?). Наконец «гольф» специалистки по генетике выехал со стоянки. Он снова остался в одиночестве. Погода стояла великолепная, было все еще жарко. В эти первые летние недели все как будто замерло в сияющей неподвижности; однако долгота дня уже начала убывать, и Джерзински ощущал это.