Кривая сосна на желтом обрыве (СИ)

Елена Эстрада Корреа

Кривая сосна на желтом обрыве.

Детектив на полном серьезе.

Пролог

В каком-то американском боевике, помню, виды видавший сержант говорит разделанному в пух и прах новобранцу: "Если болит - это хорошо! Это значит, что ты еще жив!"

Исходя из этой точки зрения, радости у меня должно быть по этому поводу - полные штаны.

Можете смеяться, ребята - так оно и есть. Ссадины и синяки давно прошли, трещины в ребрах уже не беспокоят. Долго еще, правда, придется лежать со сломанной ногой на вытяжении, но и это до свадьбы точно заживет. Но даже с самого начала, когда был я - вылитая отбивная, ее было ровно столько же. Потому что понял, что жив и все кончилось. Оттого и заживает все куда быстрее, чем все думали. А то стонов было: "на фоне основного заболевания, на фоне основного"... Куда б оно делось, основное это. Пенал с инсулином - вон он, на тумбочке.

Так что по-любому - нирвана!

Лежать, правда, порядком надоело. Ладно, что не в больнице, а дома. Кто-нибудь да заглянет язык почесать. В основном предки. Мать с отцом, дед с бабкой. Реже - дядьки с тетками, ну это типа так и надо.

Васька часто бывает, сопит плоским, как у персидской кошки, носом, рассказывает последние новости. Про мать, Петровича, ребят, школу. Про школу интересно: школа без меня обойдется до... судя по всему, до второй четверти. Ну и пускай. Васька похрипывает до сих пор: ему-то тоже прилетело неслабо.

И Надюшка, она вообще почти безвылазно у меня в комнате сидит, как с работы приходит. Нянюшка-сиделка - подай, принеси, убери, переверни с бока на бок, помассируй, чтобы пролежни не появились. Если ничего делать не надо, то угнездится с вязаньем у окна, как сейчас вот. Моя мать тихо бесится. Ее - давно перестала. Тетя Нина - баба умная. И вот сидит Надюшка у окошка, прикрыла ушко прядью волос. Сережка снизу выглядывает, серебряное такое простое колечко. А сверху - не видно ничего. И правильно, что не видно. Там до свадьбы не заживет, и после свадьбы тоже. Верхняя часть срезана. И не "как ножом", а просто - ножом. Выздоровею, разузнаю, есть ли пластический хирург, который может не только сиськи силиконом накачивать. Если есть - откуда угодно такого раздобуду и новое ушко ей сделаю. Если нет - мне по барабану. Все равно женюсь. Ну, лет через несколько.

Скучно днем, пока все на работе. Дед с бабкой периодически заглядывают, но бессменный пост номер один, слава богу, сняли. Поняли, что не при смерти. Сломанная нога - это обидно, но не смертельно.

Учебники много времени не занимают. Читать надоедает. В "Одноклассниках" и "Вконтакте" сидеть никогда не любил, от игр уже мутит. Вот и лежу, подтянувшись на подушках и положив на специальную подставку десятидюймовый нетбук. Пишу, пока никто не видит, сочинение на вольную тему. Пусть хоть тема будет вольная, если самому - ни до сортира дойти. Простая тема до офигения - "как я провел каникулы".

В одиннадцатом классе таких сочинений обычно не пишут. А что делать, если лето выдалось - зашибись!

Но подумал и понял, что одним летом дело не обойдется. Когда все началось? Два года назад? Или раньше? Или вообще - за миллион лет до нашей эры?

Нет, так далеко заглядывать не буду. Вот как по плану сочинения - так и начну. Время действия, место действия, действующие лица и так далее.

Город Каменск называется это место. Приличный такой среднерусский райцентр. Под сто тысяч населения. Набор достопримечательностей типовой. Статуя Ленина на центральной площади его же имени - не снесли и, похоже, никогда не снесут. Бывший райком - районная администрация теперь. Краеведческий музей - куда ж без него, пединститут, медучилище, полтора десятка промышленных лицеев - чушками были, чушками и остались.

Их не случайно так много. Не такое уж захолустье наш город. По соседним райцентрам - Бакаловске, Воробьеве, Холмовом - живут по-деревенски, огороды по гектару, по три-четыре коровы. А у нас говорят, хотя скорее всего врут, конечно, сам Петя Первый на речке Каменке первую плотину поставил и на ней сукновальню учредил.

Теперь в городе есть шерстекомбинат - он себе и ставит в предки ту самую сукновальню. У нас до сих пор на каждого человека по пять баранов, а если считать с двуногими - хоть завались. Жалко только, что двуногих на тушенку не пускают - а то бы мощность консервного завода можно было удвоить.

Но это, в общем, мелкота - вместе еще с десятком таких же. Китов в городе два: "Химмаш" и "Каменскграниткарьер".

"Химмаш" относился в советские времена к "Минсредмашу" и соответственно занимался чем-то жутко секретным и имеющим отношение к Большой Бомбе. Там работали всю сознательную жизнь мои дед с бабкой, Антонина Ивановна и Анатолий Федорович. По фамилии Сорокины. Бабка была инженер-химик. А дед - токарь какого-то запредельного разряда. Там встретились, поженились и оттуда на пенсию ушли. Даже, можно сказать, не совсем. Деда, несмотря на его без копейки восемьдесят, до сих пор периодически дергают в цех. Типа, Федорович, если сделать самому сил нет, так хоть научи!

Учит он - дай дорогу как, непедагогических методов не стесняется. Плавали, знаем, почем фунт подзатыльников. Попадал под раздачу, а рука - как чугунная. И пошеямчиков с пожопамчиками словил - кучу с лишним. Это когда "по шеям" и "по жопам", объясняю для тормозов.

Если уж он для меня, любимого внука, такого добра не жалел - представляю, сколько детям перепадало. А детей, как в сказке, трое. Мой папаша Альберт Анатольевич - старший. Потом тетя Галя, и последний - дядя Коля, с разницей друг от друга в пару лет.

Как-то я незаметно перешел от декораций к действующим лицам. Они друг в друга перетекают плавно. Отец у меня работает на "Каменскграниткарьере" и не последний там человек: главный геолог. Ну, не самый, конечно, главный начальник, поглавней его есть. Потому что лавочка эта с таким скромным фасадом еще при коммунистах занималась всем подряд, от добычи гранитного щебня до строительства атомных станций. И сейчас не бедствует. С атомными станциями как-то не очень теперь, зеленые не дают прохода. Но дороги, жилье и вообще стройка - этого полно. Ну и щебень - куда ж без него.

Мать моя - "итак, она звалась Татьяна". Филологическая душа. Преподает литературу в нашем педе. Диссертацию написала по каким-то там поэтам позапрошлого века. Убейте, не могу их читать. Мать мне книжки подсовывала. В глазах рябит, и спать охота.

Тетя Галя с мужем дядей Федей тоже имеют какое-то верхнее образование, но давно на него плюнули. Держат маленькую парикмахерскую и довольны жизнью.

Дядя Коля - акула пера. Самая большая акула в нашем маленьком болотце. Редактор дохленького листка под названием "Каменские известия". Хорошо хоть относится к этому с юмором.

В общем, все выбились в люди, на радость деду с бабкой. И все было бы хорошо, кабы не одна закавыка. Во время доблестной и героической, как в те времена говорили, работы на этой самой работе чего-то она нахваталась. Чего-то такого пролонгированного действия. У самой было трое детей, а вот у этих детей насчет детей - фигушки.

Выяснилось это не скоро, только когда все выросли, переженились и прожили семьями сколько-то времени. Бабка сначала думала, что дети непутевые, для себя жить хотят, типа как теперь чилд-фрай. Стала ко всем приставать и доставать. У нас, чтоб всем было ясно, в семье матриархат и бабка - вожак стаи. Вот тогда-то все и выяснилось.

У дяди Коли первая жена ушла после этого. Он спустя какое-то время женился на женщине с ребенком. Женщина была и остается - тетя Нина, а ребенок - это Надюшка и есть. Точнее, была. Давно уже не ребенок. Она на шесть лет старше меня, и ей теперь двадцать два. В общем, обычное дело.

А вот со мной все оказалось не так просто. Кто не любит бразильские сериалы - выключайте телевизор. Потому что история - в самый раз как оттуда.