Гефсимания Троицкая (СИ)

Annotation

Крылов Алексей Николаевич

Крылов Алексей Николаевич

Гефсимания Троицкая

Гефсимания - место самого трагического моления Иисуса Христа о спасении людей. Там же окончила свой земной путь Божия Матерь, это место ее славного Успения. Обитель, носящая такое название, дорога и свята всякому православному человеку.

В 3-х верстах от Троице-Сергиевой Лавры, вдали от суеты мирской, в тишине и уединении, посреди леса, Божьим Промыслом и старанием наместника Лавры преподобного Антония (Медведева) созидался Гефсиманский скит в Лаврском урочище Корбуха.

Идея строительства скита Троице-Сергиевой обители, куда монахи могли бы удаляться из многолюдной от нескончаемого потока паломников Лавры, появилась в 1840-е годы. Задумка принадлежала митрополиту Филарету (Дроздову) и тогдашнему настоятелю лавры Антонию (Медведеву). Изначально они не предполагали создание пещер, ставших сегодня отличительной чертой скита. Архимандрит Антоний хотел построить скит в трех километрах от основного монастыря в урочище Корбуха у старого оврага, заполненного водой. На Корбухе в XVIII веке находился гостевой дом, в котором проводили время императрицы Елизавета Петровна и Екатерина Великая во время своих визитов в Свято Троицкую Сергиеву Лавру.

"На восток по Александровской дороге от Лавры близ двух верст с половиною, есть загородный дом с садом и березовою немалою рощею; при них два больших пруда. Все сие место, которое называется Корбуха, с южной, западной и с восточной сторон до верхняго пруда, обнесено каменною оградою, слишком на 650 саженях по нынешней 1808-й год, вышиною в 3 аршина с половиною, тщанием преосвященнаго митрополита Платона. Место сие прежде было незнатно: ибо на нем были, на ближней к Лавре стороне, деревянной двор с чердаком и скотской двор, но с 1742-го года со времени настоятельства архимандрита Кирилла, ближняя к Лавре сторона начата приводима быть в порядок, на ней построен дом большой деревянной со службами, а по обе стороны того дома разведены регулярные сады и цветники и в пристойных местах сделаны беседки и все место обнесено полисадником, но бывший в Лавре настоятелем архимандрит Гедеон в 1759-м году приказал сделать за прудом на дальней стороне Корбухи деревянной дом на каменном фундаменте на 20 саженях, который и построен был в 1760-м году, а со всею внутреннею уборкою к окончанию приведен так, как он ныне есть, в 1762-м году уже при архимандрите Лаврентии. А преосвященный митрополит Платон оное место украсил долгими просеками в рощах, поставив на концах оных беседки и пирамиды. Сие место во время высочайших в Лавре присутствий блаженныя и вечной памяти достойныя Государыни Императрицы Елизаветы Петровны и Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны всегда посещаемо было Их Императорскими Величествами", - свидетельствовал историк Е. Голубинский.

Со временем надобность в этой царской резиденции отпала, дом пришел в ветхость, а сады заросли диким кустарником. Корбушный дом был отдан под дачу наставникам и ученикам Лаврской Семинарии. Потом всё запустело и разрушилось. Есть информация из письма митрополита Филарета к наместнику Афанасию от 22 августа 1822 года, где он дает знать, что тогда на Корбухе "был один только кирпич от фундаментов зданий и от стены развалившейся". Сейчас о красивейшей усадьбе на берегу Скитских прудов нам напоминают названия Корбушинская набережная, улица и переулок, которые стоят вблизи реки Корбушки, впадающей в один из прудов.

Архимандрит Антоний, любя безмолвие и уединение, стремился создать в лесу, вдали от суеты мирской, обитель безмолвия; в свободное от занятий время, он стал искать в окрестностях Лавры подходящее место для Скита, и выбор его остановился на Корбухе, гористое место, окруженное густым лесом, очень живописное. Архимандрит Антоний не преминул о том сообщить своему архипастырю. Но Митрополит Филарет сначала усомнился в удобности указываемого места для Скита. Он находил более, удобным для этого Вифанию.

"Вифания была бы безмолвнее", рассуждал великий иерарх; но и здесь опасался он, что безмолвие уединенной обители будет нарушено близостью семинарии; построить Скит на Корбухе видел тоже неудобным по близости посада и большой проезжей дороги: "Если шум тростника, как заметил некий из Отцов, не благоприятствует безмолвию: не больше ли многое слышимое на Корбухе и из посада, и от ближайшей дороги?".. И мысль построить Скит на Корбухе была, таким образом, на время отклонена Митрополитом Филаретом. "Мысль о Ските очень вожделенна, но требует немалого размышления".

Горько и больно было архимандриту Антонию расстаться с заветным желанием построить Скит на выбранном им месте: но принужден был покориться и ждать более счастливого времени, когда удастся ему убедить своего Архипастыря в удобности выбранного места.

В этом много помог архимандриту Антонию Митрополит Киевский и Галицкий Филарет, Первосвятитель древнего Киева.

Еще будучи ректором Московской Духовной Академии (1814-19 гг.) он любил ходить на Корбуху. В 1842 году, будучи уже Митрополитом Киевским, проездом из Петербурга в Киев, он посетил Сергиеву Лавру, а также Вифанию; с ним в одной карете ехал и наместник Лавры Антоний. Дорогой он рассказал Митрополиту о своем горячем желании построить Скит на Корбухе и о сомнении Митрополита Московского Филарета относительно этого места. На обратном пути из Вифании, проезжая мимо Корбухи, Митрополит Филарет Киевский вдруг спросил у наместника:-"Ну-ка покажи место, где ты думал бы устроить ваш Скит?" Проехать к месту, которое Антоний выбрал для будущего Скита, было невозможно по причине лесной чащи, и Митрополит с отцом наместником вышли из кареты и пошли пешком; когда же они подошли к самому месту, то Митрополит, останавливаясь, спросил: "Ну, где же ты, отец, хотел устроить Скит, а главное, поставить церковь?" - "Да вот, владыко святый, на этом самом месте, где мы остановились",- ответил Антоний.

Митрополит Киевский, внимательно осмотрев местность, промолвил: "Так дело-то, говоришь ты, остановилось у вас за тем, что ваш митрополит не соглашается на выбор этого места?"

"Да, святый владыко, - с грустью ответил отец наместник. - А вот, если бы я был у вас владыкою, знаешь ли, что бы я сделал? Я указом предписал бы тебе, отец наместник, а не то силою заставил бы тебя строить Скит именно здесь, где мы теперь стоим. Ты говоришь, что ты избрал это место. Оно было избрано прежде тебя и меня, а тебе теперь лишь указано... Пиши твоему владыке митрополиту еще и еще о настоящем месте для Скита, пусть владыка погневается на тебя, а ты все-таки стой на твоем и помянешь после, что будет по-твоему, или иначе по Божьему указанию тебе. Когда ты вел меня к этому месту, я уже наперед его знал и без тебя пришел бы сюда. Здесь я бывал побольше твоего. Да я ли грешный только?.. Нет, и до меня и при мне, было довольно здесь лиц, по тропинкам коих мне грешному приводилось ходить лишь во след их... Еще раз говорю тебе, пиши своему владыке и настаивай неослабно, не боясь гнева его, чтобы благословил избрать для Скита это, а не другое место, на коем и да будет благословение Божие!"

Проговорив эти слова, Митрополит Киевский осенил место крестным знамением на все четыре стороны. Наместник Антоний, приняв от владыки благословение, тотчас же заломил три ветви на дереве, стоявшем там, где быть будущему храму.

Архимандрит Антоний, проводив с почтением Киевского владыку, тотчас написал Митрополиту Филарету Московскому и еще раз просил его о постройке Скита; но ответа не последовало.

По прошествии некоторого времени отец наместник снова повторил свою просьбу и получил в ответ: "Оставить это дело до моего личного прибытия в Лавру". "Но так как это прибытие не могло быть раньше конца сентября, то, значит,- рассуждал наместник Антоний,- мои желания и надежды начать работать тогдашним летом были тщетны. Наконец, когда владыка прибыл в Лавру, то угодно было Господу и здесь испытать мое грешное и слабое терпение. За несколько дней до прибытия и во все время пребывания владыки в Лавре стояла столь дурная, дождливая, холодная, ветряная погода, какой и вообразить трудно. Когда я однажды решился было напомнить владыке, не угодно ли ему лично побывать на Корбухе, он сказал: "Что это?.. На явную болезнь или смерть ты хочешь тащить меня туда в такую погоду?!"