Журнал Юность, 1974-7

Name: Журнал Юность, 1974-7
Author: Юность журнал--

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Журнал Юность, 1974-7, Юность журнал-- . Жанр: Советская классическая проза. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.

Жанр: Проза / Советская классическая проза

Название: Журнал Юность, 1974-7

Автор: Юность журнал

Дата добавления: 16 январь 2020

Количество просмотров: 361

Читать онлайн

Журнал Юность, 1974-7 читать книгу онлайн

Журнал Юность, 1974-7 - читать бесплатно онлайн , автор Юность журнал

В НОМЕРЕ: ПРОЗА Геннадий МИХАСЕНКО Милый Эп. Повесть Анатолий ТКАЧЕНКО. Сигнал оповещения. Повесть ПОЭЗИЯ Владимир ЦЫБИН. «Уеду отсюда…». «Еще снега погода не смела…». «Неужто то мил, то постыл…». «Сквозь тишину веду версту…». Фазиль ИСКАНДЕР. «Ошибка. Модерн. Вечер. Размолвка.» «Вот и определилось…» Анатолий ПРЕЛОВСКИЙ, «Ближний Север…» Роман ЛЕВИН. «Июнь сорок первого года…» Юнна МОРИЦ. Золотые дни. Издалека. «Пах нут сумерки белилами…» Олег ДМИТРИЕВ. Песня лета. Расстанная. Отъезд из дома друга. Песенка возвращения. Волшебник. Игорь ВОЛГИН. «Во дворах проходных и в парадных…»……….. Владимир САВЕЛЬЕВ. «Отцовской шашке ныне в утиль, видать, пора…». Я вас люблю Вийви ЛУЙК. «Ты же ведь знаешь…». «Когда обнажатся деревья…». «Встречая нежданно тихий взгляд…». «О, если буду я еще самой собою…». Перевела с эстонского Э. Т а м м Галина НИКУЛИНА. Трое в одной мастерской (К нашей вкладке) КРИТИКА Ю, СМЕЛКОВ. Взгляд со стороны. (Дневник критика) Г. ЦЫБИЗОВ. Я думать о тебе люблю… (Жизнь — песня) 3. ПАПЕРНЫИ. Светлов и романтика (Встречи) Владимир ОГНЕВ. Реалистическая публицистика (Поговорим о прочитанном) Эрнст ГЕНРИ. Тайный фронт. НАУКА И ТЕХНИКА М. В. ДАНИЛЕНКО. «Я иду к врачу» ПИСЬМО ИЮЛЯ Людмила ЛАПКО, Аркадий ЛЕСНОЙ, Витали РАСЛОВ, Георгий ГУЛИА, О вкусах и прочем. ПУБЛИЦИСТИКА Первые шаги вместе. Елена ТОКАРЕВА. Таежные люди. Николай ЧЕРКАШИН. След перископа. Марк ГРИГОРЬЕВ. Красивое на стройке (Беседа с художником-оформителем нового Тобольского вокзала Германом Черемушкиным) Анатолий КРЫМ. Карнавал. СПОРТ Н. ШКОЛЬНИКОВА. Двое из Дубны ЗАМЕТКИ И КОРРЕСПОНДЕНЦИИ В. СЛАВКИН. «То, что надо!». НАШИ ПУБЛИКАЦИИ Михаил БУЛГАКОВ. Неделя просвещения

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

Песенка возвращения

Вернулся обратно!

К родным уголкам поспеши!

На стержень Арбата

Надета пружинка души.

Сжималась-сжималась,

Да вдруг распрямилась она,

И самую малость

Ей прежняя ласка нужна.

Вернулся обратно!

Так душу свою успокой,

О ветер Арбата,

Легко потеревшись щекой.

В нем теплая сырость

Глубоких и гулких дворов,

И дружба и милость —

И лучших не надо даров!

Вернулся обратно!

Так что ж — оброни с каблуков

На камни Арбата

Песчинки иных берегов.

Чтоб здесь обитали

Далеких земель города

И в милом квартале

Тебя поджидали всегда.

Вернулся обратно!

В свои переулки приди.

Дай счастье Арбата

Душе, не стесненной в груди.

Сжималась-сжималась,

Да вдруг распрямилась она,

И самую малость

Ей прежняя ласка нужна.

Волшебник

О, резкий свет далеких лет,

Когда — спроси любого! —

Я вырезал твой силуэт

Из неба голубого!

Студенческий недолгий бал —

Паренье и скольженье! —

Когда я крал из всех зеркел

Твое изображенье!

Бессонниц темные круги,

Когда через рассветы

Нес у щеки твои шаги,

Как белые букеты!

Тот пыл, когда тебя лепил

Из стужи на Манеже!

Я ничего не позабыл,

Да удаются реже

Все фокусы далеких лет:

Не просто, право слово,

Любимый вырвать силуэт

Из неба голубого…

Игорь Волгин

Во дворах проходных

и в парадных,

пропадая от света до тьмы,

мы не знали девчонок нарядных,

и красавиц не видели мы.

Незаметные в шумной округе,

беспечальные дети войны,

были девочки, наши подруги,

угловаты, худы и бледны.

Но, о деве тоскуя далекой,

забывал я про наше житье.

И сжималось от силы высокой

одинокое сердце мое.

Я искал идеал —

и отныне,

отрешаясь от школьной муры,

я вздыхал по Кондратовой Нине,

теледикторше нашей поры.

…Между тем, потихоньку,

как в сказке,

с неприметным смешком на губах

недотроги,

вьюны,

сероглазки

подрастали в окрестных домах.

Все менялось, и как-то однажды,

после лета влетевшие в класс,

мы притихли, — и будто от жажды

пересохли вдруг губы у нас.

…Я не знаю, как это случилось,

но не в тот ли отчаянный миг

мы навеки отдались на милость

милосердных ровесниц своих!

Пусть отмеченный общею метой,

чуть не плача, с закушенным ртом

о мальчишеской слабости этой

я не раз пожалею потом.

Пусть об этом не раз пожалею,

что бывало дороже всего,

укорить никого не посмею

и забыть не смогу ничего.

Ю. ЧИКВАИДЗЕ. Старый Тбилиси вечером

О. КОЧАКИДЗЕ, А. СЛОВИНСКИЙ, Ю. ЧИКВАИДЗЕ.

Эскиз декорации к спектаклю «Пока арба не перевернулась». Московский театр имени Н. В. Гоголя.

Из мастерской заслуженных художников Грузинской ССР О.Кочанидзе, А.Словинского и Ю.Чикваидзе.

О. КОЧАКИДЗЕ, А. СЛОВИНСКИЙ, Ю. ЧИНВАИДЗЕ. Эскиз к спектаклю «Старые зурначи».

А. СЛОВИНСКИЙ. Продавцы цветов.

Ю.ЧИКВАИДЗЕ. Мать и сын.

Галина Никулина

Трое в одной мастерской

Олег Кочакидзе, Алик Словинский, Юра Чикваидзе и я смотрим на старый город. На противоположном берегу Куры, готовые вот-вот сорваться с кручи в воду, тесно лепятся друг к другу старые дома. Ажурные большие балконы делают их открытыми небу и солнцу. Горы плотно и разновысоко сомкнулись вокруг Тбилиси (глаза потом не скоро привыкнут к равнине). Ни асфальт, ни машины не в состоянии приглушить первозданные краски Грузии, воздух гор и земли…

Олег, Алик и Юра не светской любезности ради, а заинтересованно и преданно показывают мне свой город, смотрят на него глазами художников, старожилов и одновременно — как бы свежим взором заезжего человека. Этот клок земли, похожий на рейнские берега со средневековыми замками, на Венецию, Альпы и вместе с тем ни на что не похожий, неповторимый, лежит на их полотнах, преображенный их видением.

Изредка мои спутники бросают скупые слова.

Широкий, крепкий, энергичный Кочакидзе с лицом удивительно переменчивым — то пасмурным, то освещенным детской, распахнутой радостью, то шквально хохочущим:

— Театр. Не правда? Хорошая декорация.

Словинский — изящный и сдержанный, за сдержанностью его прячется ум живой и непосредственный, в чем, я надеюсь, вы еще убедитесь:

— Старый город…

Чикваидзе — человек мечтательный, с неизменной рассеянной доброжелательнейшей улыбкой: