Стеклянная река. Волшебные руки труда и науки

Порывшись в чемодане, он достал две связки белых раковин.

— Что это? — спросил Андрюша.

— Это деньги!

Андрюша улыбнулся. Он был уверен, что отец шутит.

Но тот и не думал шутить.

— Еще одну монету я хотел тебе привезти. Но она такая тяжелая и такая огромная... — Отец оглядел комнату, посмотрел на потолок и закончил: —Такая огромная, что пришлось бы, пожалуй, пробить потолок и убрать твой стол, чтоб поместить ее...

С того дня, когда Андрюша впервые услышал о существовании странных денег в виде раковин и огромных камней, прошло много времени. Его коллекция ничем не пополнилась. Но в «Описи» появились новые страницы.

Почерк у Андрюши плохой. Грамматических ошибок он делает много. Но если не обращать внимания на почерк и ошибки, то читать эту толстую тетрадь прямо-таки интересно!

О чем только тут не рассказывается! Раньше Андрюша писал кратко: монета такая-то, из такой-то страны, такого-то года, века... Подарена тетей, дядей, маминой подругой...

Теперь же он пишет совсем о другом...

Пришлось, конечно, прежде чем, перепечатать в эту книжку Андрюшины записи, исправить в них все ошибки.

Вот несколько записей.

ЗАПИСЬ ПЕРВАЯ

Я прочел в одной книжке про то, как появились деньги. Я так понял, что сначала их не было. Просто люди жили в разных местах.

В одном, к примеру, было много камня кремня.

А в другом охотились на соболей или на медведей.

Ну вот. Из кремня не сошьешь шубу, а из медвежьей шкуры не изготовишь нож.

И племена стали обмениваться.

Интересно они это делали! Придут на условленное место мастера, изготовляющие кремневые ножи, топоры, стрелы, и воткнут свои изделия в землю. Как бы выставку такую сделают! И уходят. Не боятся, что кто-нибудь украдет... Здорово?

А потом сюда являются их соседи — охотники на соболей. Погуляют около каменных изделий, посмотрят: какие поострее, половчее, те и заберут. И в уплату оставляют звериные шкурки.

Как они знали, сколько надо положить шкурок за один топор? Наверное, заранее договаривались...

Долго ли продолжалась такая торговля-обмен, я не знаю.

Но только это почему-то стало людям неудобно.

Может быть, у охотников не всегда находились нужные шкурки. Или, наоборот, те, кто изготовлял ножи и стрелы, не успевали запасать так много, как требовалось охотникам.

И тогда кто-то придумал: «Давайте выберем какой-нибудь один товар. Вы будете отдавать его нам за ножи, а мы вам за звериные шкуры».

На том и порешили. Таким обменным товаром в разных местах стали разные вещи... В одних — раковины, в других — соль, в третьих — жемчуг.

ЗАПИСЬ ВТОРАЯ

Раковины, которые привез мне папа, называются каури.

Я видел в одной книге рисунок нарядного нагрудника. Его еще в середине прошлого века носила девушка-удмуртка. На нем в десять рядов нашиты старинные, монеты: серебряные и медные. А по краю блестят белые раковины каури. Они похожи на фарфоровые. Но это все-таки не фарфор. Ведь его изготовляют на фабриках. А раковины каури добывают в море. Для этого в воду бросаются листья кокосовой пальмы. А когда на них насядут моллюски, листья вынимают. Но раковину еще надо обработать. Потом их нанизывают на шнурки.

Мой папа говорит, что в глубине Африки и теперь еще пользуются такими деньгами-раковинами.

Но теперь уж, конечно, не так, как раньше! Многие путешественники описывают, что раньше эти самые деньги — каури — очень ценились во многих странах: в Индии, Японии, Корее.

Кроме раковин в Китае — до появления медных и серебряных монет — шли бронзовые колокольчики, куски зеленого камня нефрита. В Индии — жемчуг.

Североамериканские индейцы расплачивались хорошо высушенными птичьими головками. Для них даже изготовлялись роговые кошельки с рисунками на крышке.

На острове Борнео деньгами считались коровьи черепа.

ЗАПИСЬ ТРЕТЬЯ

Оказывается, и на самом деле существуют такие «монеты», про которые папа говорил, что пришлось бы пробить потолок, чтоб втиснуть такую штуковину в комнату.

У этих «монет» странное название — феѝ.

Путешественники видели эти феи на острове Яп. А где он, этот Яп?

Я нашел его на географической карте. Он помещается в Тихом океане, в западной части архипелага Каролинских островов.

Феи — самые большие монеты из всех, какие есть и были на земле. Они сделаны из камня —арагонита.

Жители острова Яп совершали далекие морские экспедиции за арагонитом к острову Палау. Там откалывали гигантские глыбины, грузили их на плоты и на буксире доставляли на родину. Дома придавали камням форму дисков, просверливали в центре дыру и устанавливали перед хижиной.

Конечно, для такой монеты не сошьешь кошелек! Да и на спине не унесешь!

Кому, спрашивается, нужны такие деньги?

Но я читал, что за одну феи еще недавно кое-где можно было купить свинью, лодку и даже невесту.

Но смешно, что эта большущая монета всегда оставалась на том месте, где ее первоначально установили. Просто новый владелец — отец проданной невесты или мастер, изготовивший лодку,— ставит на феи свой знак.

ЗАПИСЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Есть еще более смешные «монеты». Говорят, что в Меланезии до сих пор ими пользуются. Они называются «свиные деньги». Это длинные — по десять-двенадцать метров — связки раковин, стеклянных бус, собачьих зубов. И ко всему этому привешаны свиные хвостики!

ЗАПИСЬ ПЯТАЯ

Я прочитал про древних греков и древних римлян. Они думали, что первые металлические монеты изготовили боги.

И еще я срисовал из одной старинной книги рисунок, изображающий старинную монету в виде дельфина.

Я вообще теперь начал срисовывать монеты. Очень есть интересные!

Мне понравился рисунок сибирской монеты.

Их выпускали в восемнадцатом веке. Оказывается, у Сибири был свой герб. Два каких-то зверька (похоже, что это лисички или, может, соболи) держат круг с надписью «десять копеек». А над ними царская корона. А на другой стороне вензель Екатерины Второй, как на екатеринбургской монете.

Прямо-таки удивительно, сколько было раньше монетных дворов, где выпускали деньги! И в Сибири, и на Урале, и в Петербурге, и в Москве...

ЗАПИСЬ ШЕСТАЯ

Есть такое слово — капитал. Ну кто не слышал его! Все знают, что капиталисты угнетают рабочий класс. Что Карл Маркс написал книгу «Капитал». В общем, слово это всем знакомо. А вот как оно произошло, я узнал только сегодня.

Древние греки за все товары рассчитывались коровами, быками, овцами, баранами. За одну овцу можно было купить два бронзовых копья или бронзовое зеркало.

Здорового, сильного раба отдавали за четырех быков.

Вот так получилось, что скот стал обозначать деньги. И даже латинское название денег «пекуниа» произошло от слова «пекус» — скот.

Животных считали по головам. Да ведь и теперь так считают. Есть же слово «поголовье». По-латыни голова называется «капита».

Много голов скота означало богатство. Сказать про человека, что у него много: «капита», было все равно что сказать: «У него много денег». Так и получилось слово «капитал».

Андрюша прочитал эту запись маме и сказал, что собирать сведения о монетах кажется ему не менее интересным, чем собирание самих монет. Мама рассмеялась:

— Да у тебя у самого уже целый капитал. Вон сколько меди и серебра...

— Верно,— подтвердил отец.— Хотя ни на одну из этих монет не купишь даже почтового конверта. И ценность их, конечно, не в количестве металла... Их ценность в другом. Если б монеты умели разговаривать — сколько разных историй мы бы услышали! Через сколько рук прошла каждая из них, прежде чем устарела и стала нужна только коллекционеру. А скольких людей она радовала... Можно было купить кусок хлеба... Об этом уж я не говорю,— добавил отец, помолчав.— Но, кроме всего, монета — изделие человеческих рук. Причем изделие тонкое, требующее большого мастерства...

Долго в этот вечер беседовали отец с сыном о древних мастерах, изготовлявших монеты. И, ложась спать, Андрюша думал о том, что завтра запишет в свою общую тетрадь кое-что новое.