Строители

— Мне хотелось бы, — внушительно сказал Новый начальник, — чтобы эти недостатки вы учли в дальнейшей работе…

— Учту. Для этого вы меня вызвали из отпуска? — спросила Аксиома.

Важину показалось, что после его разговора о композиторе Нина Кругликова как-то переменилась. Он еще не мог понять в чем, но в глазах ее появилась насмешка, а тон стал холоднее.

— Нет, не только для этого. Я хотел бы поговорить с вами, и не только по делу…

Но Аксиома встала.

— У меня билет, завтра улетаю. Подождем немного, хорошо, Игорь Николаевич? — У дверей она остановилась. — Передайте, пожалуйста, привет скрипачке, которая была с вами в Кривоколенном, Инне Андреевне… Так, кажется, ее зовут. — Она весело рассмеялась, глядя на растерянное лицо Важина. — Всего вам хорошего!

Семен изучал календарь на столе секретаря. Он поднялся.

— Подождите, Семен, одну минуту. Мне нужно предупредить Петра Ивановича, чтобы он не ехал в одно место. — Аксиома набрала номер телефона.

Семен видел, как ее лицо, только что веселое, смеющееся, вдруг напряглось.

— Петр ИваноВИЧ? Это Нина Кругликова говорит… Да, понимаю, Петр ИваноВИЧ, что вы в отпуске, но дело срочное… Хотела вас предупредить, чтоб вы не ехали в Кривоколенный, один, квартира тринадцать. Там жильцы плохо настроены… Знаю, Петр ИваноВИЧ… Что-что? Вы уже были там? Что-что?.. Извините, я не знала.

Она медленно положила трубку.

— Странно… Ну, пошли, Семен! Ваш Петр Иванович неприступен. Пошли!

Глава седьмая

Из дневника Августа Августовича Косечкина, ответственного съемщика

14 июня

Ура! Сегодня мне выдали ордер на однокомнатную квартиру. Ура-а! — в новом доме № 5 по Соболиной улице… Квартира, правда, № 13, но все равно — ура-а-а!

Конечно, все эти восклицательные знаки просто убоги. Разве они могут передать мою радость!.. Ура-а-а! Снова, Август? А ну спокойнее, по порядку.

В пятнадцать часов меня вызвали к Александру Петровичу. В кабинете были еще его Зам и председательша месткома.

«Садитесь, пожалуйста, — сказал Александр Петрович. — Мы пригласили вас…» В это время пришли в действие два телефона. Хороший он человек, только уж очень большое внимание уделяет телефонам. И так обстоятельно, вежливо ведет разговор с каждым!

Когда минут через двадцать он закончил разговор, то продолжил беседу со мной, как будто и не прерывал: «…чтобы сообщить вам приятную весть».

Ну, я сразу быстренько перебрал в голове: повышение по службе на группового (уже давно пора!) или внеочередная премия (тоже было бы неплохо), может быть отпуск? Остановился на первом.

«Очень благодарен, — говорю, — за доверие».

«Это вы о чем?» — поинтересовался Зам (вредная штучка этот Зам).

Я было начал кашлять. Так я всегда делаю, когда не знаю, что ответить. Пока откашляюсь, глядишь — кто-нибудь поможет. Действительно, на помощь пришла председательша:

«И нужно вам, Владимир Владимирович, человека смущать?!»

Зам плечами повел:

«Я только спрашиваю, за какое доверие он благодарит?»

«Ну обрадовался человек, не то сказал, — жалостливо посмотрела на меня председательша. — Ну не привык человек ко вниманию».

Александр Петрович всех внимательно выслушал, мой кашель переждал, потом протянул бумажку:

«Извините, может, площадь мала…»

Я как глянул, обмер буквально: ордер на однокомнатную квартиру.

«…Последнее время вы много рационализаторских предложений дали, — продолжает Александр Петрович, — вот местком предложил, чтобы вам квартиру ускорили… Поздравляю вас!»

Что-то на меня напало, все твержу: «Благодарю за доверие».

«Ну в чем же доверие, Август Августович?» — снова спрашивает меня Зам.

Тут они между собой — председательша и Зам — поспорили.

«Может, — говорит Зам, — он благодарит за доверие к его рационализаторским предложениям, тогда другое дело…»

«А что, предложения сомнения вызывают?» — это председательша.

«Я их не смотрел», — это Зам.

Тут у Александра Петровича снова на столе два телефона зазвонили, но он трубки не снял. Встал, еще раз поздравил и пожал мне руку. Поздравила и председательша: «Ну, Август, тебе сейчас только жениться надо».

Только Зам, когда я ему руку протянул, предложил как-нибудь зайти к нему с моими рацпредложениями.

23 июня

Фу-у-у! — наконец переехал. Потратил девять дней! Но меня все на работе утешают, — говорят, это считается быстро… Сколько бумаг — ужас! Дотошные люди вывели формулу, что общая площадь справок, которые нужно представить для переезда, равна площади обоев самой большой комнаты в квартире. Что вы думаете, возможно… Лег рано. Ночь спал как убитый.

24 июня

Переставлял мебель, все не получается: то комната делается пустой, то тесной. Наконец — очень удачный вариант! — кровать вдоль стены… Ура!

Дом уже почти заселен. Хороший дом, только шумно. По лестнице вверх бегом бегу — такое чувство, что звуки за тобой гонятся.

25 июня

Переехали мои соседи в квартиру № 12. Видел, как они таскали вещи. Дежурная внизу, Екатерина Ивановна, сказала, что это Воронины — молодожены.

27 июня

Просто мочи нет — всю ночь только и слышишь умоляющий женский голос:

«Жоженька!»

«Да ты что, Лариса, с ума сошла?»

«Жоженька!»

Ясно так все — и вздохи, и какие-то всхлипывания, будто с ними в одной кровати лежишь.

Встал, вышел на балкон. Луна там, звезды… всё спит. Вроде и у соседей успокоилось. Только зашел! «Жоженька!!!»

Ах, черт вас дери! — кашляю… Тихо вроде становится. Только задремал — все сначала!

28 июня

На работе пожаловался — смеются. Интересуется только София (калькировщица).

«Я читала, Август Августович, — так серьезно говорит, — что за границей театр специальный такой есть. А вам, можно сказать, повезло».

Я сначала не понял.

«В чем повезло?»

«Да вот театр на дому, и притом бесплатный».

Все смеются, а она серьезно: «Да-да!»

29 июня

Вызвал Зам. Строго так смотрит через очки:

«Я вас просил показать свои рацпредложения?»

«Да, просили».

«Ну и что?»

«Принесу».

30 июня

Вечером слышу через стенку:

«Давай передвинем кровать», — мужской голос.

«И не подумаю», — женский.

«Неудобно, Лариса, у него все слышно», — мужской голос.

«Ну и что (стук по стене)… это что, стенка?» — женский.

«Да», — мужской голос.

«А раз стенка, Жоженька, то и знать ничего не хочу… Слышно не слышно… Мы делаем все за каменной стеной, чтобы я еще перед толстой коротышкой?!» — женский голос.

«Толстая коротышка», очевидно, я. Кашляю.

Становится тихо.

1 июля

Встретился с Ворониными на лестнице: я выходил, а они что-то затаскивали в квартиру. Жоженька мило поклонился, но в разговор не вступил.

Лариса демонстративно отвернулась. Все же я успел Заметить, что лицо у нее строгое, как на иконе. При таком лице… Странно. Екатерина Ивановна (дежурная) сказала, что они купили телевизор «Рубин». Только она не успела посмотреть, цветной он или черно-белый… Пропал!

2 июля

От соседского телевизора одурел.

Советуюсь только с Софией (калькировщицей). Серьезная девушка. «Я, говорит, Август Августович, знаю такое средство, сразу у них тихо станет… Вы только меня к себе пригласите».

Пока воздерживаюсь. Неудобно как-то.

«Вы, говорит, Август Августович, не бойтесь. Никто не узнает, что я у вас была».

Ну да! Минут за тридцать, не более, Екатерина Ивановна (дежурная) всех бы информировала: жилец, мол, в квартиру № 13 привел девушку. Только не успела заметить: черная, белая или цветная…