Павлик Морозов (пьеса)

Татьяна (ведет сонного Федю, одетого в полушубок). Федюшка, пойдем к деду.

Федя (сонно). Чего, маманька?

Татьяна. Ступай к деду, сыночек.

Федя. А ты, маманька?

Татьяна. Я Паши дождуся и тоже приду... Какой дождь сыплет!.. Погоди, я возьму платок, сама доведу тебя! (Уходит в соседнюю комнату.)

Федя ложится на лавку и сразу же засыпает.

(Возвращается.) Федюшка! Ах ты, боже мой! Вставай, вставай, милый...

Федя что-то бормочет.

Пойдем, пойдем к деду, там спать будешь...

Уходят.

Пауза. Слышен шум грозы. Вбегает мокрый Павел.

Павел. Маманька, маманька! (Побежал в соседнюю комнату, вернулся, сел на лавку, обеспокоенно смотрит по сторонам.)

Входит Татьяна.

Татьяна. Наконец-то! Тебя что ж, хворостиной надо домой загонять? Идем к деду.

Павел. Зачем?

Татьяна. Отец велел. А то придет - осерчает...

Павел (порывисто). Маманька! К нему хромой из лагеря пришел?

Татьяна. Пашутка... сынок... не трогай ты отца... не мешайся в его дела! Постой, да ты что горячий такой? Заболел?

Павел. Не знаю!

Татьяна. Ох, горе какое! Знаешь что... Ты уж не ходи никуда... Раздевайся и ложись... Промок совсем. Сейчас переодеться дам.

Павел. Да я ничего, маманька...

Татьяна. Вот на, переоденься. Лезь на печку...

Павел. А папанька?

Татьяна. Ничего, ничего, ты спи. Вон какой большой уж вырос, а для матери все маленький... На' полушубок, укройся хорошенько... Ложись, ложись... Вот так... Закрывай глазыньки и спи... А я приду, горячим чаем напою. (Уходит.)

Входят Трофим и хромой, высокий, плечистый человек и дождевике, у него небритое лицо, проницательные черные глаза, седые виски. О нем можно было бы сказать, что это человек «с сильным характером», если бы что-то едва уловимое в движениях, в голосе не выдавало в нем другого начала - чего-то воровского, трусливого и ущемленного. Он слегка прихрамывает, говорит с украинским акцентом.

Трофим. Ты чего озираешься? В избе никого нету.

Xромой (переложил револьвер из дождевика в карман пальто, снял дождевик). В моем положеньи, Трофим Сергеевич, будешь озираться.

Трофим. Проходи, садись.

Xромой. Спасибочко.

Трофим. Промок?

Хромой. Есть малость.

Трофим. Вот я тебя согрею. (Достает водку, наливает ему и себе.) Пей!

Хромой. За ваше здоровье, Трофим Сергеевич!

Порыв ветра распахивает окно. Свист ветра и шум дождя.

Трофим. Тьфу ты, пропасть! Ветер... (Закрывает окно, задергивает занавеску.)

Хромой. Оце буря!.. А что там за дом, Трофим Сергеевич? Не кулукановский? Ось молния осветила.

Трофим. Кулукановский... А ты откуда знаешь?

Хромой. Зайти просили... Есть одно дельце веселое. Ваш племянник меня у Кулуканова дожидается.

Трофим. Ты не очень тут расхаживай! Это тебе не Кубань!

Хромой. Эх, Кубань, Кубань!

Трофим. Хорошо жил?

Хромой. Сейчас кажется - лучше бы надо, да нельзя.

Трофим. И батраки были?

Хромой. У меня полстаницы работало... (Горько усмехнулся.) Так як же, Трофим Сергеевич?

Трофим. Чего?

Xромой. Насчет удостоверений...

Трофим. Ты пойми, мне это может жизни стоить! Ведь кого выпускаю! Руки вам развязываю!

Хромой. Так мы ж заплатим, Трофим Сергеевич!

Трофим. А меня ГПУ за решетку - и никаких разговоров! Понял?

Хромой (вынимает деньги). Трофим Сергеевич!

Трофим (после паузы, достает бумажки). Вот они, удостоверения...

Хромой (читает). «Настоящее удостоверение дано гражданину деревни Герасимовки, что он уезжает с места жительства и по социальному положению является бедняком»... Подпись... печать... Добри бумажки, Трофим Сергеевич!

Трофим. С такими удостоверениями хоть в Москву поезжай!

Хромой (с внезапной яростью). Это мы знаем, куда нам ехать треба! Мне бы только в город попасть, на завод куда-нибудь! Я бы им завинтил винтики!..

Трофим (несколько удивлен). И много вас сосланных таких?

Хромой. Каких?

Трофим. Таких, как ты!

Xромой. Да нет... Есть и такие, что непрочь по-советски жить... из молодых... Колхоз свой устраивать будут! Только это не для тех, у кого огонь душу печет!.. Так как же, Трофим Сергеевич?

Трофим. Бери...

Хромой (берет удостоверения, передает Трофиму деньги). Будь ласка, получите, Трофим Сергеевич.

Павел (с печи). Папанька!.. Что делаешь, папанька?!

Трофим (испуганно). Пашка?!

Павел. Что ты делаешь? (Слезает с печи.)

Трофим. Ну, ладно, ладно...

Павел. Чем торгуешь, папанька? Совесть у тебя где?

Трофим. Молчи!

Павел (сквозь слезы). Я думал... ты, как все люди, а ты... страшно мне, папанька!

Трофим. Молчи!

Павел. Не могу я молчать, папанька! Не могу!

Трофим бросается к сыну. Павел скользнул к двери, исчез во дворе. Удар грома.

Трофим. Пашка! Вернись! Слышишь, вернись!

Хромой. Вредный у вас сынок... Не натворил бы он чего, Трофим Сергеевич... Прощевайте.

Трофим. Погоди, провожу... Стой! В сенях кто-то. Обожди в той комнате...

Хромой скрывается в соседней комнате. Трофим торопливо садится к столу. В сенях голос Ксении: «Таня! Таня!»

Ксения (на пороге). Таня! Нету, что ли, Тани-то?

Трофим. Нету... Чего тебе?

Ксения. Соли надо. Не успела в кооператив сбегать.

Трофим. Не знаю, где у нее тут соль. (Открывает шкафик.) На, бери...

Ксения. А ты все гуляешь?

Трофим. Не твоя это забота, Ксения!

Ксения. Я смотрю, один уже начал пить.

Трофим. Не на твои - на свои деньги покупаю.

Ксения. Эх, Трофим, Трофим, гляди - допьешься.

Трофим. Ну, ладно, ладно!..

Ксения уходит. Из соседней комнаты появляется хромой.

Ступай теперь! Скорее! (На пороге они сталкиваются с Павлом.) А-а, вернулся?! (Хватает сына, бросает его на пол.)

Хромой хочет выйти из избы, но в дверях - Дымов и Потупчик. Следом за ними возвращается Ксения.

Дымов. Отпустите мальчика, Морозов!

Трофим. Отца не слушается, товарищ Дымов.

Дымов. Не так детей воспитывают, Морозов!

Потупчик. Я же вам говорил, как он детей воспитывает!

Ксения. Он всегда такой, Николай Николаевич.

Трофим. Не слушайте их, товарищ Дымов. Заговорничают они против меня, потому что я линию партии держу... Сына против меня настроили.

Потупчик. Хотя бы на сына не врите, Трофим Сергеевич.

Дымов (хромому). Предъявите документы, гражданин!