Сборник рассказов

- Эй, - голос существа звучит уже где-то в моем мозгу, - мальчик, ну попробуй. Просто обернись и возьми. Это так просто, всего лишь один леденец, один леденец - и мы отстанем от тебя. Навсегда.

"Отстанут навсегда", - как заманчиво и между тем неправдоподобно звучит эта фраза. А вдруг он не врет? Интересно, откуда у меня такое отвращение к этим леденцам, которые я реально ни разу и не пробовал. Липкие и противные? Ну и что, в конце-концов, это просто леденецы, не более того.

Приостанавливаюсь и не оборачиваясь спрашиваю,

- Говоришь, отстанете?

Существо чувствует, что я сломался. Во фразах, к которым они привыкли на протяжении уже семи лет моей сознательной жизни, наконец-то появилось что-то новое.

- Да, - завораживающе шепчет существо, - больше никто, я клянусь, никто из нас не будет приставать к тебе и просить о чем либо. Обернись, не бойся.

Медленно оборачиваюсь. На этот раз это клоун. Обычный клоун, из тех, которые выступают в цирке. Он фальшиво улыбается, а в руках его горсть разноцветных леденцов.

- Мальчик, выбирай любой, - обольстительно нашептывает клоун, - они все такие вкусные. Одного из них, всего лишь одного достаточно для того, чтобы мы навсегда потеряли интерес к тебе.

И чего я так волнуюсь? Подумаешь, съесть один, всего лишь один леденец. Я понимаю, будет противно, но ведь то, что они делают сейчас, намного противнее.

Клоун продолжает глупо улыбаться, но я понимаю, что он уже чувствует победу.

- Давай-ка обговорим условия сделки, - официальным тоном произношу я, и клоун радостно кивает головой.

- Говоришь, больше не будете меня преследовать? - мой вопрос содержит нотку недоверия.

- Никогда, - отвечает существо.

- И я больше не увижу вас?

- Обещаю, - голос существа спокоен, и мне хочется ему верить.

- Давай сюда свой леденец, - произношу я фразу, которую они ждали на протяжении всех семи лет.

Клоун протягивает мне один из леденцов, и я аккуратно облизываю его.

Мерзко и противно. Именно такого вкуса я и ждал.

Существо выжидательно следит за мной, и по мере того, как леденец все больше и больше растворяется и смешивается со слюной у меня во рту, его улыбка становится все шире и шире.

Наконец, от леденца остается только палочка, которую я с издевкой протягиваю клоуну.

- Доволен, сволочь?

- Да, да, абсолютно доволен. Теперь, я обещаю, никто из нас больше не будет доставать тебя. Теперь ты свободен, иди куда хочешь.

Я смотрю, как существо растворяется в воздухе и исчезает, а вместе с ним изчезают все мои страхи перед этими уродами. Почему я так упорно не хотел попробовать эту гадость раньше, а вместо этого мучился все семь лет? Наконец-то я свободен.

Я вытираю пот со лба и недоуменно смотрю на свою руку. Странно, откуда на ней взялась белая краска...

Лезу в карман за носовым платком, но натыкаюсь на что-то липкое.

Я знаю, что там, уже успел сообразить.

Впереди меня идет мальчик, наверное, он был бы мне ровесником...

Срываюсь с места, подбегаю к нему со спины, и ласково шепчу на ухо:

- Мальчик, а, мальчик, хочешь леденец?

Красный мустанг

Машину здорово тряхнуло, и Гарри случайно нажал на клаксон.

- Вот черт, - выругался Джонсон.

- Дорогой, тише, - шепнула жена, сидевшая рядом, - тебе нельзя нервничать. Забыл, что говорил доктор?

- Плевать я хотел на доктора, - бросил Гарри, прибавляя газа.

- Папа, - девочка, до этого молча следящая за происходящим, привстала с заднего сиденья, - давай остановимся. Мне плохо.

- Если бы мы просто ехали, я бы остановился, - ответил Гарри.

Сью, семилетняя девочка, задумалась. Им повезло. Они узнали первыми. Вещи были собраны и загружены за двадцать минут, и они как раз успевали выехать из пораженной зоны к рассвету. Если ничего не случится. Если...ничего...не случится.

Эта казалось бы простая фраза не давала покоя ни Гарри, крепкому телохранителю со стажем, ни его жене Мэрв, обычной домохозяйке, ни даже Сью, еще мало что повидавшей в жизни.

Атмосфера в машине была словно пронизана этими словами, держа в напряжении всех, кто находился внутри. Три человека. Три слова Если ничего не случится.

* * *

Вечерело. Солнце уже соприкоснулось с горизонтом, окрашивая облака в кроваво-красный цвет. Сью тихо дремала на заднем сиденье, подложив под голову один из пакетов. Машину тряхнуло, и тело девочки дернулось, прогоняя очередной кошмар.

- Гарри, давай остановимся, - с надеждой посмотрела на мужа Мэрв.

Джонсон неопределенно махнул головой, отвергая предложение жены, а возможно и просто отгоняя сладостно накатывающую дрему.

- Гарри, ты... ты меня слышишь? - Мэрв ласково положила свою руку ему на плечо.

- Слышу, но ты сама понимаешь, что я тебе отвечу, поэтому просто устройся поудобнее и спи, - нарочито грубо ответил Джонсон.

- Дорогой, чего ты боишься? Мы не встретили ни одной машины. Ни одной за восемь часом непрерывной езды.

Гарри взглянул на часы.

- Пока что мы успеваем. Если остановимся, то потеряем время.

- Ты думаешь, они... ну, те... - Мэрв показала рукой куда-то в сторону линии горизонта, - уже догадались?

- Конечно. Вопрос в другом: успеют ли они?

- А успеем ли мы?

- Естественно, - уверенно кивнул Гарри, - если ничего не случится. Если...ничего...не случится.

* * *

Наступило самое мерзкое для водителя время - сумерки. Гарри включил фары и чуть сбавил скорость. Дорога впереди него слилась в одну полоску, серую и бессмысленную. Никаких поворотов.

Прямая-прямая дорога. Дорога из ниоткуда в никуда, из смерти в жизнь, из ада в рай, из тьмы в свет. Как это ужасно - дорога без поворотов.

* * *

Внезапно проснулась Сью. За окнами была ночь, и темные, призрачно-унылые силуэты деревьев и кустарников проплывали мимо. Сью отличалась хорошей наблюдательностью и хорошо видела в темноте, за что ее часто прозывали "Кошка". Именно "Кошка" первой заметила красный мустанг, маячивший метрах в ста впереди от их машины. Судя по тому, как быстро сокращалось расстояние между ними, машина ехала навстречу. Потом его увидел и Гарри. Последней мустанг заметила Мэрв, которая тут же взглянула на мужа, до сих пор молчавшего. На ее губах застыл вопрос, ответа на который Гарри дать не мог. Он лишь чуть прибавил скорость и закрыл окно.