Тень Курска, или Правды не узнает никто

- Видишь ли.. Обстоятельства сложились так, что вчера ночью я нарушил режим скрытности и демаскировал наш атомоход перед противником. Это навлекло на нас очень большую опасность, но я думаю, ты сейчас поймешь, что меня вынудило так поступить, - сказал он, и мы пошли ко мне в каюту, где я узнал подробности того, что происходило ночью в океане.

А случилось следующее. В два часа ночи акустики доложили Лячину, что слышат шумы винтов двух гражданских судов, причем одно из них быстро удаляется в западном направлении, а второе, меньшего тоннажа, похоже, его преследует. Убедившись, что никаких плавсредств непосредственно над лодкой нет и военных кораблей поблизости не наблюдается, Лячин дал команду всплывать на перископную глубину, а когда появилась возможность смотреть, увидел в окуляры грузовое судно, которое пыталось уйти от идущего ему наперерез небольшого корабля. Когда преследователи открыли по уходящим пулеметный огонь трассирующими пулями, а беглецы подняли норвежский флаг, ему все стало понятно и он принял решение вмешаться.

Когда мы всплыли, морские пираты (а это были именно они) уже почти вплотную подошли к норвежскому судну, но, увидев внезапно появившуюся рядом с ними из-под воды черную махину, которая издавала жуткие звуки, резко повернули в сторону и стали набирать ход. Выстреленный нами сигнальный патрон ещё больше напугал грабителей, и они врезались с разгона в плавающую льдину. Норвежцы, скорее всего, тоже испугались, но зато они были избавлены от опасности ограбления, а возможно и гибели. Они прибавили скорость и очень быстро исчезли в ночном океане.

- ...Теперь мы полностью демаскированы, и какое-то время спустя в этом квадрате будет полно натовских кораблей и самолетов, - подытожил он свое повествование. - Поэтому я принял решение как можно быстрее прижаться к северо-восточному побережью США, где, имитируя шум надводных судов, мы сможем спрятаться от систем американского слежения и хотя и потихоньку, со скоростью не более 7-8 узлов, обогнуть острова Ново-Бретон, Ньюфаундленд и мыс Сент-Чарлз, а затем через Лабрадорскую котловину и море Баффина выйти к Канадскому архипелагу, чтобы через один из многочисленных проливов попасть в Ледовитый океан и, прячась под его ледяной шапкой, выйти сразу в район западной оконечности котловины Нансена. Ну, а оттуда между островами Шпицберген и Землей Франца-Иосифа можно уже без труда войти в Баренцево море и вернуться в наше родное Видяево.

- Вы и на самом деле любите этот городишко? - поинтересовался я, когда он потом ещё пару раз повторил его название.

- Видишь ли, - раздумчиво произнес Лячин. - У Видяево, на мой взгляд, имеется не одно, а сразу два обличья: первое - то, которое нам всем уже давно опротивело своей обшарпанностью и убогостью, и которое мы с радостью покидаем, отправляясь в очередной свой далекий поход; ну и второе - то, которое мы всякий раз с нетерпением ожидаем увидеть вновь после нескольких месяцев патрулирования у чужих берегов... А может быть, таковым и является свойство Родины - одновременно отталкивать своим внешним несовершенством и притягивать своей внутренней необходимостью. Ведь глаза бы уже, кажется, не смотрели бы на эти бочки на берегу, обшарпанные четырехэтажки, грязные улицы... А проторчишь в автономке три месяца - и летишь потом ко всему этому как к самому лучшему месту на свете! И ведь и в самом деле все эти бочки и четырехэтажки словно бы обретают при встрече какую-то не замечаемую раньше эстетику. Ты меня понимаешь?..

- Да, Геннадий Петрович. Понимаю.

- Спасибо. И можешь, кстати, больше не называть меня чужим именем. Экипаж "Курска" под руководством капитана 1-го ранга Геннадия Петровича Лячина свое дело сделал. Теперь они уже далеко - там, где их не достанут ни глубинные бомбы, ни натовские "Орионы", ни какие другие проблемы.

- А как вас зовут на самом деле?

- Илья Степанович. Капитан 1-го ранга Илья Степанович Муромский...

- Хорошо, Илья Степанович. И спасибо за откровенность...

А на следующий вечер ко мне зашли с термосом горячего кофе бывший "двойник" Дмитрия Колесникова (который оказался на деле Дмитрием Рябухиным) и знакомый мне ранее под именем Алексея Коробкова инженер гидроакустической группы старший лейтенант Михаил Озеров.

- ...А этим маршрутом раньше кто-нибудь ходил? - спросил я их, когда разговор коснулся решения каперанга Муромского идти вокруг Гренландии.

- Ходили, - отозвался Дима. - Битва за скрытный выход в Атлантику тянется уже не один год. Ведь в зону контроля Северного флота входят сразу два океана - Ледовитый и Атлантический, а попробуй - выйди незаметно на водные просторы, когда путь всем нашим кораблям перекрыт глубоко эшелонированными противолодочными барьерами!

- Их так много? - уточнил я.

- Да мы огорожены ими, как телята в загоне! - подал голос Михаил. Контроль за нашими подводными лодками ведется на огромной территории, начинающейся с линии: мыс Нордкап - остров Медвежий и заканчивающейся Фареро-Шетлендским и Шетлендско-Исландским рубежами. А кроме того, десятки патрульных противолодочных самолетов, стартовав с аэродромов Норвегии, Англии и Исландии, могут кружить над водами Баренцева, Норвежского и Гренландского морей, выискивая российские АПЛ, пробирающиеся подводными желобами и каньонами в сторону Атлантики. Поэтому командовавший в 1986 году Северным флотом адмирал Владимир Чернавин и поручил капитану 1-го ранга Владимиру Протопопову проложить совершенно новый для нас - в обход всех противолодочных рубежей - путь в Северную Атлантику: вокруг Гренландии, через лабиринты вмерзших во льды полярных архипелагов. Для этого была выбрана АПЛ К-524 с хорошо сплавленным экипажем. Старшим на борту назначили молодого контр-адмирала Анатолия Шевченко, чья энергия и дерзость должны были дополнять собой осмотрительность и неторопливость Протопопова.

- Я как-то, когда был на практике, ходил в Ледовитый океан на гидрографическом судне "Колгуев", - припомнил вдруг Дмитрий. - Глянул раз на экран радара - мать честная! - на нем сплошные засветки: айсбергов вокруг, как пшена на лопате! А у "Колгуева" борт всего в три миллиметра стали, и оба локатора скисли по закону подлости...