Бедная девушка или Яблоко, курица, Пушкин

История буфетофоба.

Действительно мальчик. В 9-м классе. Папа - главный инженер. На стенке - семейная реликвия - шашка дедушки-буденовца. Родители стоят в очереди на эту самую "Хельгу" и, как нормальные люди, ищут ходы к директору магазина. Пока что все понятно. В доме появляется старый друг отца. Дальше - обычный код - тех лет - (в пьесе - середина пятидесятых, а на дворе во время написания - наверное, начало шестидесятых.) Друг сообщает что он "семьнадцать лет проработал на севере.". Это тогда всюду - и у Володина в "Пяти вечерах" и у Анчарова в "Балладе о МАЗАХ", все ПОЧЕМУ ТО на Север попилили. Теперь вот вернулись и ПОЧЕМУ ТО не могут прописаться. О чем и говорит этот друг. Обычныная ситуация - без работы - не прописывают, без прописки - не берут на работу. Некоторые писали впрямую. Но Розов - не из храбрецов. Всем тогда и так все было ясно. "По умолчанию". А этот папа - он главный инженер. И он - может взять на работу и дать прописку. У него как раз освободилось место по специальности этого лагерника. Они там все какие-то технари. И он обещает ему помочь.

А потом звонит директор мебельного. К нему нашли ходы. И он говорит чего надо. Надо - взять на это место его племянника, которому иначе грозит распределение. Куда-то в жопу. Надо взять его. И будет "Хельга". Немедленно. Папа с мамой соглашаются. Мальчику велят отвечать по телефону старому другу, что их нету дома. Мальчик пока что все это наблюдает - не вполне осознавая, как во сне. Пытается чего-то спрашивать, но его на хуй посылают. Но когда эту "Хельгу" привозят в дом, у него делается истерика, он хватает шашку и рубит буфет.

Вот такая история. Что-нибудь в ней непонятно, тебе, любезный мой читатель? Вот именно. Я уверена, что Розов писал ее, сидя не на "Хельге" сраной, а в роскошном антикварном кресле. Купленом на постановочные от прошлых пьес.

МОЖНО покупать буфеты - за деньги! За взятки! Можно покупать буфеты за минеты! За котлеты, билеты, кассеты, арбалеты, кабриолеты, шевролеты... но не за друзей же, блин! Даже, которые и не из лагеря. И я бы за этого истеричного мальчика с радостью отдала свою дочь.

И они не зря так часто поминали этих розовских мальчиков - эти Прогрессивные Борцы за Возрождение Подлости. Они строили свой - Новый Мир Имени Паши Лунгина. Где все как-то так запутано хитро, и вроде мы тут с Богом разговариваем, мы тут типа - гении и вообще пострадавшие от антисемитов... из хорошей московской семьи...

Помню как я реву на скамейке в летнем саду, уговариваю своего Гастона не идти художником на пашино кино "Такси-Блюз" ( прочла сценарий):

Это подлый сценарий! Подлые пашины комплексы! Он стравливает русского с евреем! Он стравливает джазиста с таксистом! Он - провокатор, потом тут ебнет, а он во Францию здриснет! Не ходи к нему! Нельзя!

Кто бы меня послушал... Кто меня когда слушает? Это потом они все уходили со скандалом - вся группа, когда на стол выложили деньги- франки и продали за них...

Все тамошние - помнят. Отлично помнят. Жалко бумаги на описание очередного "Питерского грязного дельца" Ничего не в первый раз.

С Богом он разговаривает! А морда не треснет? Из евреев я тебя исключаю, из русских тоже! Засунь свои деньги-франки и жемчуга стакан, в свою жирную жопу, засыпанную перхотью и удавись двумястами метрами ИМПОРТНОЙ кинопленки!

Зельдович еще говорит, что я ругаюсь на его "Москву". Ты че? Вот это я ругаюсь. А тебя я по-отечески пожурила, что вместо того, чтобы борьбой за Возрождение Нации заниматься - ты со своим Сорокиным чистым искусством занимаешься. Да пожалуйста, объезжай поля на "Эмке" с другими Товарищами из Райцентра...

А розовский буфет я бы снова вернула на сцену. Переписать эту "фигу в кармане" про Север, и вперед! На буфет с дедовской шашкой!

Один друг мне сказал:

Да ладно тебе. Чего базар-то разводить. У всех у нас эти "Хельги" стояли...

У нас не стояли. Деньги в доме водились - за то и поили-кормили полгорода. Папа покупал спирт у соседки - медсестры, огромные банки - в полчеловечьего роста - стояли на кухне. Папа их разводил и выходило, рупь за поллитру. А мама непрерывно на кухне жарила все тех же Куриц.

Кузьма теперь очень любит в своей культурологической прозе упоминать " Салон Вики и Миши Беломлинских." Он - де там никогда не бывал. Не удостоили!

Не бывал ты там - нечаянно - случаянно. В крошечном Питере - не были знакомы. Редкий случай, но бывает. А попал бы хоть раз - увидел бы, что не Салон. В салонах - бывали, знаем. А у нас дома был - Притон. Еще дедовская традиция - бичи приходили, спившиеся старые моряки. ПРИТОН, что и было многократно зафиксировано в протоколе. Соседка давала показания:

А что мне трудно? Не трудно. Я всегда встану, к окошечку подойду..., приходят то по-одному, а расходятся все - ПАРОЧКАМИ!

Какую-то мебель дед сделал. Который краснодеревщик. У них-то на Греческом вся мебель была самодельная. Красного дерева - ужасно строгая и красивая. И непонятный стиль - такая Директория - но без украшений совсем. Овальные зеркала... А нам он сделал ореховые два шкафа. Это я помню. Мне детскую кровать из карельской березы. Я с детства все это люблю - запах стружек, олифы, всякие волшебные предметы - рубанок и коловорот - дедушки они же для счастья существуют, правда? У мальчиков - бабушки. А у нас дедушки. И редко в моем поколении мог похвастаться полным набором. Повыбивало их. А нынче - как обидно - и есть они, да семьи подолгу не держаться. Разведенные дедушки - все равно, что убитые. Не участвуют. Растет маленькая Бедная девушка и нет у ей дедушки - откуда ж она получит тот самый, по дедушке Фрейду, идеал мужчины? Папаня то на работе день-деньской! По выходным - со товарищи...

Перед самым отьездом, помню, купили по случаю у знакомых какую- то красивую мебель. Потом ее у нас - по случаю наши друзья - Гаврильчики. Там было все разное - из разных эпох и стилей - но старинное. Это была уж настоящая мебель - дорогая.

И там все же были два одинаковых стула. А до этого всю жизнь - все стулья немножко разные. Всегда была горка - и туда бабушкины армянские родственники дарили хрусталь. Это было сокровище семьи и мое приданое. Все куда то на хуй изчезло... ладно - я сама - сокровище семьи и ее приданное.

А этот друг - замечательно талантливый человек, он, в результате, и сделал основным жизненным занятием, восстановление, там в Америке безвозвратно утерянной "Хельги" - (нет, отнюдь не подлыми способами), но все равно жалко. Пометался немного и твердым шагом двинулся в сторону буфета. А я - в другую. Опять ИЗЬЯТЫ ЛИЧНЫЕ ЦЕНОСТИ...

В Квинсе мы жили среди РОСКОШНОЙ мебели с помойки. На Делавере - еще круче - мебель с ярд-сейлов. Там сплошь какие-то "под-людовики".

А в Джерси-Сити опять - как у дедушки - Алеша всю мебель сделал сам!

Он сделал весь интерьер черно-белый в стиле "сикстис". Два огромных рабочих стола - белые. Все остальное - черное. Мне доверял красить.

Черный полулак-полублеск. Все из каких-то случайно найденных досок. Себе он сделал кровать - скульптуру - в изголовье какое-то копытное. Лошадь или ослик. Может и худая корова... В "Биографиии" я ее лошадью назначила. Для концепту и, вообще - для романтики.

Венец всего -" ПЬЯНО - БАР". Это они с Гришкой сделали из старинного органа-пианолы. Он был не черный - деревянный и с клавишами слоновой кости. Настоящий бар! Они делали его, а я - бегала вокруг с молотком и орала, что не хрен хуйней заниматься, а надо мне пол покрасить! Потому что это был МОЙ Гришка. Найденный в канаве - мой польский синюшник. Для производства отделочных работ в моей комнате. А Старец Алеша, гад, его у меня отобрал. Перед самым новосельем.

Бегала, орала. Потом гляжу - такая красота у них вышла! Мне стало стыдно. Гришка потом много с Алешей работал и жил с нами. Но это - отдельная история. Про вытаскиванье людей из канавы - третий сон Веры Палны и все-такое. Отдельная книга. Тоже конешно - про любовь.

Но сейчас то я про другую. Про Роковую любовь.