Узлы

"Может быть, здесь? За этой закрытой дверью?"

- Нет. На втором этаже спросите...

- Простите, здесь живет...

- Нет.

- Извините, я ищу...

- Пожалуйста. Этажом выше.

Перепрыгивая через ступеньки, он бросился наверх. Нет. Так, с пустыми руками нельзя. Правда, кто может упрекнуть "воскресшего из мертвых". Но он столько лет ждал этой встречи! Как праздника ждал. Теперь у тети Зарифы, наверное, внуки. Он пересчитал все свои деньги - четыреста рублей. Как раз новый костюм. А если к нему кинутся малыши?

Он вышел на улицу, зашагал вдоль витрин. Здесь.

- Заверните этого плюшевого медвежонка.

Продавщица смахнула пыль с шелковистой шерсти, на Васифа весело глянули бусинки широко расставленных глаз.

Через несколько минут, тяжело дыша, он нерешительно постучал в дверь.

Открыл ему стройный, меланхоличный парень. "Подожди", - буркнул он не глядя и ушел в комнаты. До Васифа донесся его ленивый голос:

- Мелочь есть?

- Опять этот пьяница?

- Нет. Инвалид один.

Случайно оброненные слова словно бы хлестнули Васифа по лицу своим унизительным откровением.

Парень вернулся и протянул. Васифу мятый рубль. Васиф покачал головой, с трудом выдохнул два слова:

- Этого мало.

- Мало?

Парень наконец взглянул ему в лицо и в удивлении попятился в глубь коридора.

- Простите. Ах, как получилось... Простите, я не узнал вас.

- А я узнал. Сразу. - Васиф наконец справился с волнением и перешагнул порог.

- Как тетя Зарифа, жива-здорова? Как Балахан?

- Да... Здорова. Балахан недалеко здесь. Вы...

Он растерянно замолчал и, заметив, что все еще держит в руке мятый рубль, сжал кулак.

- Слушай, ты же сын моего двоюродного брата?! Да будет ему земля пухом... Я помню тебя еще пацаном. А сейчас вон на полголовы выше меня. Эх ты, за попрошайку дядю принял.

- Дядя Васиф! Да я... Да вы входите!

Васиф обнял племянника, скинул ему на руки шинель.

- А где тетя Зарифа?

- Здесь, здесь, - обрадовано закивал юноша. - Только ей сразу так нельзя. Вы пока... Наверное, умыться с дороги хотите? Вот сюда, в ванную.

Хрупкая женщина с малышом на руках удивленно наблюдала за ними из дверей кухни. Рамиз, обняв ее за плечи, подвел к гостю.

- Знакомьтесь, дядя Васиф. Моя жена, сын. Я быстро. Подготовлю бабушку.

Зарифа встретила Рамиза нетерпеливым вопросом:

- Кто там? Гости? С кем ты так долго говорил?

- Знакомый. Издалека приехал. Наверное, ночевать у нас останется. Он, знаешь, вместе с Васифом в Сибири был.

Зарифа-хала, привстав на подушках, спустила с тахты отекшие ноги. Подбородок ее задрожал.

- Что говорит? Не скрывай от меня. Видел Васифа своими глазами?

- Да ты успокойся. - Рамиз присел рядом. - Говорит, что давно расстались. Но Васиф обещал скоро приехать.

- Да услышит бог твои слова. - Она затеребила седые, рассыпавшиеся из-под платка волосы. - Где моя шаль? Где мои чусты? Зови сюда гостя! Что ты на меня так уставился?

Рамиз пошарил под тахтой руками, пододвинул ей шлепанцы.

- Бабушка, не умею я, понимаешь. Как тебе объяснить... Да ты не торопись. Сейчас он помоется и придет. Я пойду и...

Зарифа взглядом заставила его остановиться.

- Не беспокойся, мальчик мой. От счастливой вести еще никто не умирал. Иди зови его, не морочь мне голову.

Она встала, подколола косицу, щелкнула выключателем, хотя в комнате и без того было светло.

- Вот, бабушка...

Зарифа обернулась. Только на секунду сощурились усталые, в морщинах глаза.

- Узнала? - тихо спросил Васиф, приближаясь к женщине. - Неужели не узнала?

- Васиф! - Она не прошла, а птицей пробежала несколько разделявших их шагов, прильнула, обняв его руками, что-то хотела сказать, но не смогла.

Жена Рамиза бросилась к аптечке за валерианкой.

- Не надо, - Зарифа покачала головой. - Прошло. Дай я разгляжу тебя как следует, дорогой.

Васиф довел ее до дивана, сел рядом, поглаживая теплые, морщинистые руки. Зарифа никак не могла отдышаться, и непрошеные слезы бежали к уголкам вздрагивающих губ.

- Мать твоя умерла, не зная, где ты, что с тобой. Да порадует бог ее душу. Ты как живое сердце моей сестры, Васиф. Ты похож на нее, дорогой,

Она говорила бессвязно, чуть нараспев, изредка всхлипывая, и никто не смел прервать, нарушить ее тихое причитание. Прикрыв глаза ладонью, молча слушал Васиф такой знакомый голос матери. Это ее рука, опутанная сетью морщин, лежит на его плече, ее мягкая седая прядь касается его лица. И пахнет от нее тоже чем-то домашним, вкусным.

Зарифа-хала крепко держалась за руку Васифа.

- Больше тебя никуда не отпустим. Хватит! Хватит тебе уже. Посиди дома немного. - Она говорила так, будто Васиф где-то загулял по своей воле и сейчас опять собирается отправиться куда-нибудь. - Ты никуда не уйдешь. Не пущу тебя никуда. - Она снова прижалась щекой к его гимнастерке. - Я говорила... Я же говорила твоей матери, что с Иланвурмаз* ничего не случится. И пуля его не возьмет. А она...

______________ * Илан - змея. Иланвурмаз - человек, которому не страшен укус змеи.

Как много напомнили ее слова...

Это так его называли в детстве, Иланвурмаз... Историю этой клички знали все в их роду...

Летом обычно, спасаясь от бакинского зноя, родители с маленьким Васифом выезжали в Маштаги. Ему тогда года три было, и отец смастерил легкую деревянную люльку, чтоб мать могла выносить малыша в сад. Однажды в люльку по виноградной лозе вползла змея и свернулась на теплой груди ребенка. Увидев этот шевелящийся клубок, мать обезумела от страха и бросилась за мужем. Быглы-ага с другом Бахши строил дом неподалеку. Через несколько минут они были у люльки. Быглы-ага взялся за нож, но Бахши отвел его руку:

- Остановись! Прежде чем ты отсечешь змее голову, она успеет ужалить ребенка. Тихо! Не шуми. Оставь. Она сама уйдет. Полежит и уйдет. На живое тепло потянуло гаденыша.

И действительно, через полчаса змея, извиваясь, уползла в виноградник, где ее и настиг нож. Мальчик продолжал спать, сладко посапывая.

Этот день как-то сблизил двух товарищей. Они никогда не говорили об этом - Бахши и Быглы-ага, но с тех пор один без другого куска хлеба не могли проглотить. Будто породнила их отведенная от ребенка опасность. Сын Бахши, Акоп, был на три года моложе Васифа, но это не мешало их дружбе крепнуть с годами. Васиф успел окончить геологический факультет индустриального института, когда Акоп еще учился на третьем курсе нефтеэксплуатационного факультета. Кто мог знать, что так удачливо сложится судьба одного и так жестоко обойдется жизнь с другим...