Столик с видом на трамвай (рассказы)

И тут родилась идея. А не взять ли его нам в штат редакции? У нас есть должность - называется "свежая голова", то есть человек, который весь день отдыхает, а потом на свежую голову читает целиком номер, вылавливает ошибки. Не сделать ли антипод "свежей головы", так сказать, "затуманенную голову"? Пусть она копается в номере своими логическими звеньями, может, что и выкопает.

И мы зачислили парня с бородкой в штат. Взялся он за дело горячо. Ругал нас ужасно, обзывал сумасшедшими, но иногда из его набитой теорией головы мы что-нибудь вылавливали для себя, какую-нибудь шальную идею. Поэтому и держали. Звали его Аликом. Вскоре освободилась должность заведующего отделом, подходящей кандидатуры не оказалось, в кабинет пока посадили Алика. А потом как-то привыкли. Сидит в кабинете заведующего, и пусть сидит. Сумасшедшие мы, так сумасшедшие... Газета-то все равно выходит.

Вскоре я перешел на другую работу, потом вышел на пенсию, занялся литературой. Пробую писать рассказы и ношу их в свою бывшую газету. Редактором там сейчас Алик. Видно, зашел как-то в редакторский кабинет случайно, да и привыкли к нему. Пусть себе сидит. Газета-то все равно выходит. Конечно, растолстел, полысел, приобрел бас, но остался прежним.

- Или ты нормальный, а я сумасшедший, и мне надо серьезно лечиться, или ты сумасшедший, а я нормальный, и тебе надо серьезно лечиться,- говорит "затуманенная голова", прочитав мою рукопись.- Где логика? Где законы жанра? Почему у тебя нет завязки, кульминации и развязки? Ты что, бредишь?

Мы спорим час, два, три. Потом я забираю свою рукопись, вздыхаю и кладу на стол "затуманенной головы" два пирожка с капустой, купленных на Тверском бульваре.

"Затуманенная голова" почему-то быстро и сердито съедает их, и в его глазах я читаю жалость к себе.

- Бросил бы ты писать,- говорит бывший мой сотрудник,- да пошел в ночные сторожа. Сторожа везде сейчас нужны. И платят им хорошо.

Я бреду домой огорченный и гоню от себя упорную мысль о сторожах, которым хорошо платят...

А СБОКУ ПРОПЕЛЛЕР

Изобрел я одну штуку. Не велосипед, конечно, но тоже вещь приличная. Понес начальству на утверждение.

- Хорошая штука,- говорит начальство, только сбоку надо приделать пропеллер.

- Зачем пропеллер?-удивился я.

- Чтобы летала.

- Но она рождена ползать.

- Надо будет - так полетит,- говорит начальство и хмурится. Недовольно, значит.

- Нет,- твердо заявил я.- Пропеллер делать не буду.

- Ну, как знаешь,- говорит начальство.- Дело хозяйское.

Вроде бы даже так доброжелательно сказало.

А я через неделю должен вместе с семьей в дом отдыха на Черноморское побережье лететь. Все уже было на мази. Прихожу в местком за путевкой, а мне и говорят:

- Вот вам две путевки: на жену и сына, а ваша - облизнулась.

- На каком это таком основании она облизнулась?- удивился я.

- Передали другому товарищу - с наибольшей производительностью.

Вот как, значит, повернулся пропеллер. Другой бы скандалить стал, жалобы строчить начал, а я плюнул на все и решил отдыхать дома, в четырех стенах. Жена, как узнала,- в слезы. "Пропадешь ты,- говорит,- истощишься, и через месяц тебя местком в казенный гроб положит. И потом, кто тебе посуду мыть будет?"

Сын тоже смотрит на меня, как на потенциального покойника. Но я настоял на своем.

Уехала моя семья с охами и причитаниями, а я первым делом из чулана раскладушку вытащил и на балкон поставил. Давно мне это хотелось сделать, да жена категорически возражала. "Блажь у тебя это,- говорит,- какой это дурак на балконе на раскладушке лежит?"

Установил я раскладушку на самом солнцепеке, намазался кремом для загара, приготовил "Современный французский детектив", затем принес из холодильника бутылку "Рислинга" и приступил к отдыху в четырех стенах. Красотища! Никто на ноги не наступает, не сыплет в глаза песок, не просит присмотреть за его вещами.

Когда идешь в ванную принять душ (кстати, никакой очереди!) - не боишься, что кто-нибудь унесет раскладушку. Единственный недостаток - нельзя кинуться в волну, но где это сказано, что для полного отдыха необходимо кидаться в мутную кишащую головами, мячами, спасательными кругами, спичечными коробками волну?

В общем, до обеда я дотянул вполне нормально. Встал с раскладушки не издерганным, не психованным, а отдохнувшим, бодрым, даже слегка поумневшим (детектив обостряет ум).

Затем я отправился на кухню обедать. Там тоже не было никакой очереди, и я спокойно принялся за приготовление обеда. Первым делом я пожарил себе яичницу с салом, которая была у нас в семье под запретом. Слопал я в свое удовольствие яичницу, выпил крепкого чаю, прилег на диван, взял газету и читаю. Для полного комфорта пластинку с вальсами Штрауса на проигрыватель поставил.

Ничего, жить можно. А тут еще сюрприз. Раздается звонок, и голос моего лучшего приятеля Володьки:

- Старик! Ты чем занимаешься?

- Поел яичницы с салом и читаю газету,- отвечаю я.

- Хандра? - спрашивает Володька.

- Нисколько. Наслаждаюсь,- отвечаю. Володька задумался, потом говорит:

- Ну ничего, сейчас мы тебя расшевелим. Нагрянем к тебе всей компанией.

- Ни в коем случае! - кричу я в трубку.- Кто за вами посуду мыть будет?

Но Володька уже положил трубку.

Через минут сорок действительно нагрянула компания. Танцевали и веселились далеко за полночь. Посуду помыла одна стройная блондинка. Когда мы расставались, блондинка мне сказала:

- Вообще-то ты парень ничего, но плохо одет, не в ногу с веком. И вес твой росту не соответствует.

Очень задели меня ее слова. Я-то считал себя вполне симпатичным мужчиной и думал, что модно одеваюсь.

- В общем,- засмеялась блондинка,- сроку даем тебе неделю. В воскресенье сделаем экзамен на элегантность.

Экзамен на элегантность я сдал.

Через месяц приехала моя семья. Жена увидела меня и заплакала:

- Ты посмотри, кто я и кто ты! Я чучело, а ты словно манекен с выставки.

Мы подошли к зеркалу, и я действительно увидел манекен и, извините, чучело.

- Ничего,- пробормотал я,- как-нибудь устроится.

- Очереди, нервотрепка,- опять заплакала жена.- А у тебя... у тебя даже посуда помыта. Я думала, что хоть на посуде тебя пожалею... Какой ты у меня элегантный...