Стихи

И вот я здесь с тобой в сторожке. В лесу безлюдно и пустынно. Как в песне, стежки и дорожки Позаросли наполовину.

Теперь на нас одних с печалью Глядят бревенчатые стены. Мы брать преград не обещали, Мы будем гибнуть откровенно.

Мы сядем в час и встанем в третьем, Я с книгою, ты с вышиваньем, И на рассвете не заметим, Как целоваться перестанем.

Еще пышней и бесшабашней Шумите, осыпайтесь, листья, И чашу горечи вчерашней Сегодняшней тоской превысьте.

Привязанность, влеченье, прелесть! Рассеемся в сентябрьском шуме! Заройся вся в осенний шелест! Замри или ополоумей!

Ты так же сбрасываешь платье, Как роща сбрасывает листья, Когда ты падаешь в объятье В халате с шелковою кистью.

Ты - благо гибельного шага, Когда житье тошней недуга, А корень красоты - отвага, И это тянет нас друг к другу. 1949 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

СНЕГ ИДЕТ Снег идет, снег идет. К белым звездочкам в буране Тянутся цветы герани За оконный переплет.

Снег идет, и всё в смятеньи, Всё пускается в полет,Черной лестницы ступени, Перекрестка поворот.

Снег идет, снег идет, Словно падают не хлопья, А в заплатанном салопе Сходит наземь небосвод.

Словно с видом чудака, С верхней лестничной площадки, Крадучись, играя в прятки, Сходит небо с чердака.

Потому что жизнь не ждет. Не оглянешься - и святки. Только промежуток краткий, Смотришь, там и новый год.

Снег идет, густой-густой. В ногу с ним, стопами теми, В том же темпе, с ленью той Или с той же быстротой, Может быть, проходит время?

Может быть, за годом год Следуют, как снег идет, Или как слова в поэме?

Снег идет, снег идет, Снег идет, и всё в смятеньи: Убеленный пешеход, Удивленные растенья, Перекрестка поворот. 1957 Борис Пастернак. Сочинения в двух томах. Тула, "Филин", 1993.

СВИДАНИЕ Засыпет снег дороги, Завалит скаты крыш. Пойду размять я ноги: За дверью ты стоишь.

Одна, в пальто осеннем, Без шляпы, без калош, Ты борешься с волненьем И мокрый снег жуешь.

Деревья и ограды Уходят вдаль, во мглу. Одна средь снегопада Стоишь ты на углу.

Течет вода с косынки По рукаву в обшлаг, И каплями росинки Сверкают в волосах.

И прядью белокурой Озарены: лицо, Косынка, и фигура, И это пальтецо.

Снег на ресницах влажен, В твоих глазах тоска, И весь твой облик слажен Из одного куска.

Как будто бы железом, Обмокнутым в сурьму, Тебя вели нарезом По сердцу моему.

И в нем навек засело Смиренье этих черт, И оттого нет дела, Что свет жестокосерд.

И оттого двоится Вся эта ночь в снегу, И провести границы Меж нас я не могу.

Но кто мы и откуда, Когда от всех тех лет Остались пересуды, А нас на свете нет? 1949 Борис Пастернак. Сочинения в двух томах. Тула, "Филин", 1993.

ЗАЗИМКИ Открыли дверь, и в кухню паром Вкатился воздух со двора, И всё мгновенно стало старым, Как в детстве в те же вечера.

Сухая, тихая погода. На улице, шагах в пяти, Стоит, стыдясь, зима у входа И не решается войти.

Зима, и всё опять впервые. В седые дали ноября Уходят ветлы, как слепые Без палки и поводыря.

Во льду река и мерзлый тальник, А поперек, на голый лед, Как зеркало на подзеркальник, Поставлен черный небосвод.

Пред ним стоит на перекрестке, Который полузанесло, Береза со звездой в прическе И смотрится в его стекло.

Она подозревает втайне, Что чудесами в решете Полна зима на даче крайней, Как у нее на в 1000 ысоте. 1944 Борис Пастернак. Сочинения в двух томах. Тула, "Филин", 1993.

* * *

Мой друг, ты спросишь, кто велит,

Чтоб жглась юродивого речь?

Давай ронять слова, Как сад - янтарь и цедру, Рассеянно и щедро, Едва, едва, едва.

Не надо толковать, Зачем так церемонно Мареной и лимоном Обрызнута листва.

Кто иглы заслезил И хлынул через жерди На ноты, к этажерке Сквозь шлюзы жалюзи.

Кто коврик за дверьми Рябиной иссурьмил, Рядном сквозных, красивых Трепещущих курсивов.

Ты спросишь, кто велит, Чтоб август был велик, Кому ничто не мелко, Кто погружен в отделку

Кленового листа И с дней Экклезиаста Не покидал поста За теской алебастра?

Ты спросишь, кто велит, Чтоб губы астр и далий Сентябрьские страдали? Чтоб мелкий лист ракит С седых кариатид Слетал на сырость плит Осенних госпиталей?

Ты спросишь, кто велит? - Всесильный бог деталей, Всесильный бог любви, Ягайлов и Ядвиг.

Не знаю, решена ль Загадка зги загробной, Но жизнь, как тишина Осенняя,- подробна. 100 Стихотворений. 100 Русских Поэтов. Владимир Марков. Упражнение в отборе. Centifolia Russica. Antologia. Санкт-Петербург: Алетейя, 1997.

* * * Любить иных - тяжелый крест, А ты прекрасна без извилин, И прелести твоей секрет Разгадке жизни равносилен.

Весною слышен шорох снов И шелест новостей и истин. Ты из семьи таких основ. Твой смысл, как воздух, бескорыстен.

Легко проснуться и прозреть, Словесный сор из сердца вытрясть И жить, не засоряясь впредь, Все это - не большая хитрость. 1931 Русская и советская поэзия для студентов-иностранцев. А.К.Демидова, И.А. Рудакова. Москва: "Русский язык", 1981.

ЕДИНСТВЕННЫЕ ДНИ На протяженье многих зим Я помню дни солнцеворота, И каждый был неповторим И повторялся вновь без счета.

И целая их череда Составилась мало-помалу Тех дней единственных, когда Нам кажется, что время стало.

Я помню их наперечет: Зима подходит к середине, Дороги мокнут, с крыш течет И солнце греется на льдине.

И любящие, как во сне, Друг к другу тянутся поспешней, И на деревьях в вышине Потеют от тепла скворешни.

И полусонным стрелкам лень Ворочаться на циферблате, И дольше века длится день, И не кончается объятье. 1959 Русская советская поэзия. Под ред. Л.П.Кременцова. Ленинград: Просвещение, 1988.

НА РАННИХ ПОЕЗДАХ Я под Москвою эту зиму, Но в стужу, снег и буревал Всегда, когда необходимо, По делу в городе бывал.

Я выходил в такое время, Когда на улице ни зги, И рассыпал лесною темью Свои скрипучие шаги.

Навстречу мне на переезде Вставали ветлы пустыря. Надмирно высились созвездья В холодной яме января.

Обыкновенно у задворок Меня старался перегнать Почтовый или номер сорок, А я шел на шесть двадцать пять.

Вдруг света хитрые морщины Сбирались щупальцами в круг. Прожектор несся всей махиной На оглушенный виадук.