Особенная

— Что же ты обещала, Хана, дитя мое? — живо заинтересованная речью девочки, спросила Лика.

— О, беленькая мусме! Вот что пообещала Хана. Помнишь, ты говорила Хане о милосердии вашего христианского Бога. О Христе рассказывала ты ей, о Том милосердном Христе, Который исполняет все, что просят у Него люди. И вот, что сказала Христу маленькая Хана… — Сделай так, чтобы выздоровела мусме Лика, чтобы не умерла мусме и тогда возьми Хану Милосердый Христос в число твоих христианских детей. Вот что пообещала тогда Хана.

— О! — вырвалось радостным возгласом из груди Лики и она прижала девочку к своему усиленно забившемуся сердцу.

— Да, теперь Хана будет христианкой! Мусме Лика жива. Хана счастлива и должна отплатить за это счастье христианскому Богу! — серьезным и проникновенным тоном говорила девочка. — Papa Гари приводит теперь каждый день русского священника к Хане, и он учит ее молитвам, символу веры и десяти заповедям христиан. Сейчас еще Хана не может войти в христианскую церковь, но после, потом, там, в деревне ее окрестят. Дядя Сила и тетя Бэтси будут слушать обеты Ханы быть верной христианкой Милосердному Христу. Так сказал papa Гари и Хана исполнит все, что ей велят! — с неизъяснимой трогательной покорностью закончила свою речь дъвочка.

Лика снова заключила девочку в свои объятия.

Пришедший за ними князь Всеволод застал эту трогательную картину.

— О, Лика! добрый ангел, вошедший в мой дом! Чем отблагодарить вас за дарованное мне счастье, — дрожащим голосом произнес князь, целуя руки молодой жены.

И все трое они вышли к гостям.

За ужином Анатолий весело шутил и дурачился с Бэтси и Ханой, говоря, что в «Нескучном очень скучно», и что вместо лошадей там ездят зимою на волках, а летом, наоборот, волки ездят на людях.

Обе они: и девушка, и девочка заразительно смеялись шуткам молоденького пажа.

В это же время на другом конце стола Сила Романович, у которого было свое имение близь Нескучного, предложил князю и Лике совместно построить еще один питомник, убежище для призрения бедных деревенских сирот и дом для бобылок, одиноких нищих старух.

Лика внимательно вслушивалась в каждое слово молодого заводчика, сочувствуя и изредка вскидывая глаза на сидевшую против нее тетю Зину.

— Видишь, тетя, сколько добрых людей на свете, — казалось, говорили без слов эти сияющие взоры молодой женщины, — и как приятно, как хорошо, как дивно хорошо иметь кругом таких добрых, таких отзывчивых людей!

И радостно сияющий взор Лики уже видел где-то далеко, далеко отсюда еще так недавно, бедные деревенские избушки, теперь превратившиеся как в сказке в хорошие, крепкие деревянные дома… Огромные здания, прекрасной больницы, богадельни, убежища для бедных старух и детей, и светлый фасад новой деревенской школы, который мерещился ей уже давным-давно…

И радостно торжествовала красивая душа Лики…