Прикосновение звёзд

На закате море и небо заиграли чудными красками, таких закатов Гретхен еще не видела. Она как зачарованная смотрела на переливы цветов от нежнейшего розового до алого, растекшегося в полнеба. Большой золотой диск погружался в море, и краски заката густели, наливались багрянцем, одновременно тревожным и парадным. Гретхен стояла у борта до темноты, любуясь угасающим закатом, как отпылавшим огромным яростным костром, который догорал, тлел, вспыхивая неожиданно из-под пепла раскаленным углем.

Она стояла на самом носу шхуны, глядя вперед, вдаль, вновь очарованная безбрежностью просторов и первозданным невозмутимым покоем, разлитым вокруг. Гретхен вдруг почувствовала себя один на один с могучими стихиями. И в какой-то момент произошло удивительное - у нее возникло ощущение полета. Как будто она не стояла на твердой палубе, а невесомо парила в пространстве, устремляясь к той неуловимой линии, где в одной огромной плавильне плавились небо и море. Новое чувство потрясло ее полным освобождением, ничто не приковывало к земле, не тяготило. Кажется, она, и вправду, могла бы раскинуть руки, прыгнуть в эту безбрежность, беспредельность - легкая, ликующая. И полетела бы рядом с парусами, в их сияющей чистоте, равная, свободная так же, как это море, и небо, и ветер...

Услышав шаги, Гретхен обернулась со счастливой улыбкой:

- О, Ларт! Я не сумею вам рассказать, но это было восхитительно хорошо! Мне показалось, что я летела, как большая птица!

- Рассказывать и не надо. Мне это знакомо. Вот здесь, где вы стоите, и у меня возникает чувство полета. Но я пришел позвать вас вниз. Стало свежо, вы озябнете.

- Я не хочу уходить, - виновато улыбнулась она. - Позвольте мне еще побыть здесь.

- Да я вовсе не собирался приневоливать вас! И очень кстати принес вам вашу накидку, - он укрыл ее плечи.

- Спасибо, Ларт. Знаете... со мной происходит нечто странное... И вокруг меня. Будто какое-то волшебство. Как будто вот это всё, и я - одно... Оно такое же живое, как я, дышит, постоянно меняется, ни на мгновение не замирает, всегда другое. У него есть прошлое и будущее... Оно знает меня, а я узнаю его... вот это, все, что вокруг меня... Я говорю странно и непонятно, да?

- Нет, не странно. Вы хорошо говорите.

- Правда? - обрадовалась Гретхен. - Вы понимаете меня? Это как сон с открытыми глазами... как нечто чудесное... И я боюсь уйти, мне кажется, что-то должно случиться, важное, а я пропущу, не увижу.

- Оставайтесь в своей сказке, - улыбнулся Ларт. - Может быть, с вами и впрямь случится какое-то прекрасное, доброе волшебство.

Гретхен взглянула на него и только вздохнула благодарно.

Зажигались звезды, неуловимо вспыхивали светлячками, разгорались ярко. И звезды тоже выглядели необычно, и было их несметное множество. Вначале Гретхен могла бы сосчитать их, но вскоре небо превратилось с черный бархат с россыпью золотой пыли, в которой блестели золотинки, чешуйки и сияли самородки. Чаша неба, полмира, светилась и мерцала, и вдруг - она не поверила глазам - вторая половина сферы, нижняя, осветилась таким же звездным свечением. Гретхен подалась вперед, протерла глаза, думая, что ей чудится. Но это не помогло - море светилось, она оказалась внутри звездной сферы. Гретхен закрыла глаза, чувствуя, как кружится голова от ощущения высоты и полета. Сквозь ресницы она видела, как к ней тянутся тысячи тоненьких звездных лучиков, ей казалось, что она чувствует их прикосновение - холодное и чуть-чуть колючее. Может быть, на самом деле это была только водяная пыль, но Гретхен видела, - звезды тянулись и тянулись к ней своими длинными тонкими лучами. Улыбнувшись, она подставила им лицо. И подумала о том, что их судьбоносное прикосновение произошло раньше, может быть, в ту ночь, когда она танцевала с Лартом. И именно это милостиво переменило ее судьбу. И в душе ее возникла музыка, та самая, под которую она была счастлива.

Парусник плыл среди звезд, и Гретхен, раскачивалась на волшебных качелях счастья, летела навстречу неведомому. В эти мгновения она искренне верила, что посланцы судьбы не обманут ее.

Конец первой книги

Книга вторая

Глава первая

рассказывает, что океан являет другую свою сторону,

жестокую и безжалостную силу.

Гордое, белокрылое судно стало забавой в злой игре: казалось, что ветер и море швыряют его друг другу, беспомощное, не помышляющее о сопротивлении. Крылья же, утративши белизну, были связаны, прикручены к реям грубыми верёвками, а то и, изодранные штормом, бились в безрассудном отчаянии, будто надеялись сорваться в последний и гибельный, но вольный полёт. Водяная стихия, казавшаяся столь ласковой под голубым небом и ясным солнцем, явила свою злую мощь. Где было ей в безумной пляске водяных гор обращать внимание на чужеродную деревянную скорлупку. Какая разница - раздавить ее рухнувшей горой, у подножия которой она на беду очутилась, или вознести к грязным лохмотьям изодранного неба и, выскользнув из-под неё, скинуть оттуда в бездну.

...Дверь каюты рывком распахнулась. Гретхен, измученная неизвестностью больше, чем бесконечными часами жестокого шторма, быстро поднялась навстречу Ларту. Вместе с ним ворвался рёв бури, и как будто удесятерились скрежет и грохот. Они были еще более пугающими оттого, что их происхождение было непонятно, но в изобилии питало воображение, а оно без устали подсказывало одну картину страшнее другой.

Гретхен торопливо подошла к Ларту, близко, чтобы в лице его увидеть ответ на свой невысказанный вопрос прежде, чем он скажет хоть слово - и перевела дыхание. Ох, ну разумеется, то, что она себе здесь напридумывала всё вздор! Правда, от безмятежности Ларт далёк, но он уверен, он знает, кто будет победителем и в этом испытании, а над страхами Гретхен только пошутит необидно...

- Ларт! Что там?! - ей пришлось напрячь голосовые связки, преодолевая рёв и грохот.

- Приключение! - наклонившись к Гретхен улыбнулся Ларт и положил ладони ей на плечи. - Волны и ветер несут нас к берегу. Теперь он уже близко, рукой подать. Капитан решил, что экипажу лучше оставить судно и в шлюпках добраться до суши. Я пришел за вами, Гретти.

- А мне показалось, что шторм стихает - нас швыряет уже не так сильно.

- Это потому, что его держат рифы.

Рифы! Господи, он так спокойно сообщает эти страшные вести?! Он говорит с ней, как с ребенком, не хочет пугать! Но даже её знаний, почерпнутых из книжек, достаточно, чтобы угадать истину. Судно несло... значит, оно не слушается руля... И теперь оно гибнет на рифах, коль люди бегут с него! Рифы! А она-то пыталась объяснить себя непонятный крен судна, думала, что в трюме сместились тяжёлые грузы! Книжные знания Гретхен подсказывали ей: в шторм надо держаться подальше от берега, а рифы - самое опасное и коварное, что подстерегает мореплавателей.

Теперь Гретхен чувствовала, что корпус совсем иначе содрогается и стонет под неистовыми ударами - волны зашвырнули его на каменные клыки, а теперь пытались снова завладеть игрушкой, сорвать его с рифов. Но когда им удастся это... ведь корпус наверняка повреждён... Тогда в пробоины хлынет вода! Может быть, судну остается жить считанные минуты? Может быть, оно уже сползает с гибельных камней и вот-вот уйдёт в пучины?

Все эти мысли и предположения стремглав неслись в голове Гретхен, пока она шла за Лартом вверх по перекошенному трапу. Шагнув на палубу, она обомлела. Они находились в центре хаоса, из которого, казалось, невозможно было выделить хоть одну знакомую деталь: небо, море, горизонт... ничего этого не было. Тут Гретхен увидела нечто такое, от чего остановилось дыхание, и она поняла, что всё сдвинулось со своих привычных мест, и она не там искала небо и море. Океан был не под ними - он встал дыбом, стеной, и теперь эта черная, мутная, пенная стена неслась прямо на них. Гретхен так и стояла бы, загипнотизированная жуткой силой, не помышляя о противостоянии ей, когда Ларт толкнул её к перегородке и прижал, прикрывая своим телом. В следующее мгновение Гретхен задохнулась, захлебнулась в лавине воды. В грохоте и вое она различила жалобный визг и разглядела Урса. Убегающая за борт вода тащила за собой добычу, и пес беспомощно катился по поклонной палубе. Гретхен едва не кинулась к нему, но увидела, что пес взят на поводок, лишь благодаря ему и сильным рукам хозяина собаку не смыло за борт.