Птенец и зверюга

Когда он вышел из метро, она стояла облокотившись на большую машину и смущенно улыбалась. Ее неожиданная взрослая красота в сочетании с детской хрупкостью ее фигуры настолько поразили его, что у Зверюги затряслись руки и пропал его, надо сказать, незаурядный дар речи. Ему даже стало плохо, настолько она была хороша. Зверюге сразу захотелось обнять ее и почувствовать ответный поцелуй, но ткнувшись неловко в наспех подставленную щеку, он понял, что она сейчас вне его власти, и еще не известно, не решила ли ускользнуть от него полностью и навсегда.

А без этой власти над ее чувственностью он был никто. Уничтожался весь смысл его перелета через океан, и всего его существования, опирающегося только на надежду и предвкушение этой встречи. И сейчас он готов был даже изнасиловать ее, чтобы восстановить ее сексуальную зависимость от себя. Приходилось все начинать с самого начала.

- Ты сегодня прекрасно выглядишь.- проговорил он, едва справляясь с волнением.

- Это еще что, видел бы ты меня месяц назад. Я тогда как раз покрасила волосы.

Она и в самом деле была красива. Но не совсем правильной красотой. Пытаясь разглядеть и понять эту неправильность, хотелось вглядываться в ее лицо снова и снова, пока ты окончательно не влюблялся.

- Все равно ты стала хороша, как... как... Нет. Можно только с тобою сравнивать. Тебя же сравнить не с кем!

- Ты всегда умел делать комплименты.- как будто начала оттаивать она.- Ну ладно. Садись в машину. Мне надо с тобою о многом поговорить.

Он почувствовал, что падает в пропасть "О многом поговорить". Сейчас она сообщит ему о том, что им лучше окончательно расстаться и забыть друг о друге, а потом исчезнет в абсолютно чужом для него мире. Он даже не сможет ее разыскать. Ну, ничего. Сейчас главное, дотащить ее до постели, а там посмотрим, как у нее получится ускользнуть.

Он вспомнил представление сеанса гипноза в университетском городке, куда двумя днями раньше его пригласили друзья. Больше всего его поразила удивительная власть одного человека над участвующими в гипнозе людьми. Запомнился один студент, который все время порывался уйти из под власти гипнотизера. Но бесчеловечный маг, пощелкивая пальцами, каждый раз заставлял возвращаться на сцену запрограммированного студента при произнесении одного единственно слова -"голубой". Зверюге сейчас надо было найти это слово, а затем подчинить раз и навсегда его магии любимую женщину

- Куда едем?- спросила она.

"Она еще издевается",- подумал он.

- Куда хочешь.- отстраненно начал Зверюга,- Можно поехать, например, к тебе. Покажешь, как ты живешь.

- Нет, ко мне мы не поедем.- с легкостью приземлил его Птенец. Хочешь, посидим в каком-нибудь ресторанчике?

- Конечно, хочу. Чего-нибудь поедим, я как раз за этим прилетел с другого конца света.

Сейчас мысль о еде была ему противна. И даже безотносительно к факту, что в местных ресторанах и закусочных, он все время чувствовал себя львом, у которого завязаны глаза, и у которого перед носом держат мясо, а ко рту подносят сено.

Он с любопытством наблюдал за ее хрупкими ногами, жмущими на педали, за ее тонкими руками, крутящими плетеный руль большой машины и за ее своеобразным профилем на фоне мелькания бесконечного ряда придорожных бензоколонок. Манера ее управления была непередаваема. Каждый раз, перед тем, как нажать на педаль тормоза, она долго искала ногой соскочившую туфлю, а уж потом начинала искать педаль тормоза. Глядя в зеркало заднего обзора, она сначала бросала взгляд на себя, поправляла челку, и только затем обращала внимание на машины сзади. Руки у нее вообще все время были заняты соскакивающей с плеча бретелькой кофточки. - Идиот!- время от времени восклицала она.- Ну кто так перестраивается? А этот кретин! Посмотрите на него! Теперь он встал и будет ехать впереди со скоростью сорок миль в час! Убить его мало. А такого ты видел придурка?! Представляешь, не хотел уступать мне дорогу!

Они выбрали приятную прохладу ресторанчика с обычным в здешних местах названием "Пятничный". Деревянные стены его были украшены фотографиями и различными предметами в стиле тридцатых годов - не пропадать же хламу дедушек с чердака хозяина.

Обвешанный значками, что, видимо, являлось фирменным приколом здешних официантов, юноша всунул им в руки меню и с радостной улыбкой начал их пытать, что им принести попить. Принеся заказанный томатный сок с незаказанным льдом, за что Зверюга его тут же чуть не пришиб, он так же радостно учинил допрос, какое блюдо они будут есть, и какую подливку к этому блюду они предпочитают - в меню их было штук десять. Когда он дошел до восьмой, Зверюга не выдержал:

- Птенец, он меня доконал. Мне и так сейчас плохо, и этот еще со своей жратвой привязался. На, отдай ему полтинник и скажи, чтобы я его больше здесь не видел.

- Он еще спрашивает, что мы будем пить.

- Ну хорошо, шампанское у них есть.

- Есть, но я тебе не советую брать здесь шампанское. Американцы не понимают, что такое шампанское. Они пьют в основном пиво, которое здесь слабее даже воды.

Когда официант пожелал им приятного аппетита и побежал доставать следующий столик, Зверюга наконец смог взять Птенца под столом за коленку:

- Что-то я хотел тебе сказать... Что это сегодня у меня с головой творится? Ах, да! Ты знаешь, у меня кроме тебя в этом мире никого нет.

- Ты приехал, чтобы сказать мне только это?

- Нет, не только.

- Тогда зачем ты приехал? Только честно.

- Честно?

- Да, честно. Что ты хочешь?

- Больше всего на свете я хочу тебя трахнуть.

- Я так и знала. А дальше что будет? Ты снова уедешь, а меня потом будут два месяца приводить в чувства, как это было в прошлый раз, когда я кидалась буквально на всех, и когда меня раздражал буквально каждый, кто ко мне подходил...Я не хочу, чтобы это повторилось.

- Ну почему, почему любое событие ты воспринимаешь с только трагической стороны? В том, что я приехал и буду с тобою заниматься любовью, ты не видишь ничего хорошего. Видите ли, потому что я скоро уеду и больше не буду заниматься с тобою любовью! Но ведь жизнь наша так устроена, что все хорошее когда-нибудь заканчивается, в том числе и она сама. И у тебя никогда в ней не будет ничего хорошего, если ты от всего будешь отказываться только потому, что это не на всегда.