Я родился в очереди

Что касается нас, мы - люди простые. Мы стоим в простых очередях за простой картошкой.

Очередь - явление вечное, спешить в ней ни к чему. Когда надо будет, она сама подойдет, если вы еще останетесь в живых. Впрочем, право стоять в долгой очереди передается по наследству, и это одно из достижений нашей замечательной системы. Если умер отец, его сын, представив соответствующие документы, может продолжить дело отца и ждать нужную вещь, приходя в магазин раз в месяц на перекличку.

Однажды чужестранец, идя со мной по Москве, воскликнул:

- Но почему? Почему вообще существуют эти очереди?! Разве у вас недостаточно населения, чтобы нанять трех продавщиц туда, где стоит одна?

- Продавщиц-то, конечно, хватит! Но, видите ли, три продавщицы продадут весь запас колбасы за полчаса. И что тогда они будут делать остальную часть дня?

Я думаю, кое-кто у нас заинтересован в сохранении очередей. У физиков есть такой термин: диссипация, то есть рассеяние энергии. Это когда энергия куда-то девается. Не ведаю, знают ли физики, куда именно, но наши власти знают очень хорошо. Очередь есть весьма хитроумное и удачное нововведение в области рассеяния человеческой энергии. Представьте себе жизнь без очередей. Это очень опасно для государства. Чем люди заполнят день, если не придется стоять в очередях? О чем начнут думать? Что им захочется делать? В сущности, очередь - это огромная государственная соковыжималка.

Очередь есть суть и единственный способ существования российского человека от рождения до смерти. Вся Россия стоит в очереди за лучшей жизнью, и другого не дано. Писатели стоят в очереди и после смерти, ждут признания, издания своих книг, - за примерами ходить недалеко.

Что касается советских газет, то они с удовольствием сообщают об очередях на Западе. Когда там был энергетический кризис, у нас охотно печатали фотографии с очередями автомобилей у бензоколонок. Злые языки тогда говорили, что эти фото снимают в Москве, исхитряясь, чтобы не было видно зданий, марок автомобилей и подробностей. Но так или иначе, очереди на Западе тоже бывают, и мы горды, что в этом тоже стоим впереди других стран и что другие страны заимствуют достижения советской цивилизации.

Однажды в очереди я услышал, как человек, простой русский работяга, сказал:

- Часа два простоишь, так не то что в Израиль - к китайцам согласишься уехать!

Я и сам устал стоять в очередях. И хотя жаль было не достоять в очереди в издательстве и увидеть вышедшей свою книгу, я отправился в ОВИР.

Тут, за визами за границу, множество видимых и невидимых очередей. Шесть месяцев я ждал в очереди только для того, чтобы услышать одно слово: "Отказано". С тех пор я стою в очереди и уже намотал на ус то же слово много раз. Иногда здесь слышен шепот новичка:

- Кто последний в очереди за свободой? Я за вами!

Эта очередь - своеобразный клуб, где нет иных развлечений, кроме рассказывания и выслушивания самых разнообразных слухов. Говорят, например, что тех, кто не хочет уезжать, будут заставлять уехать, а тех, кто хочет уехать, будут держать в очереди вечно.

Вчера я встретил приятеля. Это произошло в маленьком переулке возле ГУМа - универмага в центре Москвы. Мы остановились поболтать. Неподалеку змеилась длиннющая очередь к двери с надписью "Ж". Сотни две девочек, женщин, старух подпрыгивали в нетерпении. Вдруг наш разговор прервала леди средних лет с бегающими глазами.

- Вы последний? - воскликнула она.

- Я?!..

Но не ожидая ответа, она крикнула:

- Я за вами!

И приняла позу бегуна на старте.

Москва, 1978.