Цепная реакция

- Да вы что, дядя Саш... - В голосе ее сквозило отчаяние.

- Ладно, давай выпей стаканчик, надо тебе настроение поднять, чувствую...

- Не хочу я...

- Я тебе дам "не хочу"! - Он легонько хлопнул ее кончиками пальцев по щеке. - Ну-ка... без разговоров! Пей!

Он заставил ее выпить вина, затем, слабо сопротивляющуюся, еле ворочающую языком, раздел и, зажимая грубой сильной ладонью рот, разверзнутый в немом крике, изнасиловал. Насиловал долго, наслаждаясь покорным и хрупким девичьим телом, утробно рыча и скрипя зубами...

Проснувшись утром, Крученый хмуро оглядел неподвижно лежавшую рядом Олю и грубо рыкнул:

- Чего разлеглась? Завтрак иди готовь!

- Дядя Саша... - прошептала она. - Мы что же теперь?.. Я что, ваша жена? А мама?

- С мамой разберемся, - буркнул он. - И с тобой у нас все будет как надо. Иди-иди...

Позавтракали, внимая шуточкам-прибауточкам Чумы, потом поехали в гости к одному из воров, живших в пригороде, жарили шашлыки, пили. На следующее утро, сидя за столом, Крученый, подмигнув Чуме, обратился к подавленно молчавшим подросткам:

- Пора, ребята, заработать нам денег на хлеб насущный... И коли мы одна семья, то и бизнес у нас, выходит, семейный... Значит, так. Должен мне один фрайерок денег. Но вот тянет с долгом, тянет, паскуда... А должок... указал на заставленный яствами стол, - это то, что нам завтра есть и пить, на что тебе, Антоша, девок выписывать... В общем, так: ты, - кивнул на Олю, едешь с нами. Поднимаемся на этаж, где гнида эта таится; надеваешь, солнце мое, халатик домашний, звонишь в дверь, говоришь, я ваша соседка снизу, у вас протечка, нас заливает... Ты, - обратил взгляд на Антона, - сядешь на корточки у нее за спиной. Чума - за тобой. Я с ребятами - возле лифта... Как дверь откроется, влетаете в хату. - Усмехнулся. - Чума подтолкнет... Мы следом. Ну и все, - улыбнулся беспечно. - Дальше наши дела, как с терпилами беседы беседовать. Спускаетесь к машине и ждете. Понятно? Или трусим?

- Да я чего? Я всегда... - пробормотал Антон.

- "Я всегда"! - передразнил Крученый. - Ты, кстати, вчера на даче еще одну телку окучил, как мне тут доложили? Презервативом-то пользовался? А, раздолбай? А то еще лечить тебя... Нам тут с Ольгой заразы не надо, учти!

- Да он с головой парень! - вступился за своего подопечного Чума.

- Ну то-то... - Голос Крученого потеплел. - А то ему удовольствие, а мне потом расхлебывай... Правда, Олечка? - внимательно посмотрел на девочку, механически ему кивнувшую.

Многоопытный Чума лишь покачал в недоумении головой: вот дела, вот куролесит вор, с подскоками, вот черт натуральный...

- Ну, пора на дело. - Крученый встал. - Весло небось уже заждался. А тебе, Антоша, вот еще что скажу: ты в этой секции своей присматривай пареньков подходящих. Таких... Чтобы на красный свет перли без тормозов... Есть на примете? Вот и хорошо, в гости ребят пригласи, без подарков не останутся, меня знаешь...

Только после третьего налета на квартиры коммерсантов до Антона дошло, что история с выбиванием долгов - блеф.

- Я же вчера телевизор смотрел, видел... Та квартира, где мы были! плачущим голосом выговаривал он своему повелителю. - Я диван узнал, буфет... Все убиты...

- И чего? - невозмутимо спросил Крученый, поглядывая на окаменевшую от испуга Ольгу. - Чего еще плели?

- Что пожар был, от газа все вспыхнуло...

- Во. Правильно, от газа... - согласился Крученый. - Считай, списано. Проехали. Думаешь, интересно ментам себе на шею лишнее дело вешать? Не, у них и так дерьма невпроворот.

- Но если поймают...

- Утри сопли. Кого еще поймают? Уж если поймают, то не тебя, а меня. Ты кто? Или она? - указал на Ольгу. - Малолетки! Сказал отчим, что долги получать едем, вот и поехали. Или мусорам ломануть хочешь? Ну так это, усмехнулся тонко, - это уже измена, Антоша. И тогда выгораживать тебя не стану. Тогда ты - мой сообщник. И считай, устроился на нарах прочно, врос в них. Будешь вставать в тюряге с первыми петухами... Я тебя вроде об их мытарствах просвещал... Во-от. А уж коли запалишься ненароком, но твердо станешь мазу держать, то в любой камере коротко объявляешь: я - сын Крученого. И все. Жить будешь не хуже, чем на воле, пальцем тебя никто не тронет, на цырлах вокруг все будут выплясывать. И менты, и блатные. А дрогнешь - хана тебе, ад у тебя под копытами разверзнется, геенна смрадная... Давай в холодильник слазай, икорки черной нам с рынка прислали, покушаем... Олечка вон голодная... О сестре не думаешь совершенно! Кстати... - Полез в карман, достал изящное колечко с крупным, чистым изумрудом. - Ну-ка, миленькая моя, давай пальчик... О, как идет тебе... Откинул восхищенно голову. - Лепота! К тому пальчику колечко, угадал я!

А вскоре, лежа с Крученым в постели и привычно припав щекой к его груди, Ольга заговорщическим тоном сообщила ему, что познакомилась с молодым мужчиной, который довез ее на своем "кадиллаке" до магазина, а после предложил пообедать в кафе.

От предложения она не отказалась, а когда кавалер пригласил ее после обеда домой, то поехала с ним, навестив апартаменты столь роскошные, что ее ухоженная квартира ныне представляется ей убогим сараем.

- И сейф у него есть в стене, - говорила она доверительно. - Он код набрал, дверцу открыл, а там денег - сплошные пачки... И коробочки всякие сафьяновые... Драгоценности, наверное, дядя Саш...

- Ты чего... - спросил Крученый сквозь зубы, - легла с ним? Ну, - упер колючий взор в поджавшуюся девчонку, - отвечай!

- Ну... всего один раз...

Крученый задумчиво пожевал губами. Что же... Устраивать скандал этой сучке не стоит. Пусть... Чем быстрее пооботрется в этой жизни, чем больше изощрится, тем лучше. Все равно его будет, какими бы сторонами ни блуждала...

- Знаешь, что с тобой сделаю, если хворь какую мне принесешь? вопросил грозно.

- Да я с резинкой...

- Ну то-то! И помни: башку отрежу...

- Да вы чего, дядь Саш... Я ж не дура...

- Вообще... Как можно в машину к незнакомым мужикам запрыгивать? Вдруг насильник какой или грабитель?..

- Да он хороший, я сразу поняла...

- Адрес этого хорошего запомнила?

- Конечно, записала даже.

- Вот и дура! Мозги молодые, запомни и храни все в башке! Башка-то у тебя золотая... - Потрепал ее по мягким, пышным волосам. Поцеловал в темя рассеянно. И подумал: "Вырастешь ведь скоро, стерва... И мне еще сто очков форы дашь... Эх, людишки... Сначала глина тягучая, а потом - прах. А он, Крученый, - умелые персты лепящие..."