Это моя собака (Пять повестей для детей)

Я заснул в ту же минуту.

Переоценка ценностей

27 августа. Сегодня моя прекрасная жизнь продолжается. Утром меня разбудила тетя Груша и позвала завтракать. На завтрак, как и всегда, овсяная каша. Я съел и попросил еще. Тетя Груша налила в миску простокваши, покрошив хлеба.

- Господи, чем они тебя кормили, Пиратка? Капустой? Квасом?

Милая тетя Груша, как она проницательна! Я подпрыгнул и лизнул ее в щеку. Она не рассердилась.

- Ну, баловень, узнал теперь, почем фунт лиха? Пойдем-ка вместе доить Фросю... Там и не нюхал поди молочка?..

А потом был волшебный день. Меня кормили и ласкали, ласкали и кормили. так что я совсем запутался - что лучше? Но самое прекрасное было даже не это. Под березой...

Нет, лучше я все расскажу с самого начала, с того момента, когда лис сказал: "Настал мой час!.. "

Он убежал, а я, стуча от волнения зубами, пытался что-то писать в грязной ковбойской тетради...

Вдруг примчался лис:

- Быстро за мной!

Мы понеслись к подкопу. Вижу: на заборе головой вниз висит Пал Палыч, машет руками и шепотом говорит кому-то:

- Ноги, ради Бога, не выпускайте...

Я обмер - он висит на колючей проволоке! Что у него останется от живота и штанов! Не успел я обэтом подумать, как над забором показалась еще одна голова - моего дорогого хозяина Вити:

- Подвинься, пап! Ты весь матрац занял...

- Ну, держись, Витька! - сказал Пал Палыч. - Не сверни голову!..

Что там произошло дальше - я не разобрал. Только увидел, как в воздухе мелькнули Витины ноги и весь Витя повис на этой стороне.

- Прыгай! Отпускаю! - шептал Пал Палыч.

Я бросился к Вите, не выдержал и заверещал отрадости каким-то несобачьим визгом.

Витя сразу же зажал мне нос, но было поздно. В окнах зажегся свет. Загремела дверная цепочка. Затопали тяжелые шаги и - шах! - громыхнул выстрел.

Невозможно описать мой ужас! Я уже представил, как все мы - я и мои дорогие хозяева - лежим, застреленные Сиплым. Вдруг в темноте, совсем рядом, словно вспыхнул и засветился огонек. Это был лис.

- Бегите! Быстро! Погоню я возьму на себя! Прощай, друг!

Это был мой благородный лис. Конечно, никто, кроме меня, не понял его слов. Но все услышали, как Сиплый тяжело побежал к калитке, громко ругаясь:

- Ах ты рыжая тварь! Ну погоди у меня!

- Не надо, дядя! Не надо! Нам за него в школе попадет! - хором вопили ковбои.

Мы воспользовались суматохой и быстро перелезли через забор.

- Ходу, ребята, ходу! - скомандовал Пал Палыч.

И все кинулись бежать: впереди - я, за мной - Витя, потом - Мама-Маша и Пал Палыч. Замыкающим были Одноглазый и старик, который живет в желтомдомике на горе.

Из нашей калитки навстречу нам выбежала тетя Груша.

А утром в садупод березой я увидел Витю и Пал Палыча - они покрывали старую собачью будку новой крышей. Чуть дальше мой одноглазый друг не спеша доедал что-то из моей миски. Мама-Маша большими ножницами выстригала у него из хвоста репейники. Тетя Груша, сложив на животе руки, смотрела на все это, качала головой:

- Из каких доходов буду я на старости лет кормить дармоеда?..

- Не прибедняйся, Аграфена, не объест тебя животное, - замахал на нее руками старик, который живет вжелтом домике на горе. - А этой собаке цены нет, столько горя измыкала! Ты вглядись - умней человека.

Что сделал я?

Переполненный радостью, подпрыгнул с такой невероятной силой, что прямо с крыльца сделал полноесальто.

- Ах! А-а-аах! - вскрикнули все хором.

Но я уже стоял на ногах. Не касаясь земли, я облетел нашу дачу вокруг и последним длинным, великолепным прыжком влетел в бочку с водой, где вертелись всякие мелкие козявки.

- Отличный трюк, Пират, - сказал Пал Палыч, вытаскивая меня за шиворот, - ты, я вижу, по-прежнему будешь оживлять и украшать нашу жизнь.

Возвращение

29 августа. Кончилось лето, кончилась дача.

Завтра мы возвращаемся в город. Я выскулил у Вити разрешение последнюю ночь ночевать в саду и сплю рядом со своим большим другом возле будки, развалясь в траве. Это так здорово!

Прямо над головой у меня, за деревьями, только очень далеко, светит желтая звезда. Она похожа наглаз лиса, и это мне приятно. Мне кажется, что этой мой умный друг смотрит на меня из темных кустовво дворе за высоким забором.

- Ты что сопишь? - спросил меня Одноглазый, поворачиваясь на другой бок.

Ах, нет! Ведь я совсем забыл! Ни Черного Дьявола, ни Одноглазого больше нет. Его теперь, как и менязовут Пират, только Черный Пират. Это, конечно, придумал Витя. Как он догадался? Так нас оказалось трое друзей Пиратов.

А почему я сопел? Потому что не спал. Думал об Огоньке.

Но об Огоньке - разговор особый.

Новоселы

30 августа. Только мы приехали в город, как тут же пришлось опять ехать, вернее, переезжать на новуюбольшую квартиру, которую получил Пал Палыч от работы. Кутерьма была страшная! Чтобы я не путался под ногами, пока переносили мебель, Витя привязал меня к скамейкево дворе нового дома.

Этот новый двор мне очень понравился - вот уж будет где побегать! Я вспрыгнул на скамейку, но и оттуда не увидел, где он начинается и где кончается.

- Здравствуй, песик! - поздоровался со мной старичок в очках и сел рядом. - Ты из какого подъезда?

- Гав, гав, - ответил я.

- Верно! - кивнул он. - Я тоже из второго... Будем соседями. Здесь хорошо, братец, и людям и собакам. Во-он, видишь лесок? Там и пруд есть, и травка. Отличный район, новый, благоустроенный. Вот так-то.

"Что ж, - подумал я, - не так плохо начинается моя жизнь на новом месте. Уже есть один знакомый".

Учительница

7 сентября. Спешу записать самые последние потрясающие новости. Вчера Витя прибежал из свой новой школы и сразу же:

- Скорей, Пиратыч! В три часа у нас субботник. Пойдешь со мной. И веди себя прилично, понял? Без твоих штучек, ясно? Где поводок?

Во дворе школы было полным-полно ребят с лопатами и граблями. Нас, конечно, сейчас же окружили истали спрашивать:

- Как зовет твою собачку?

- Какой породы собачка?

- Можно покормить твою собачку?

- Витя Витухин! - вдруг строгим голосом сказала высокая женщина. - Ты зачем привел собаку?

- Она не кусается...

- Тогда зачем ты держишь ее на привязи? Пусть побегает.