Опиум

Он с трепетом сжал ее руку.

-- Зачем ты так говоришь?! Ты же видишь по глазам, что я не вру...-- он метнул на нее еще один пылкий взгляд,-- Я не понимаю, как я мог так обмануться тогда, при нашей первой встрече!.. Ты теперь, наверное, уже никогда после этого мне не поверишь...

-- Почему же...

Их взгляды встретились, зачарованно остановившись друг на друге.

-- Ты, правда, так думаешь?..

-- Правда...

Его рука гладила ее руку.

-- Оливия, знаешь, чего бы мне сейчас хотелось больше всего?

Нет, подумала она, он никогда не посмотрит, как Ричард и не скажет, как именно он хочет меня сейчас трахнуть... Ему не дано органично соединить воедино фразу "Ты мне веришь?" с фразой "Почему бы мне не поиметь тебя, пока ты не догадалась", как это делал Ричард, соблазняя... Его удел -- быть жалким лекарством от ран, нанесенных девятнадцатилетним мальчиком...

Она, вновь слегка краснея, опустила глаза.

-- Чего же? -- еле слышно спросила она.

-- Позволь мне тебя поцеловать...

Это "позволь мне" добило ее окончательно. "Все, пошлая элегия превращается в пародию,"-- подумала Оливия, хитро улыбаясь про себя.

-- Позволяю...-- ответила она, но так мило и нежно, что Альберту и в голову не пришло задуматься над сутью происходящего диалога.

x x x

Они вошли в темный холл и большое зеркало смутно отразило их светлые фигуры внутри своей мутной бездны. Альберт щелкнул зажигалкой, зажигая две восковые свечи в его массивной бронзовой раме -- холл осветился бледным светом.

Оливия, слегка приподняв подбородок и взглянув на себя в зеркало, даже поразилась нежной и поэтичной одухотворенности своего прекрасного лица.

Сейчас ей даже не было больно видеть рядом со своим отражением отражение Альберта, пожирающего ее глазами -- ей было все равно -- более того, в ней даже просыпалось, некое подобие "жажды крови".

Альберт обнял ее за плечи, страстно прижимая к себе.

-- Мы с тобой смотримся, не правда ли? -- спросил он,-- Женщина в белом и мужчина в белом.

-- Пошленький сюжет из сказки про Золушку.

-- Которая встретила своего принца?

-- Нет, чужого,-- Оливия посмотрела на него невинными глазами,-- и побоялась убить своего, чтобы стать свободной.

-- Что? -- он недоуменно сдвинул брови, бросив на нее ошарашенный взгляд.

-- А может быть, она еще и решится.-- добавила Оливия; ее глаза были словно воплощенная детская

наивность,-- по крайней мере, она к этому вполне готова...

-- Шутка? -- осведомился Альберт после напряженной паузы, натянуто улыбнувшись.

-- Конечно,-- улыбнулась она в ответ, сверкнув ледяным взглядом своих холодных голубых глаз.

Они рассмеялись.

Альберт привлек ее к себе, страстно целуя в губы.

-- Знаешь,-- произнес он,-- в тебе есть что-то дьявольское, что-то сквозящее через эту детскую невинность внешнего вида...

-- И поведения?

-- Тебе смешно?

-- Ну почему же... Странно, что же во мне может быть "дьявольское"? В девочке, у которой умерли родители...

-- Прости...-- он опустил глаза.

-- Так ответь же!..

-- Я даже не знаю, как сказать... Иногда в твоих словах проскальзывает что-то, заставляющее искать двусмысленности. И очень озадачивает, когда их не находишь, еще раз потом глянув в твои глаза.

Оливия усмехнулась про себя -- она считала, что говорит практически открытым текстом, хотя, с другой стороны, Альберт мог и не понимать -- он не знал ее языка, не знал даже всех тех стандартных подтекстов, которые она и Ричард употребляли постоянно и которые для нее уже стали чем-то вполне обыденным и однозначным. Однако она придерживалась другого мнения -- ей нравилось думать, что Альберт просто туповат для этого.

-- Ты шутишь так, как будто только эти шутки и есть зашифрованная правда о тебе... Ты сейчас и ты -- та, которая была при первой нашей встрече -- две разные женщины. Я смотрю на тебя и не верю, что ты можешь быть с каким-то подтекстом, но у меня из головы не идет та твоя язвительность, те твои взгляды...

-- Брось,-- она положила руки ему на плечи,-- тебе приснилось.

-- А на самом деле -- белая и пушистая? -- улыбнулся он.

-- Что-то вроде этого.

-- Прости.-- он нежно поцеловал ее. Она ответила, стараясь не думать о Дэвиде, о его поцелуях, о его взгляде в эту минуту, о его таких сильных и таких нежных руках...

-- Боже мой,-- произнес Альберт,-- как же я мог не заметить тогда, как ты прекрасна, как ты чиста и благородна... Как я люблю тебя...

Она подняла на него взволнованный взгляд полных слез глаз, что, в общем-то, даже и не было игрой...

-- Которой по счету ты говоришь эти слова?..-- спросила она, чтобы хоть немножко отомстить ему за свою грядущую измену Дэвиду, за свои мысли о Дэвиде, за все это.

-- Первой.

-- И я же первая, разумеется, твоя девушка, с которой ты целовался? Не смейся надо мной, это жестоко...

Она сделал попытку вырваться, но он только крепче прижал ее к себе.

-- Нет, нет, как ты можешь думать, что я над тобой смеюсь?! Неужели ты думаешь, что я любил хотя бы одну из тех, с кем спал до встречи с тобой!..

"... Ничего себе... "-- подумала Оливия.

-- ...Неужели ты думаешь, что кто-то еще сможет сравниться с тобой! Я люблю тебя, Оливия, люблю больше всего на свете!..

-- И задай мне еще один вопрос.

-- Какой?

-- Спроси "ты мне веришь?"

Он страстно взглянул ей в глаза.

-- Ты мне веришь?

"Нет, у него это получается не так, как у Ричарда, не так похабно-нахально. Пожалуй, ему можно было бы и поверить на моем месте". Она холодно улыбнулась.

-- Нет.-- ответила она.

В его взгляде было отчаяние.

-- Но почему?..

-- Ты лжешь, ты смеешься надо мной,-- ее глаза вновь блеснули слезами,-- я помню, как ты надо мной издевался, я помню, какие ультиматумы ты мне ставил. Тебе просто захотелось меня и...

-- Молчи, ты сама не понимаешь, что говоришь!

Она смотрела на него недоверчивым детским взглядом.

-- Я был идиотом,-- проговорил Альберт,-- я был слепцом. Но, бог видит, как я люблю тебя сейчас. Оливия, ты мне дороже всего на свете! Если я сколько-нибудь не безразличен тебе, если ты хоть немного любишь меня, прошу тебя, не будь такой жестокой, прости меня! Ты для меня -- все, больше, чем все! Я прошу тебя быть моей женой!

"Вот это номер."-- подумала Оливия, сделав нечеловеческое усилие, чтобы не поморщиться,-- "Его женой?.."

-- Ты согласна?

Она выдержала паузу, изображающую боязнь поверить собственным ушам, затем, медленно подняв голову, взглянула ему в глаза. Нет, он не лгал -- это было очевидно.

Вместо ответа она только, слегка всхлипнув, прижалась к нему всем телом, уткнувшись в его плечо.

Он судорожно обнял ее, покрывая поцелуями, затем он подхватил ее на руки...

"Как это ни прискорбно, но все поэтическое и высокохудожественное самым прозаичным образом непременно заканчивается в спальне,-- подумала Оливия,-А такое милое было вступление... "

Ей было его даже немного жалко. Она подумала, что подло будет так с ним поступить без всякой подготовки. Ну кто он такой, в сущности? Просто парень, на котором она собралась отыграться. А ведь он даже и не сделал, в общем-то, ничего дурного...

x x x

Оливия отстранилась от него, присев на краю постели. Черный шелк элегантно оттенял ее нежную кожу. Альберт обнял ее за талию.

-- В чем дело? -- спросил он недоуменно.

Оливия испытующе посмотрела ему в глаза.

-- Что случилось? -- он начинал теряться,-- солнце мое, я чем-то тебя обидел? Почему ты молчишь?

Оливия улыбнулась недоброй улыбкой -- Альберт запнулся на полуслове.

-- Ты, наверное, думаешь, что я тебя люблю? -- поинтересовалась Оливия.

-- Но...

Настала пауза, в которой Альберт пытался себя убедить, что не глупо сейчас будет что-нибудь сказать.

-- Знаешь, порой ты прямо-таки ставишь меня в тупик,-- наконец выдавил он озадаченно.