Том 3. Лица

…политика террора была одной из главных причин… его отъезда за границу. – Придерживаясь последовательно апологетики советской власти, Горький первоначально отвергал средства ее утверждения – террор, насилие. Летом 1922 г. он писал А. И. Рыкову в связи с процессом над эсерами: «…я тысячекратно указывал Советской власти на бессмыслие и преступность истребления интеллигенции в нашей безграмотной и некультурной стране». И это отвержение политики большевиков, несомненно, послужило одним из главных поводов отъезда за рубеж. Однако он продолжал сотрудничать со многими издательствами в России и переписывался с государственными и политическими деятелями, в том числе с Лениным.

За границу он выехал в октябре 1921 г., с ноября 1921 по ноябрь 1923 г. – жил в Германии, с ноября 1923 по апрель 1924 г. – в Чехословакии; в апреле 1924-го поселился в Италии, где жил до мая 1933 г. За это время четырежды приезжал в СССР на длительные сроки: май – октябрь 1928 г., май – октябрь 1929 г., май – октябрь 1931 г., апрель – октябрь 1932 г. Окончательно вернулся в мае 1933 г.

Анатоль Франс (Некролог) ^*

Впервые: Современный Запад. 1924. № 2. Печатается по сборнику «Лица». С. 99–102.

Герберт Уэллс ^*

Впервые: Герберт Уэллс. Пб.: Эпоха, 1922. (Отдельная книга). Лица. С. 103–146.

Печатается по первому изданию.

…Уэллс написал еще ряд социально-политических… книг… «Россия в сумерках»… – Эта книга, написанная после посещения Советской России в 1920 г. (6 октября он беседовал с В. И. Лениным), известна сегодня под названием «Россия во мгле». Далее Замятин приводит еще один вариант перевода ее заглавия: «Россия в тени». Английское название книги: «Russia in the Shadows».

Незадолго до войны Уэллс был в России… – Уэллс побывал в России в начале лета 1914 г.

О'Генри ^*

Впервые: О. Генри. Рассказы. Пб.: Всемирная литература. 1923. С. 7–12.

Печатается по этому изданию.

Статья была написана как предисловие к сборнику рассказов О'Генри, который был подготовлен и выпущен издательством «Всемирная литература».

Это сумел сделать О'Генри (Уильям Сидней Портер, 1862–1911). – Действительная дата смерти О'Генри (или, как сейчас у нас пишется его имя, – О. Генри) – 6 июня 1910 г.

…умрет мужественно, как «фаустовский человек» Шпенглера. – Согласно концепции немецкого философа, историка и социолога Освальда Шпенглера (1880–1936), автора двухтомного труда «Закат Европы» (1918–1922), европейской цивилизации начала XX века, цивилизации «фаустовского» человека, наделенного сознанием беспредельности мира, вполне закономерно угрожает гибель, и на смену ей придет новая, рождающаяся в муках цивилизация «российско-сибирская».

…О'Генри – три года в тюрьме, и после тюрьмы не «Редингская баллада», а веселые, легкие, обрызганные смехом рассказы. – В 1898 г. О'Генри был осужден за растрату, якобы совершенную им, когда он работал в конце 1880-х годов кассиром в небольшом банке. Доказательств убедительных не было, и все же его приговорили за растрату 800 долларов к шести годам заключения; выпустили его досрочно – через три года. Замятин сопоставляет его злоключения с судьбой Оскара Уайльда (18541900), замечательного английского писателя, осужденного в 1895 г. на два года тюрьмы «за оскорбление общественной нравственности». В 1898 г., уже после освобождения, Уайльд написал одно из самых ярких и трагических произведений – «Балладу Редингской тюрьмы», посвященную зловещей тюремной обстановке и узникам.

Завтра ^*

Впервые: однодневная газета «В защиту человека». Пб., 1919.

Печатается по: Лица. С. 171–174.

Статья была написана в качестве редакционного манифеста для журнала, который предполагалось издавать. Об этом Замятин позже писал в «Воспоминаниях о Блоке». Однако журнал так и не вышел.

…мы переживаем эпоху подавления личности во имя масс… Война империалистическая и война гражданская – обратили человека… в нумер, цифру. – Здесь мы видим констатацию того положения в современном Замятину обществе, какое в романе «Мы» перенесено на несколько веков вперед, в будущее. Здесь же употребляется термин «нумер» для обозначения обезличенного человека, какими становятся герои романа «Мы».

Человек забыт – ради субботы: мы хотим напомнить другое – суббота для человека. – Здесь Замятин почти дословно цитирует высказывание Иисуса Христа, приводимое в Евангелии от Марка: «И сказал им: суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк. 2, 27). Смысл этого высказывания в том, что люди имеют право нарушать любые предписания закона, если делается это во благо человека.

Цель ^*

Впервые: Лица. С. 175–181. Печатается по этой публикации.

«Искусство всегда служило командующим классам…» – Здесь Замятин приводит расхожую фразу марксистской эстетики. Близкие по смыслу выражения можно встретить у Маркса, Энгельса, Ленина. В противоположность такому положению вещей марксизм выдвигал идею служения искусства всему обществу. Однако вульгаризаторы марксизма интерпретировали эту мысль так: искусство должно служить победившему классу (т. е. пролетариату).

…услаждаться этим могут только такие типичные продукты переходной эпохи – как Горбачев или Лелевич, да, пожалуй, и такие, как Авербах, от них недалеко. – Замятин называет имена влиятельных литературных критиков, представителей так называемой пролетарской литературы, которые подходили к литературным произведениям с вульгарно-классовых позиций, пытались навязывать свои нормы писателям, диктовать законы создания литературных произведений. Возомнив себя вершителями писательских судеб, они нанесли огромный урон русской литературе, но и сами, попав под каток репрессий, были расстреляны как враги народа именно за то, что навешивали ярлыки врагов народа на писателей уже признанных и оказавшихся вне досягаемости их разящего меча: Горбачев Григорий (Георгий) Ефимович (1897–1937), Лелевич (псевд. Лабория Гиллелевича Кальмансона, 1902–1937), Авербах Леопольд Леонидович (1903–1938), один из руководителей Российской Ассоциации Пролетарских Писателей.

…опыты Каррлея и Воронова… – Имеются в виду французский хирург и биолог Каррель А. (1873–1944), лауреат Нобелевской премии по медицине (1912), и русско-французский хирург Воронов С. А. (1866–1951), который постоянно жил и работал во Франции, был известен опытами по пересадке половых желез.

Я боюсь ^*

Впервые: Дом Искусств. Сб. № 1. Пб., 1921. С. 43–45; перепеч.: Лица. С. 183–190.

Печатается по тексту журнала.

В 1919–1921 гг. на страницах советской прессы развернулась широкая дискуссия о будущем русской литературы. Включаясь в дискуссию, Замятин еще и еще раз подчеркивал, что литература не должна быть в услужении у власти, в противном случае будущее русской литературы – ее прошлое (эта мысль появилась в его записных книжках задолго до написания статьи).

Статья вызвала прямо противоположные отклики: от восторженных до резко отрицательных.

А. К. Воронский, не принимая выступления Замятина в поддержку еретиков, тех, кто проповедует новое вопреки общей тенденции, писал: «Наши еретики… наши бунтари! Против кого они сейчас бунтуют? Мы имеем дело с безумцами особого рода. Это – не безумство храбрых – это безумие ненависти, злобы, бессилия» (Воронский А. Об отшельниках, безумцах и бунтарях // Красная новь. 1921. № 1. С. 294). Критик А. Евгеньев (А. Е. Кауфман), напротив, с одобрением отмечал: «превосходно написанная, остроумная» статья (Дом искусств – в кавычках // Вестник литературы. 1921. № 3. С. 5). К. Федин возражал Замятину (Книга и революция. № 8–9. С. 85–86), указывая, что «понятие „подлинная литература“ – условно», и призывая назвать, какой же будет утопия. При этом он полагал важным то, что «статья эта – единственная, в которой затронут общественно-интересный вопрос…». Ответ Замятина на критику Федина был опубликован лишь в 1987 г. (статья «О зеркалах»).