Том 1. Произведения 1829-1841 годов

…пишет к Гитцигу…– Книга друга и биографа Гофмана немецкого криминалиста и писателя Эдуарда Гитцига «Aus Hoffman's Leben und Nahlaβ» (Berlin, 1823) послужила Герцену основным источником для биографической канвы комментируемой статьи.

22 марта 1832 года – день смерти Гёте.

…дивный разбор Бетховен, и Крейслера. – Имеются в виду музыкальные очерки «Крейслериана» (1810) из цикла «Фантастические пьесы в манере Калло».

«Продан старый сертук, чтоб есть». – Едва ли этот неуклюжий перевод немецкой фразы принадлежит самому Герцену, как полагал Лемке; правильнее рассматривать его как перевод, сделанный редакцией «Телескопа». Вполне вероятно, что и указания на источники цитат, приведенные в подстрочных примечаниях к статье, также были внесены в текст редакцией «Телескопа».

«Wie heiβt des Sänders Vaterland?..» – цитата из стихотворения Карла-Теодора Кёрнера «Mein Vaterland» (1813).

«schwankende Gestalten»… – Слова из посвящения к «Фаусту» Гёте (ср. выше, стр. 259).

и в «песочного человека»… – Имеется в виду рассказ Гофмана «Песочный человек» из цикла «Ночные рассказы» (1817).

…врата Орка. – В мифическом сказании об Орфее – врата подземного царства, куда спускался певец, чтобы вывести оттуда жену свою Евридику.

«Музыка есть искусство ~ этот характер неопределенности и бесконечности?..» – Цитата из гл. IV «Крейслерианы».

«Может быть, полузабытая тема ~ и мои мелодии будут твоими». – Цитата из рассказа «Кавалер Глюк» (1809) из цикла «Фантастические пьесы в манере Калло».

Возьмем Крейслера, капельмейстера Иоганна Крейслера… – Имеется в виду образ Крейслера в произведении Гофмана «Житейские воззрения Кота Мурра» (1820–1822).

«Недобрый гость», переведенный в «Телескопе», 1836, кн. 1 и 2. – Это примечание не могло принадлежать Герцену, закончившему статью в том варианте, в котором она печаталась в «Телескопе», еще в апреле 1834 г., и было, вероятно, добавлено редакцией журнала.

«Опомнилась – глядит Татьяна…» – Цитата из «Евгения Онегина» (гл. пятая, строфа XVI).

Может быть, на досуге поговорим и о других прозаиках Германии. – Как показывают слова Герцена в недавно обнаруженном протоколе его допроса в Следственной комиссии 24 июля 1834 г., среди литературных работ писателя действительно были «некоторые разборы и этюды, наиболее касающиеся до германской литературы» (сообщено В. П. Гурьяновым). Эти работы не разысканы пли не сохранились.

…Гофман превосходно переведен Леве-Веймаром на французский язык.. – Собрание повестей Гофмана в 19 томах во французском переводе Леве-Веймара было издано в Париже в 1830–1833 гг.

Когда-нибудь и у нас его переведут… – Очевидно, Герцен имел в виду отсутствие отдельного издания сочинений Гофмана в России.

«Feueruriel, dreh dich! Feueruriel, dreh dich!» – неточная цитата из рассказа Гофмана «Der Sandman» Правильное чтение: «Feuerkreus, dreh dich! Feuerkreus, dreh dich!» («Огненный круг, вертись! Огненный круг, вертись»!)

…вообразите, что вы Даль-Онно, что вы всякий пост с 1700 года ездите в Москву с контр-басом. – Музыкант с фамилией Даль-Онно неизвестен. Повидимому, речь идет об одном из представителей семьи итальянских музыкантов-исполнителей Dall’Oglio. В течение почти всего XVIII века музыканты Dall’Oglio постоянно работали и гастролировали в Петербурге и Москве.

Алоизий – человек хороший, живет аристократом, строус в ливрее – швейцаром, две лягушки у ворот – дворниками, жук ездит за каретой. – Судя по этому описанию, Герцен имеет в виду Алпануса (Аlраnus) из рассказа Гофмана «Klein Zaches». Персонажа по имени Алоизий в этом рассказе нет.

Легенда ^*

Печатается по беловому автографу (с поправками) в «записной тетради 1836 г.» (ЛБ). Без подписи. Впервые опубликовано Е. С. Некрасовой в «Русской мысли», 1881, № 12, стр. 49–73.

Написано в первоначальном виде в феврале 1835 г. в Крутицких казармах. В Вятке Герцен намеревался в том же 1835 г. переработать повесть. «В «Легенде», – писал он к Н. А. Захарьиной в конце августа 1835 г., – я прибавляю новый опыт своей души, там хочу я выразить, как самую чистую душу увлекает жизнь пошлая…». Однако из позднейшей приписки к этим словам: «И не написал ничего» – видно, что намерения своего Герцен в ту пору не осуществил. Позже он все-таки продолжил работу над «Легендой», но и на этот раз не был удовлетворен воплощением своего замысла. «Мысль ее хороша, – писал он к Н. А. Захарьиной 29 сентября 1836 г., – но выполнение дурно, несмотря на вое поправки; ее еще надобно переделать». Однако больше к своей повести Герцен не возвращался. В основу повести было положено жизнеописание св. Феодоры в «Четьи-минеях» Димитрия Ростовского (от 11 сентября). Религиозная форма «Легенды» отражала идеалистические взгляды молодого Герцена. В то же время повесть явилась художественным выражением его прогрессивных общественных интересов и устремлений.

Повесть утверждает «жизнь для идеи» как «высшее выражение общественности». Свою мысль Герцен раскрывает на материале агиографической, или житийной литературы. Существенное значение имеет первоначально содержавшийся в рукописи намек, что в образах церковной легенды писатель аллегорически изображал борьбу вокруг учения утопических социалистов – последователей Сен-Симона (см. «Варианты», стр. 465; "на рукописный вариант впервые указано Л. Крестовой в статье «Источники „Легенды о св. Феодоре" А. И. Герцена» – сборник «Памяти П. Н. Сакулина», М., 1931, стр. 116–119). Несмотря на свою мистическую оболочку, произведение было связано с наиболее передовыми идейными исканиями Герцена. Этот утаенный аллегорический смысл «Легенды» писатель имел в виду, когда в письме к Н. И. Сазонову и Н. X. Кетчеру (октябрь – ноябрь 1836 г.) сообщил, что не напечатает повесть без предисловия (т. е. без вступительных слов автобиографического характера от лица рассказчика-арестанта), «а с предисловием ее не напечатают».

Через некоторое время условная, аллегорическая форма, противоречившая передовому, тесно связанному с жизнью содержанию, была решительно осуждена самим Герценом. В письме к Н. А. Захарьиной от 9 февраля 1838 г. Герцен заявлял: «…я писал аллегории тогда, когда дурно писал. Что хочешь сказать, говори прямо – Крутицы».

«Fu, e non é…» – два разрозненных стиха из «Божественной комедии» Данте («Чистилище», песнь XXXIII). Вероятно, в рукописи Герцен лишь указал на избранный им для эпиграфа отрывок поэмы; полностью это место читается так:

Посвящено сестре Наташе – Наталье Александровне Захарьиной, двоюродной сестре Герцена, ставшей в 1838 г. его женой.

«Яко же отреби миру быхом, всем попрание доселе… – В полном виде цитата гласит (в переводе с церковно-славянского): «Хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне».

Друза. – Группа беспорядочно расположенных кристаллов, сросшихся своими концами с одним общим основанием.

Тогда ему еще нужны были стены для защиты от врага… – Симонов монастырь в XV и XVI веках играл также роль крепости и одновременно с Москвой подвергался вражеским нападениям.

…и не в твоих ли оградах лежит юноша… – Герцен имеет в виду поэта Д. В. Веневитинова (1805–1827), первоначально похороненного на кладбище Симонова монастыря. На могильном памятнике Веневитинову был вырезан стих из его элегии «Поэт и друг» (1827): «Как знал он жизнь, как мало жил!»