Истории

Горин Григорий

Истории

Григорий Горин

Истории

Григорий Горин предлагает читателям "Газеты.Ru" придуманную им интерактивную игру. Он рассказывает историю, а вы решаете - правда это или вымысел. Сейчас автор объяснит вам правила поподробнее. А первая история завтра.

Чем скорее и неотвратимейаауходитааот насааXX век, темаасильнееааон затягивается паутиной таинственности и ностальгических воспоминаний, которыеаапока еще существуют на уровне сплетенааи исторических анекдотов, ноаапостепенно и неотвратимоаакристаллизуютсяааваанеоспоримые факты...

Многочисленная бульварная мемуаристика, раскупаемая почитателями, грозит заменить справочную литературу и проверку специалистами.

Хорошо это или плохо, не берусь оценивать однозначно. Вранье поощрять нехорошо, но и правда, доказанная документально, пороюаабываетаатак отталкивающеаапресна, как протертаяаабессолеваяаапища... Для организма вродеааполезно, но его, организм, почему-то от такой правды тошнит... Ааатошнота ( и это доказано!)аавредна для организмааане менее какого-нибудь избыточного холестерина.

Мы ужеаадавно поняли, что кроме "исторической" правды, есть правда иная - аахудожественная. Например, уже сто раз научноаадоказано, что Сальери не отравлял Моцарта, но доводы Пушкинааадля большинства из нас убедительней доводоваа дотошных музыковедов... Потому что в пьесе Александра Сергеевича есть такие неоспоримые художественные подробностиаамотивовааповедения, которые напрочь перечеркивают всеаапоследующие анализыаахимиков иаазаписиаапатологоанатомов...

К чему это я? К тому, что мне лично известныаамногие исторические сюжеты ушедшего времени, которыеаанеплохо бы, пока не поздно, обсудить и наполнить подробностями очевидцев и современников.ааА вдруг они, эти сюжеты, вдохновят поэтов и драматургов будущего?

Я вамааперескажу только то, что слышал сам от людей старшего возраста. Людей уважаемых, и если и склонных к преувеличению, то уж точно не склонных к вранью.

Сегодня эти люди уже что-либоааподтвердить или доказать не могут, поскольку ушли из жизни... Я же мучаюсь сомнениями, и очень надеюсь нааа активного интерактивного читателя. Вдруг что-то и вы знаете проаэтот случай?

Именно для этого редакцияаа"Газеты.Ru"асогласилась отвести мне интерактивную страничку с тремяаавариантами восприятия читателей:

"Верю!"

"Не верю!"

"Знаю, как было на самом деле" (следуют добавления и подробности)

Итак, господа, завтра ждите первую историю.

История 1-я

Эту историю я слышалаав Ялте примерно в году 1970-м на семинаре молодых писателей, одним из руководителей которого был наш прославленный писатель и знаток литературы В.Б.Шкловский.

- А знаете ли, молодые люди, - сказалаанам как-тоааВиктор Борисович, - что убийца Пушкина и Алексей Максимович Горький встретились? И не просто встретились, ааавступили в конфликт,аапереросший в дуэль. Мне об этом поведал сам Алексей Максимович. Хотя и неохотно. Очевидно, ему не очень нравилось вспоминать этот эпизод собственнойаабиографии.

Так вот, Виктор, говорил мне Горький, - говорил нам Виктор Борисович, наседая на о! и как бы показывая произношение Алексея Максимовича, - как вы знаете, убийца Пушкина Жорж Дантес прожил довольно долгую и благополучную жизнь. Монархист, реакционер, аристократ, барон де Геккерен свою глубокую старость встретил, окруженный многочисленной родней и почитателями. Да, дорогой!

Очень большая часть общества (и не только французы!) считала, что этот Жорж в конфликте с Пушкиным поступил достойно, защищая честь влюбленной в него Натали и пытаясь утихомирить неоправданный взрыв ревности обманутого мужа (достоверно доказано, что Дантес позже встречался с Натали и ее мужем Ланским иааблагородно вернул Наталиаавсеаакомпрометирующие ее письма).аа

Меня же лично, дорогой Виктор Борисович, все это раздражало. Я был молодой поэт (хотя считался прозаиком, но стихи писать любил более, чем прозу), и имя Пушкина, как и его моральный облик, было для меняасвято.

Вдруг, представляете, во время первой своейаанедолгой поездки в Европу (примерно в 1895-м), в городке под Парижем, в ресторане, меня знакомят с высоким, строго одетым старичком, почетным сенатором. Знакомьтесь, мол, месье барон, это - популярный русский писатель, Максим Горький! Он так чуть улыбнулся, и руку мне протягивает. Я говорю: "Извините, господин хороший, но руку, убившуюаавеличайшего русского поэта, я пожать не могу!" Я это тихо сказал и по-русски. Переводчик мой, Андре, смутился, но Дантес, видно, и по-русски кое-что помнил. Он вскочил и зло ответил (по-французски, но мне перевели): мол, вы - глупый и невоспитанный молодой человек! А что касается моей руки, то она не убивала, а защищалааачесть. И может это сделать в любом возрасте!аа Мне тоже, знаете ли, тут вожжа под хвост, кричу: я хоть и не дворянин и дуэли ваши считаю барской глупостью, но, как говорится, всегда к вашим услугам, месье! Мой адрес - такой-то!

И ушел в гостиницу ждать секунданта. Ночь не спал. Не то чтоб боялся, все-таки и в тюрьме сидел, и с босяками в драках ножичками баловался, но ощущение перед дуэлью, да еще перед такой, оно как бы особое.

Только под самое утро задремал. Проснулся отаастука в дверь. Входит мой переводчик Андре (он вообще-то наш, русский Андрей, но офранцузился, поскольку жил там долго) и передает послание от Дантеса. Мол, уважаемый господин Горький, я не был с Вами знаком, было взбешен и,аанесмотря на разность в возрасте и положении, готов былаанемедленно наказать Васааза дерзость. Но тут моиаарусские друзья дали мне ознакомиться с вашими сочинениями, которые привели меня вааистинный восторг. Особенно стихи! Даже в переводе они звучат столь чарующе, что я заколебался и понял, что не могуаалишитьаарусскую поэзию ее восходящего солнца! В связи с этим наш конфликтаапрошу считать исчерпанным! Ваш Жорж Дантес.

Честно скажу, я растерялся. С одной стороныаазвучало как насмешка. Какое я, к черту,аа"солнце" рядом с Пушкиным? А с другой - может, ему мои стишки и в самом деле очень понравились?! Но что есть тогда комплимент поэту от убийцы Пушкина?

Дня два я мучился, потом решил, как поступить:аазаписку эту, хвалебно-позорящую, порвал. И с той поры - стихи писать бросил, что и считаю своим вкладом в великую русскую поэзию.

История 2-я

Этотасюжет мне рассказал Николай Павлович Акимов, замечательныйаарежиссер, театральный художник, руководитель Ленинградского Театра комедии. Несмотря на спецификуаего театра, следующую из самого названия, беспартийного Акимова часто вызывали ваЛенинградский обком и требовали "усерьезнения репертуара" с точки зрения "партийности, гражданственности, исторической революционности" и прочих малопонятных вещей.

Однажды после такой накачки он вдругаиарассказал мне, молодому драматургу, эту историю, начав так:

- Партия требует от меняаагражданственность? Пожалуйста! Р-революционность? Готов! Но тогда позвольте рассказать зрителямаправду! Например, о братьях Ульяновых! Может быть,апьесааполучится почище шиллеровских трагедий. Увлекательней любого Дюма! Хотите, Григорий, подарюаавам этот сюжетец? Правда, за него и посадить могут. И того, кто рассказал, и того,акто слушал.

Он чуть понизил голос, (мы сидели в ресторане) и продолжил:

- Рассказааоаабратьях Ульяновых начну с матери. (С матери в России все начинается иаею же заканчивается.) Так вот, Мария Александровна Ульянова, которую Софья Геоцинтовааав пьесе "Семья" всегда играла эдакойаанепорочной богоматерью, на самом деле в юности была... как бы помягче... большой гуленой! Впрочем, винить ее за этоаглупо. Она служила при дворе государя Александра III. А сей монарх отличался повышенной энергией, которую, к сожалению, направлял не на государственное благоденствие, а на фрейлин и дамочекавысшего света. Одной из них и была юная Мария. В результате этого флиртаародился мальчик, которого нарекли Александром. (Очевидно, из желания порадовать отца.) Но царь быстро потерял интерес к новой фаворитке и незаконнорожденномуаСашеньке. Через некоторое время Мария Александровна родила еще девочку, но уже, кажется, не от Государя. Короче, избегаяанамеков и сплетен, ее решили убрать с глаз долой, выдав замуж за Илью Ульянова, человека не очень здорового иабывшего на крючкеау охранки в связи с егоанетрадиционной сексуальной ориентацией, что особо преследовалось, как сами понимаете, в области педагогики. Ульянову приказали жениться. В качестве приданого за Мариейадалиадворянский титул и службу в Симбирске, куда молодожены и были отправленыаподальше от царских глаз.