Морфофобия

Владимир Сорокин

Морфофобия

Страшно.

Смотрим вокруг: дома, люди, машины, деревья, дороги, животные, насекомые.

Что это? Зачем? Почему?

Мир форм страшен. Он пугает своим существованием.

От него так сладко и горько прятаться в теплую женщину: пу-сти, пу-сти, пу-сти назад, туда, где так спокойно спалось в мягкой маточке. Пу-сти, пу-сти, пу-сти...

Там не было проблем.

Пу-сти, пу-сти, пу-сти...

Там только покой и воля.

Пу-сти, пу-сти, пу-сти...

Стучимся, стучимся, стучимся. Совершаем половой акт. Или просто ебемся. Трахаемся. Пилимся. Бораемся. Шабримся. Возимся. Пялим каркалыку. Жарим чувиху. Кидаем палку. Чистим духовку. Заправляем хорька.

Заправляем хорька.

Горе, горе... Заправляем хорька.

И перед впечатлительными глазами шизоида уже тут как тут таежный бор с вековыми скрипучими стволами, непролазным снегом, мешаниной душистой хвои и расчищенной бульдозерами дорогой, ведущей к продолговатым домикам зверофермы. Там идет обычная работа: красномордые бабы в ватниках, подпоясанных грязными белыми передниками, валко ходят вдоль рядов клеток, набитых хорьками.

Теми самыми - которых заправляют.

Пар идет. Ждут хорьки корма.

Несет Матрена охапку подмороженных пизд. Кидает в заледенелые кормушки. И с липкой дрожью зарываются в них бордовые головки.

Счастливое чмоканье повисает над фермой.

Матрена сморкается в фартук и ходит, громко скрипя валенками.

Уносит под ватником самого большого хоря.

Чтобы в теплой бытовке, заперевшись на швабру, заправить его себе в просторную, пахнущую селедкой вагину:

- Ишь, черт прыткай...

Страшно, страшно, господа.