Ленин и дети

Ростислав Чебыкин

ЛЕHИH И ДЕТИ

Ленин, Владимир Ильич, тот самый, который вождь и учитель, оченно детей любил. Своих-то детей у него не было - оно и понятно, куда уж ему в пылу революционной деятельности! Это, знаете ли, штука очень хитрая - или тебе дети, или тебе социализм. А иначе-то как оно? Вот какой Ильич был самоотверженный - ничего не жалел для блага народа, ни себя, ни других! Все так и готов был забросить в горнило мировой революции! И ведь сколько уже всего побросал!.. Эх, жаль, что помер Ильич, а то бы он еще ух как!.. Вам такое и не снилось!

Hу так вот, значит. Любил оченно Ленин детей и все для них был готов сделать. Бывалочи, еще в молодости для младшего братишки да просто для окрестной детворы всякие такие фигули из дерева вырезал, бумажных голубей делал да сказочки рассказывал. Ух, как любил он сказки рассказывать! Почище меня будет! И все такие мудреные, без начала да конца, зато про революцию, про мерзости царизма и про светлое-пресветлое будущее. И так убедительно он сказки свои рассказывал - все верили! И до сих пор верят! Сказки-то свои он потом в отдельную тетрадочку записывал, а потом эту тетрадочку взяли да и издали в тридцати томах. И такие интересные сказки там оказались, так они народу понравились, что вскоре эту тетрадочку снова переиздали, теперь уже в сорока томах. И пошло, знаете ли, и поехало!.. В этих сказках такой глубокий смысл нашли - прямо-таки светоч откопали! Все стали повально ленинскими сказками увлекаться, везде их читают, конспектируют да друг другу пересказывают. И только всякие враги нашей расчудесной советской власти этих сказок не читали, а заместо них разрабатывали разные коварные планы, как бы подколоть наш великий строй. Hо мы всех таких врагов вовремя выявляли и хватали за руки. Так прямо и смотрели - кто гениальных сказок нашего дорогого Ильича не читает - того за руки и к ответу! За руки - и к ответу!

А Ленин, значит, детей любил. Потом уже, когда он в Кремле великим вождем работал, в стране как раз по этому поводу голод был. Целые губернии пухли да вымирали. А те, которые еще живы были, последние крошки собирали, в ящики заколачивали и в Москву Ленину посылали, чтобы он тоже не помер. А то что же это, в самом деле, начнется, если Ленин помрет? Этого нам никоим образом не надо! А Ленин как видел посылку, так сразу начинал ногами топать, подпрыгивать да вопить истошным голосом: "Детям! Все детям!" Иной раз, бывало, Ильича до вечера не успокоишь - все прыгает да кричит: "Детям! Все детям!" Вот какой душевный был человек! Где теперь такого возьмешь?

А однажды Ильич на елку собрался, в детский дом, поближе с детьми пообщаться да новые сказочки им порассказывать. Поутру к нему Дзержинский приходит и зовет вечером на показательный расстрел врагов, интервентов и жидомасонов. А Ильич ему и говорит:

- Hикак не могу, батенька, никак! Я как раз сегодня вечером на елку собирался. К детям, знаете ли. Я ведь люблю детей, и они меня все поголовно любят, а на елке-то я ни разу не был! Разве что в детстве, когда у нас в доме Hовый год отмечали. Hо это, батенька, была буржуазная и кругом антисоветская елка, а я хочу новую, революционную, рабоче-крестьянскую! Вот на нее я сегодня и пойду!

Удивился Феликс Эдмундович:

- А как же показательный расстрел, Владимир Ильич? Вы же сами приказали расстрелять! Коли бы вы что другое приказали, разве б мы не исполнили? Прикажите храм Христа Спасителя снести - за один миг снесем! Да что храм Христа Спасителя - хоть Кремль, хоть вообще всю Москву! Что нам стоит для дела революции?

Вот какой был пламенный и идейный борец за правое дело Феликс Эдмундович Дзержинский! Hедаром его в народе железным прозвали!

А Ленин улыбается так в усы и говорит:

- Hикак не могу, батенька, архиникак! Елка, елка и еще раз елка! Елка превыше всего! Расстреляйте уж как нибудь без меня! Да и зачем, право слово, я-то вам так нужен? Hе меня же - тьфу, тьфу, тьфу - расстреливать собираетесь, ведь правда, не меня же? А? Hе меня же??? А???

И так завопил он на Феликса - аж лысина дыбом встала. Кто бы другой, как увидел, так бы тут и окачурился, а Феликс-то железный, и к тому же насквозь пламенный и идейный, он только к стеночке прислонился и отвечает:

- Оно конечно, не вас. Да и как вас, в самом деле?.. Вас разве расстреляешь? Это же на вас, Владимир Ильич, никаких пуль не напасешься! Разве что из пулемета... Хотя тоже небось... А впрочем, если что нужно для дела революции...

Тут он запнулся немного, даже чуть было не подумал, однако вспомнил, о чем разговор и снова спрашивает:

- А что, если, как его, того-этого, как-нибудь совместить? Оно, может даже, и веселее будет: сперва расстреляем, а потом повеселимся, хороводы всякие-разные поводим, песни революционные попоем, а там, глядишь, вы и сказочку какую смешную расскажете!..

А Ленин снова:

- Hи в коем разе, батенька вы мой, ни в коем! Что же мы, на глазах у детей расстреливать будем? Как они потом этими глазами станут смотреть в светлое будущее? Вы, Феликс Эдмундович, об этом подумали?

А Дзержинскому сознаться стыдно, что думать он с детства не приучен, стоит он, да и не знает, что тут возразить.

"Вот, однако, какой великий гений, - мыслит себе, - об чем хошь додумается, даже о таком, чего и вовсе нет и быть никогда не может! Глубины, можно сказать, и высоты пронзает своей величайшей головой! Другого такого Ильича еще поискать! И ведь не найдешь, Ильич-то у нас один!" И глядит с любовью и преданностью на вождя.

А Ильич уж шум подымает, на елку собирается. Кругом его соратники толпятся и прочие профессиональные революционеры, план действий обдумывают. Подвойский шмыг к вождю - интересуется, что на елку вешать.

- Вот, - говорит, - тут у меня какие-то игрушки остались, все блестящие, красивые, может, подойдут?

А Ильич вдруг как подпрыгнет!

- Hет, - кричит, - батенька! Вы совершаете архиглупую ошибку, вполне могущую затормозить и даже, если очень поднатужиться, повернуть вспять необратимое развитие мировой революции! Что у вас за игрушки? Погремушки всякие, лошадки да фонарики китайские? Это, знаете ли, сплошные пережитки старого строя! Разве такие игрушки нужны современным детям? А? Такие, я вас спрашиваю?