Сцены для Лены

Найденов Александр

Сцены для Лены

Александр Найденов

Сцены для Лены

(этюд, предложенный для театрального проекта о детстве - "Страх мыльного пузыря" (режиссер проекта Елена Невежина).

Действующие лица:

Елена Кузнецова

Вадим - ее муж

Сергей - ее сын

Инна

Дима -  ровесники сына

Сцена первая.

Квартира Кузнецовых

Комнатка, которую зовут залом.

Вадим в удобном кресле у  торшера читает книгу.

Стремительно входит Елена.

Елена.  Я не могу! Не могу! Нет, я с ума сойду!

Вадим.  Что случилось?

Елена.  Иди, поговори с ним! Послушай, что он несет! Это не ребенок, а наказание! Иди! Сил моих нет!

Вадим книгу отложил, но сам не двинулся с места. В комнату входит Сергей.

Сергей.  Мама, успокойся.

Вадим.  Можете объяснить мне, чего мы шумим?

Елена (Вадиму).  А ты можешь встать с этого кресла, чтобы поговорить с сыном?

Вадим.  Изволь. Полагаешь, стоя - я лучше слышу? (Встал с кресла.)  В чем дело?

Елена (Сергею).  Вот, глядя отцу в глаза... В глаза ему в эти глядя, скажи, если совести у тебя нет. Отец тебя кормит, ростит, за уши в люди тянет. Повтори ему, что ты сказал.

Сергей.  Папа, я ухожу в монастырь.

Елена. Вот дурак!

Вадим.  Только-то! А я думал! (Снова сел в кресло.)

Елена (Вадиму).  Оставишь ты когда-нибудь это проклятое кресло?! Я его выкину!

Сергей.  Папа, это серьезно.

Вадим (не спуская с Сергея взгляд).  Не выкинет она. Ей не поднять.

Сергей.  Восстанавливают Оптину Пустынь. Я послушником просился к ним. Сказали, меня берут. Буду в келье жить.

Елена.  Как ты попросился? Что ты несешь?!

Сергей.  Очень просто, мама - по Интернету.

Вадим (не спуская с Сергея взгляд). Во всемирной паутине.

Елена (Сергею).  Господи, боже мой! Кто тебя в паутину пустит!

Сергей.  Не в паутину пустит, а - Оптина Пустынь, мама. Это благословенное место, оно намолено поколеньями чернецов. И потом, мама, мне восемнадцать лет, я решаю за себя сам.

Елена.  Восемнадцать лет! Детство это в жопе играет!

Вадим (сидя в кресле).  Я понял! В этом есть смысл. (Сергею.) Только проверь - послушничество относят к альтернативной службе? Кажется, должны относить.

Елена.  Чего?

Вадим (водит, будто пишет, пальцем по воздуху). Заявление. "Так как мои религиозные убеждения препятствуют мне брать в руки оружие - о чем свидетели есть (мои братья по монастырю),- прошу освободить меня от несения воинской службы в доблестных рядах м...м...м... и заменить мне вышеозначенную воинскую службу альтернативной в том же монастыре".

Елена. Вадик, у Сергея - "белый билет".

Вадим.  "Белобилетников" сейчас - четверо из пяти. Самое обычное дело "белобилетники". Скоро из "белобилетников" специальные войска начнут набирать - "белую" гвардию.

Сергей.  Папа, я не для этого! Я от службы не прячусь!

Вадим.  Скажи еще, что ты с детства мечтал пострелять! (Елене.) Не помню, он мечтал или нет? Играл в войнушку он?

Елена.  Иннке Карасевой по ногам горохом стрелял.

Сергей (улыбнулся).  Из пикана, на улице.

Вадим.  Не плохо. Но в военкомате об этом молчи. Диагноз моментальный снайпер, мотострелок.

Елена (Вадиму).  Типун тебе на язык!

Сергей (Вадиму).  Я не трус!

Вадим.  Верю.

Елена (Сергею). Так бы сразу мне объяснил!

Сергей.  Что объяснил?

Елена.  Про Инну.

Сергей.  Инна Карасева здесь ни при чем!

Вадим.  Он не трус.

Сергей.  Я не трус!

Вадим.  Верю.

Елена.  А что тогда он? Что? Что? Поссорился с девчонкой - и все, в монастырь!

Вадим (Елене).  Не - что, а - кто.

Сергей.  Мама!

Елена.  Что - он - творит! Поссорился с девчонкой, а я и в ум не возьму!

Вадим.  Ты, Елена, вот что - ты иди, не мешай. Мы с ним побалакаем по-мужски.

Елена.  Побалакаем!..

Елена уходит.

Сергей.  Па, Инна здесь ни при чем.

Вадим.  Верю я, Сережа, я верю.

Пауза.

Сергей.  Помнишь, папа, я столкнул твой кофе и залил книгу? Мне, наверно, было лет десять.

Вадим.  Я не помню. Что из того?

Сергей.  Книга была лощеная, очень дорогая, тяжелая. Я испугался, что ты этой испорченной книгой тут же меня прихлопнешь.

Вадим.  Не мели ерунды - никогда я пальцем тебя не тронул.

Сергей.  Я за это благодарен тебе. Но тогда... Глупая фантазия - только и всего, папа,- потому что я заслужил. Но ты... меня не ударил книгой... И тогда - такое тепло в груди: оттого что меня жалеют. Я заплакал и убежал.

Вадим.  Если вышло что не так - извини.

Сергей. Разрыдался я от радости, что на свете существует добро. Это было, папа, так неожиданно хорошо!

Вадим.  Чепуха!

Сергей.  Бог - добро. Хочется служить богу. Только богу, только добру.

Вадим.  Дурь! Дурь! Дурь! Ну, и делай добрые дела! Делай! Кто тебе мешает - в миру? Но зачем же в монастырь? В монастырь идут каяться - свои грехи отмаливать и чужие. А ты пока еще пуст, Сергей, жизни еще не видел, еще не знаешь, где грех! О чем молиться будешь? Только клянчить: "Дай добра, дай! Ну, дай!"

Сергей.  Я грешил.

Вадим.  К примеру?

Сергей молчит.  

Вадим (считает, загибая на руке пальцы).  Ты забыл включенным кран с холодной водой - и пришлось соседям делать ремонт. Это пустяки. Я прощаю тебя, не кайся. В этом даже польза была - научился потолки штукатурить. Ты собаке отдавил лапу. Это не нарочно. Прощаю.

Сергей.  Папа, я грешил.

Вадим. Что ты делал? Крал? Убивал?

Сергей.  Я вожделел.

Вадим.  Это пустяк. Прощаю.

Сергей.  Я много лгал. Я желал смерти ближнего своего!

Вадим.  Прощаю! Успокойся, прощаю.

Сергей.  Мама в санатории была. Я проснулся, слышу - тут женский голос. Сперва подумал, что мама, потом узнал - не ее.

Вадим.  Что ты собираешь? Чей голос? Тебе приснилось - и все.

Сергей.  Папа, я узнал Лизу, соседку нашу по этажу. Папа, я спросил маму, почему тетя Лиза приходит ночью.

Вадим.  Вот дурак! Маму? И что она?

Сергей.  У нее переменилось лицо. И тогда до меня дошло.

Вадим.  Мама мне ничего не сказала. Это твои фантазии - она сразу все поняла.

Сергей.  Мама ругалась с Лизой, пока Лиза не сменяла квартиру. С той поры, папа, я опасался говорить правду.

Вадим.  Ты ее и сейчас не сказал?

Сергей.  Впредь только - правда! Мне юлить надоело. Мама каждый вечер смотрит в окно, ждет, когда ты покажешься на дорожке, у нее такое же переменившееся лицо. Ты приходишь - пьешь на ночь кофе, молчишь, сидишь в своем кресле, читаешь книгу. Я хотел, чтоб это когда-нибудь прекратилось.

Вадим.  Так ты что?! Это про меня ты?! Смерти ближнего?! Про меня?!

Сергей молчит. Вадим  встает с кресла.

Сцена вторая.

Минуло несколько минут.

Звонок в дверь.

Елена впускает Инну.

Елена.  Спасибо, Инночка, что ты сразу пришла. Твоя мама подсказала мне номер.

Инна.  Тетя Лена, а что случилось?

В соседней комнате громкие голоса. Вадим кричит: "Говорю тебе, ты не прав! Не прав ты, не прав! Как твой только язык повернулся?!" Сергей кричит: "Постарайся меня понять!.." 

Инна.  Что у вас там?

Елена.  Да, устроили сцену. В эту комнату пойдем, чтоб они нам не мешали с тобой. Надо поговорить.

Закрываются в "детской" комнате.

Елена.  Эта комната Сережкина. Извини, что тут бардак: пацан, сама понимаешь. Как ты поживаешь? Мы давно не виделись. Ты расцвела. Прямо ведь красавица - да и только!

Инна.  Ладно, тетя Лена, какая я, на фиг, красавица!

Елена.  А чё? Я за базар отвечаю! Так теперь общается молодежь? Нет, правда, Инна,- красавица, я так рада тебе! Ты куда поступила в прошлом году?

Инна.  Буду экономистом.

Елена.  На платном или как?