Видение жира

Кисина Юлия

Видение жира

Юлия Киcина

ВИДЕНИЕ ЖИРА

Глава 1

Вот уже в течение некоторого времени она перечитывала некоторые строки и доходила до конца главы. Потом происходила борьба: ее рука силилась перелистнуть страницу, но какая-то невидимая сила не позволяла, так, что казалось, что страница весит целую тонну. Все-таки, когда удавалось мельком эту тонну приподнять, то воспаленные глаза видели, что там написан все тот же текст, но какое-то нечеловеческое упорство, рождавшееся в теле, боролось с бумагой и бессильная спина покрывалась жиром: Она пытается снова двумя руками перевернуть страницу, так, что в пальцах не остается больше ни капельки крови, в голове плывет механическая строка "речь - это бесконечный алфавит", и когда она заканчивается, возникает снова, подобно синему рекламному неону. Конечно, она все еще сидит в библиотеке, в этом мрачном параллелепипеде, бесконечно уходящем вниз, вверх, вправо и влево. Вот только теперь заметила, кто это не позволяет перелистнуть страницу. Над ней склонилась миссис Дукс основательница тошноты. Старуха Дукс крепко держит в своей руке ЕЕ книгу. Ну какое ее дело! Между ними происходит безмолвная борьба. В этот момент от напряжения можно забыть свое собственное имя, - Эмили, Мелони, Эдит - нет, Кейт, Элизабет, Маргарет, - нет? Но зато, последняя строка главы врезается в память навсегда. Наконец, Дукс удается захлопнуть книгу и она с победоносным видом удаляется вглубь библиотеки:

- Люси Дикинсон, вы же знаете, что эта книга предназначена не вам, бросает она на прощанье.

Старуха еще долго и безжалостно давила шаги, которые потом становились глухими, и Люси Дикинсон казалось, что там, в соседнем зале, полностью перегороженном высокими книжными полками, злющая Гертруда Дукс ходит по корешкам книг. Конечно она идет вверх. Некоторые старые корешки податливо расплющиваются под ее ногой, а другие пищат от возмущения. Старуха все ходила и ходила по книжным полкам. Наконец, судя по возрастающему скрипу, она пошла на самую верхнюю полку. Вот она ступает каблуками на потолок. Вот делает несколько шагов, так, что трясется тяжелая библиотечная люстра и роняет пыль на старые фолианты. Люси захотелось порыдать над какой-нибудь пьесой. Так просто взять в руки пьесу и рыдать над диалогами.

Через зал прошел пожилой мистер Бридли - адвокат, и вежливо поздоровался с девушкой. Его раздутый череп был похож на аэростат, который не смог взлететь от обилия несомого груза. Казалось, он ничего не слышал.

Люси еще оставалась некоторое время на месте происшествия, но любопытство одержало вверх, и она побежала в соседний зал. На ее удивление в глубине зала библиотекарша сидела за деревянной конторкой и вытирала красные рыбки глаз большим носовым платком. Библиотекарша рыдала, - это ее рыдания принимались Люси за попискивания книг. Она рыдала безутешно и щедро! (Ах, если бы только Люси научила ее рыдать над пьесой! ) И в первый момент деликатная от природы Люси побоялась ее потревожить. Деликатность была особенным свойством Люси, привитым еще в раннем детстве. Ну и чувствительность. От слез лицо Дукс наполнилось чернилами - кровь такого оттенка часто встречается у сатанистов. Под глазами надулись мешочки. Дукс повздрагивала и осела, как опустошенный пузырь.

Люси почувствовала какую-то неуместную сырость в воздухе и приличествующее моменту чувство жалости. Зал, в котором они находились, впрочем, как и другие залы библиотеки - был огромным покачивающимся пространством, закрепленным лишь высокими неподвижными стеллажами. Если кому-либо пришло бы в голову исследование консервантов пыли, аккуратно распределенных по, казалось бы, клинически чистой библиотеке, исследователь обнаружил бы ее глубокие археологические свойства. Миссис Дукс сидела и остекленело смотрела на безупречный стеллаж, где стояли бесконечные собрания сочинений, склеенные между собою создавшейся теснотой. Вытянув шею, Люси повернулась к полке.

В глазах ее появился мелкий ужас, поспешно забежал в грудь и размашисто хлопнул сердцем: из 14 тома Л. Н. Толстого сочилась кровь. Вначале Люси не поняла, что происходит. Тяжелые тома, покрытые временем, уходили вверх, безразлично и неподвижно заполняя собой пространство библиотеки. Кровь же была так явственна и так отчетливо пахла, что Люси, начиная дрожать всем телом, заглянула за полку. За полкой было пусто. Редкие читатели скрипели паркетом; где-то далеко, в политическом отделе переставляли лестницы. Здесь же, кроме Люси и библиотекарши никого не было. Миссис Дукс все еще продолжала держать на коленях отобранную у Люси книгу.

Заметив Люси, она утерла глицериновые слезы и заперла книгу в одном из верхних ящиков скрипучей конторки. Теперь казалось, что Дукс держит на носу невидимую пирамиду и потому боится пошевелиться. Люси смотрела то на лужицу крови, растекшуюся в паркет, то на старуху и, когда первый испуг прошел, Люси нетерпеливо бросилась к миссис Дукс:

- Миссис Дукс, дорогая, ну что вы смотрите, есть ли у вас аптечка!

Миссис Дукс продолжала некоторое время сидеть в оцепенелой схватке со своим позвоночником, потом, как бы спохватившись, сбросила невидимую пирамиду и потянулась к ящику конторки, на котором была латинская надпись "лечение". Люси, царапая от смущения руки сделала несколько шагов вперед. У Люси были маленькие острые ногти, но она использовала их только в целях самоагрессии, когда деликатность подкатывала к горлу.

В ящике лежали разнообразные бинты, зеленки и мази. А к тому же Люси успела прочитать название маленькой брошюры: "Как лечить больную книжку". Значит, действительно, болезнь! Когда-то, от старого букиниста Люси уже слышала, что книги стареют и умирают, но ее поразило то, что книги могли болеть. Миссис Дукс громко дышала и казалось, что аптечка нужна прежде всего ей. Высыпав в рот твердые шарики валидола, Дукс вытащила кровоостанавливающее и подошла к полке.

- Люси, помогите мне, - сказала она хриплым фальцетом. Люси поддержала Дукс, потому что казалось что старуха вот-вот рухнет на пол, но Дукс железным рывком выпростала костлявые локти из тоненьких ручек Люси и металлическим ногтем указала на кровоточащую книгу. В груди у Люси упало, но она побоялась перечить. Побелевшими пальцами Люси вытащила тяжелую книгу из ряда других и осторожно положила на конторку. Не говоря ни слова, они перевязали 14 том бинтом. Кровь немного остановилась, но беспокойство за книгу не проходило, зато пальцы девушки были запачканы самой настоящей кровью.

- Надо же позвать доктора, - торопливо сказала Люси и выросла в своих глазах. Даже какая-то твердость появилась в ее взгляде. Люси казалось, что в ее движениях есть ответственность, и что миссис Дукс примет это к расположению. Вдруг старая дама, набравши воздуха, заверещала: "Сейчас, сейчас!" Она вытащила из-под конторки старый телефонный аппарат с диском.

- Сколько лет? - спросил из трубки строгий голос сестры милосердия.

- 1966 года издания, - с сомнением ответила Дукс.

- Пол?

- Мужской.

- Чем раньше болел? - продолжала упорствовать медсестра.

- Ничем.

- Выезжаем.

- Сердечно благодарю.

Миссис Дукс с облегчением повесила трубку.

- Идите, Люси.

Люси и так не хотелось оставаться наедине со старой дамой, и она тихонько вышла, сгорая от торжественного любопытства, что же будет дальше. Тело ее ослабленно дрожало. Миссис Дукс ходила взад и вперед и снова возвращалась к конторке, чтобы порыться в ящиках.

Люси оказалась в следующем зале, ничем не отличавшимся от предыдущего. Вдруг она услышала неясный шелест, исходивший с потолка. Она посмотрела наверх, и ей показалось, что у нее резко подскочила температура: на потолке сидели шесть русалок, совсем одинаково одетых в розовые пеньюары, и каждая держала в руке по книжке. У них у всех были точно такие же светлые волосики, как у Люси. Одна из них вдруг посмотрела вниз прямо на Люси и, ничуть не удивившись, тоненьким голосом сказала: