Тяжелая вода

Вульф Шломо

Тяжелая вода

Шломо Вульф

Тяжелая вода

ПРИМЕЧАНИЕ:

АВТОР ДОЛЖЕН ЧЕСТНО ПРИЗНАТЬ, ЧТО ВСЕ НИЖЕИЗЛОЖЕННОЕ - ЧИСТЕЙШЕЙ ВОДЫ ФАНТАСТИКА, ОСЛОЖНЕННАЯ СУРОВОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ НАШЕГО БЫТИЯ И НРАВОВ...

ПОЭТОМУ ОН НЕ ИМЕЕТ НИ МАЛЕЙШЕГО ПОНЯТИЯ О КРУГЕ ЛИЦ, РЕАЛЬНО ЗАНИМАЮЩИХСЯ В ИЗРАИЛЕ ПРОБЛЕМОЙ ВОДЫ, СЕМИНАРАХ ИЛИ КОНФЕРЕНЦИЯХ НА ЭТУ ТЕМУ. ЕСЛИ В ЧЕМ ОН И УВЕРЕН, ТАК ЭТО В ТЕХНОЛОГИИ ТРАНСПОРТИРОВКИ АЙСБЕРГА.

ТАК ЧТО ВСЯКОЕ СХОДСТВО МОИХ ГЕРОЕВ С РЕАЛЬНЫМИ ЛЮДЬМИ ЯВЛЯЕТСЯ РОКОВОЙ СЛУЧАЙНОСТЬЮ.

"Положение с водоснабжением не такое уж катастрофическое, как вы тут пытаетесь нагнетать," - раздраженно сказал представитель министерства Менахим Кац, поднимаясь за столом и тем самым давая понять, что семинар закончен. "Ничего мы не нагнетаем, - мягко возразил седогривый господин. Но как специалисты, мы, по-моему имеем некоторое право на свое суждение. - Я лично мог бы кое-чему научить ваших коллег, если бы они соизволили почаще посещать наши семинары, где мы видим в основном только одного вас." "В последнее время интерес к вам упал... Не желая обидеть никого из присутствующих, замечу, что "носители самых передовых идей и технологий" говорят только по-русски и нуждаются в переводчике на десятом году пребывания в стране Их "компетентность" и способности можно проиллюстрировать любой советской продукцией, которая на голову хуже западных аналогов. Будь то любойкомбайн, если сравнить его с немецким. Да хоть вот эту авторучку сравните с любой советской! Да вы сами при любой возможности покупали в Союзе только импорные изделия. Тут же вы пытаетесь навязать производителям этого импорта некие новые решения проблем."

"Мы говорим о воде, - напомнили за столом. - Мы не производили в Союзе ни комбайны, ни авторучки...""Отлично! Вернемся к воде. Недавно я внимательно выслушал, как он представился, автора опреснительного комплекса на атомной энергии на полуострове Мангишлак на Каспии. Если этот человек вообще имел отношение к каспийскому проекту, то должен бы знать, к какому "процветанию" региона привело его осуществление. Да он мне и сам рассказывал, что стакан тамошней опресненной воды до дна не допьешь, про чай слушать не захочешь, зубные щетки пивом мыли!"

"К счастью, - вступил в разговор профессор университета Бейцан, - уже сегодня у нас есть совершенно безопасный проект создания станции опреснения, которая сможет обеспечить водойне только Израиль, но все сопредельные страны! Проект опреснения более, чем двух миллиардов кубометров воды в год за счет энергии перепада уровней моря и Кинерета. И мы его рассматриваем всерьез, но без необходимости привлечения сомнительных каспийских чудотворцев и некоторых прочих..."

"Давно?" - раздался насмешливый голос. "Что давно? - осекся председатель, а Кацрастерянно сморгнул. - Вы кто?" "Доктор Пихто, - под общий смешок ответил недавно вошедший невысокий человек в потертом пуловере и с криво завязанным галстуком. - Если вы имеете в виду проект покойного Шломо Гура, то израильская промышленность его "всерьез" рассматривает полвека, не так ли?" "Вы что, не поддерживаете этот проект?" "Не поддерживаю. Во всяком случае, применительно к "сопредельным странам" и с учетом названной вами цифры - два миллиарда кубометров в год." "У вас есть веские возражения?" "Конечно. Морская вода содержит 35 граммов солей на килограмм. При производстве более двух миллиардов кубометров пресной воды, неважно выпариванием или обратным осмосом, вам надо решить, куда девать семьдесят миллионов тонн соли в год. У вас есть способ загружать солью и кому-то отправлять по три-четыре рудовоза-шестидесятитысячника в сутки? Вы знаете сколько суток такой рудовоз загружается в порту? Или вы решили, как безопасно складировать соль на пути к Кинерету? Вы ручаетесь, что эта соль не развеется ветром с терриконов и не засолит окружающие их угодья? Или вы намерены сбрасывать по двести тысяч тонн соли в сутки в море, что равносильно затоплению этих рудовозов? Эти ли не путь к локальной экологической катастрофе, связанной с засолением прибрежных вод?"

"Все это детали, легко решаемые специалистами в процессе осуществления проекта," - нетерпеливо отмахнулся хозяин кабинета. Ему давно хотелось в туалет, и он искал способа избавиться от этого никчемного рутинного ритуала беседы с отставными советскими энтузиастами, свалившимися на голову трезвомыслящих израильских ученых в последние годы. Да тут еще этот незнакомый, а потому явно незванный нахал, что бегло говорит по-английски, не нуждался, как прочие, в косноязычном переводчике с русского на иврит и вообще выпадает из привычной схемы "свой-чужой". Он вдруг вспомнил, где его видел - за круглым столом в одной "русской" газете. Вспомнил и его имя. Раздражение возрастало вместе с непреодолимыми позывами, сводящими колени. Он видел уже только голубой писсуар вон за той дверью вместо всех этих лысых и очкастых солидных стариков, которых он периодически тут собирает на "семинары", чтобы поддержать их веру в свое научное будущее...

"Ничего себе - детали! - рявкнул между тем наглец. - Либо соляная пирамида Хеопса ежегодно, гора Кармель за десять лет и соляной Хермон за полвека, либо новое Мертвое море у побережья Израиля! Вы же лишаете палестинцев их вековой мечты -в таком море они нас даже утопить не смогут..."

"Кто бы уж критиковал реальные проекты, - наконец, огрызнулся Кац, - но не вы, доктор Гольфер, с вашей-то допотопной идеей воды из айсбергов... Где Израиль и где Гренландия! Как вы вообще попали на наш семинар? Кто вас приглашал?" "Утопичность воды из айсбергов - ваша личная утопия, доктор Кац, - весело ответил господин в потертом пуловере. - Она проистекает из вашего дремучего невежества в любой области знаний в силу вашей биографии чиновника на подхвате у госбюрократии. Меня же, естественно, никто на ваш семинар не приглашал. Я пришел просто из любопытства после вашего выступления по РЭКА с изложением будто бы панацеи от нынешней засухи. Но меня вы не интересуете. Денег у вас на проект я даже и не собираюсь просить, в отличие от прочих в этом кабинете. Да это и выглядело бы совершенно наивно после нашей милой беседы за круглым столом в редакции и последующей публикации в газете. Потому я и веду себя с вами так как нравится мне, а не вам. Это-то и приводит вас в бешенство?"

Профессор Бейцан с удивлением всматривался в незнакомое лицо Гольфера. В отличие от всех присутствующих, он действительно никогда здесь не появлялся. "Я буду вам очень признателен, - начал Бейцан, - если вы проясните некоторые факты и цифры. Кому принадлежат айсберги и сколько всего их бродит в Атлантике? Какой их водный потенциал?"

"Господи, да какая разница? - взревел Кац, сгибаясь и семеня под столом ногами. Голубой писсуар уже сверкал перед его взором северным сиянием... Мы доктора Гольфера на наш семинар не приглашали, и я не понимаю, зачем его вообще впустили в..."

"Только ради вас я сюда и пришел, доктор Кац, - весело поднял бровь нахал. - Кто бы другой посмел вам тут сказать, что вас давно приглашали вон туда к... телефону. Вы бы сбегали... пока не поздно. А когда вернетесь, то вам я, исключительно за ваши страдания, некоторые цифры может и назову."

Кац с изумлением и страхом всмотрелся в покровительственно улыбающегося незванного гостя. Странная мысль поразила его. А вдруг... Недавно очередной оле дал ему прочесть перевод на иврит романа будто бы всемирно известного русского гения про античные времена. Там сам Иисус Христос угадал мысли римского прокуратора о сжигающей его голову боли... "Спасибо, доктор", буркнул Кац и поспешил к выходу.

"Так сколько?" - снисходительно напомнил Бейцан. "Чего сколько? буркнул Гольфер, не глядя ни на кого. - Вам-то что до того?" "Как это? опешил тот. - Между прочим, это вы у нас в гостях! И вы не на рынке, а среди ученых, а..." "Ученых нашел, - по-прежнему не глядя на присутствующих зло сказал наглый самозванец. - Ишь ты!..."