Семь тысяч с хвостиком

- Ну а супруга твоя, чем занимается?

- Прошу прощения, но у меня нет супруги…

- Как?! Ты такой видный человек, и в таком возрасте уже пора обзавестись семьей!

- Пора, - вздохнул Тимофей, - да вот не встретил я свою единственную.

- Ну, не беда! Встретишь! – дочь воеводы рассмеялась, словно то, что ее мучало вдруг исчезло.

- Ну, милейший Тимофей Андреевич, - сказал воевода, пытаясь встать из-за стола, - театру у нас в Туле пока нет, а вот шахматы, шашки и зернь у меня имеются! Знакомы ли с этими забавами?

- Да, в Москве во многих домах уже знают толк в таких играх. Играл и знаю правила.

- Не желаешь ли тогда сразиться?

- Свет мой ясный, - возмутилась Ольга, - полно тебе! Гость наш поди еще не накормлен! А ты тащишь его переставлять свои фигурки!

- Ох, матушка! Я совсем не голоден! И места в моем чреве уже не найти! Благодарствую за столь обильное угощение! – возразил хозяйке Романцев.

- Тогда что ж? Не желаешь ли противоборствовать? – спросил Морозов.

- Отчего не сразиться?! Изволь. Я завсегда рад раскинуть умом.

- Пойдем, батенька ко мне в горницу. Там нам будет удобно и мешать никто не посмеет! – выдохнул воевода, встав, наконец, из-за стола.

- Батюшка, разреши пойти с вами! – взмолилась Софья, как всегда шутливо сложив ладошки, словно она молилась. – Я буду тихонечко вести себя и не помешаю вашей забаве!

Воевода посмотрел вопросительно на своего гостя, будто испрашивая у того разрешения, но вслух он сказал совсем обратное.

- Софья! Негоже девице молодой присутствовать при беседах мужей! Не соответствует это учению о домострое!

- Уважаемый Василий Иванович, не будем следовать догмам церковным, - поспешил ответить Романцев. – Мне кажется не во всем умным людям следует прислушиваться к тем ученьям, что предназначены для простого люда, необразованного и иногда дикого.

- Спасибочки! Спасибочки, милый Тимофей Андреевич! Вы не пожалеете! – Софья от радости захлопала в ладоши, а потом кинулась на шею к отцу. - Я всегда так люблю смотреть, как папенькины гости играют в шахматы! Он меня научил этой чудесной игре, и мы иногда с ним сражаемся! А ты силен в стратегии игры?

- К моему стыду, не очень. Видите ли, не часто приходилось расставлять эти фигурки.

- Петр, сын мой, ты с нами? – спросил Василий Иванович сына, оглянувшись перед тем, как выйти из столовой.

- Нет, батюшка! У меня есть небольшое дело!

- Ну, ну… будь осторожней, сынок…

- Не беспокойся! – отозвался Петр, продолжая в задумчивости и полном молчании ковыряться вилкой в своей тарелке.

- Идемте, батюшка Тимофей Андреевич! Пойдем и ты девица!

Но они не успели покинуть столовую, как в комнате появилась все та же девка Наташка. Она подбежала к воеводе и тихонько, чтоб не беспокоить, как ей казалось, гостя доложила, что в сенях воеводу дожидается сотник Абросимов из стрелецкой избы.

- Чего ему надобно? – поморщился воевода, который не любил, когда отдых прерывали срочные дела. – Ладно. Пущай идет в «престольную», щас и мы подойдем. Не возражаешь Тимофей Андреевич?

- Нет! Разумею, что визит стольника как раз связан с моим делом…

- Ну, такть идем.

Они прошли по коридорам в рабочую горницу дома где их уже дожидался стрелецкий сотник Леонтий Абросимов, что временно выполнял обязанности головы стрелецкого приказа вместо умершего намедни сына боярского Афанасия Лемешева. Сотник ходил по горнице взад и вперед и с первого взгляда на него каждый мог понять, что случилось нечто зело страшное.

- Ну, что там у тебя? – строго спросил стрелецкого главу воевода. Романцев впервые услышал железные нотки в голосе этого любящего свою семью мужа.

- Батюшка! Дело, не терпящее отлагательства! – с поклоном заговорил Леонтий. – Израда, мой господин!

Воевода наморщился, ему неприятно было слышать от своих холопов дурные вести. А все так хорошо начиналось, - подумал Морозов, вспомнив застолье и приятную беседу.

- Давай все по порядку! – приказал Василий Иванович.

- Израдцы подожгли склады федоровские…

- Что?! – вскричал взбешенный воевода. – А где были твои дозорные?! Я же отдавал наказ усилить охрану и увеличить дозоры!

- Батюшка, все сделали, как ты велел! Но как так случилось не могу знать!

- Изловили татей?

- Сугон снарядили…

- Посылай хоть весь приказ, но татей изловить живыми! На дыбу и пытать, кто за ними стоит!

- Будь по-твоему, боярин! Ужо стрельцы прочесывают город и окрест. Изловим ворога.

- Василий Иванович! – вставил Тимофей, слушавший их разговор.

- Да, батюшка? – почти ласково отозвался воевода.

- Распорядись дать мне с десяток стрельцов для особого задания. Есть у меня некоторые уразумения. Пущай одни ловят поджигателей и пособников, а я займусь своим тайным делом.

Воевода кликнул сенную девку Наташку и приказал ей найти приказчика, когда тот появился в горнице, он заставил его писать указ в стрелецкую избу по которому десятка стрельцов передавалась в полное подчинение особому обыщику Романцеву Тимофею сыну Андреву. Подписав онную бумагу, воевода посмотрел на Романцева.

- И что ж, мил государь, ты тут же отправишься из моего дома?

- Если позволишь, любезный Василий Иванович, государево дело не позволяет мешкать.

- Ну, что ж, все понимаю… служба не терпит отлагательства…

Тимофей поклонился воеводе и отправился в отведенную ему горницу, где стал переодеваться в походный кафтан и вооружаться. Он заправил за пояс свои пистолеты, прицепил саблю и был готов в тот же миг отправляться служить государю.

Воевода тем временем отдавал необходимые распоряжения. Во-первых, он усилил охрану своего дома, для чего вызвал подкрепление из своих дворовых людей и десятка городовых казаков. Во-вторых, он отдал приказ седлать одного из лучших своих скакунов для гостя – особого обыщика из Москвы. В-третьих, издал еще несколько приказов, которые отписал в разные столы и головам: осадному, засечному, острожному, стрелецкому, казачьему, пушкарскому, объезжим, житничьим и ямским. Затем, он дождался Романцева и проводил его до конюшни, где того ждал прекрасный жеребец и сотник Леонтий Абросимов. Когда они в сопровождении пятерых конных стрельцов покинули воеводский дом, Василий Иванович поднялся в спальню к супруге. Там сидела Софья и они живо обсуждали достоинства московского гостя.

- Что происходит, душа моя? – взволновано бросилась к нему супруга.

- Тати подпалили федоровские склады, - ответил супруг, грузно опустившись на край кровати.

- Господи помилуй! – Ольга перекрестилась. – Что же теперь будет?

- Не беспокойтесь, мои родные. Я принимаю меры.

- А Петр собирается в город по своим делам! – воскликнула Софья и посмотрела многозначительно на мать.

- Я ему запретил покидать дом, - успокоил своих баб Морозов. – Я приказал усилить нашу охрану. Тепереча во дворе дома будут караулить казаки, не пугайтесь.

- А ты сам дома останешься? – с надеждой спросила Ольга.

- Нет, душа моя, мне нужно отправляться в съезжую избу. Там нонче мое место.

- Будь осторожен, Ванюшенка!

- Не беспокойся, Бог убережет! – супруг поцеловал сначала Ольгу, а потом и любимую дчерь, после чего отправился к себе переодеться чтоб ехать на государеву службу. Не думал он, что она станет такой опасной, когда стремился на нее и бил челом перед государевыми людишками, что решали его судьбу. Думал, что подзаработает маленько, да поправит дела свои расстроенные прежней войной.

Мать и дочь остались одни в родительской спальне. Софья забралась на кровать и прижалась к матери. Они обе были встревожены и обеспокоены, но к этим чувствам у дочери прибавилось и новое совсем не изведанное. Оно ее переполняло и крутилось на языке.

- Матушка, как тебе наш гость?

- Интересный, видный мужчина… красив…опять же в Москве занимает положение…

- А он не скучный?

- Милая моя, мужчина впервые в доме, он не знает семью, не знает привычки и порядки, установленные в ней, перед ним боярин, он послан сюда для исполнения государевой службы, а еще он видит прекрасную девицу. Ты думаешь он будет себя вести свободно? Конечно он скован был, но я чувствую, что он далеко не скучный человек!