Искажение (СИ)

Наоравшись вдоволь, ты резко замолчала и открыла глаза. Мокрые и красные, уставшие и вспухшие веки замерли. Взгляд завис где-то между пространством. Полагаю, ты не усердствовала в фокусировке и даже не думала ни о чем конкретно. Это особый взгляд, который наступает после психологической бури. Он парит как птица, которая долго набирала высоту, а потом, распластав крылья, просто парит, планирует над бездной, словом, просто летит куда-то. Так легко и отрешенно. Это твой взгляд сейчас. И благодаря этой минутной эмоциональной асфиксии, ты скоро придешь в норму. А пока ты просто сидишь. Тебе больше не нужна вода. И тебе совершенно не о чем думать. Это пауза. Как будто остановили фильм или музыку. Стало тихо-тихо. И ты очнулась только тогда, как только подумала о том, как же тихо и как здорово ни о чем не думать. Но! Ты уже подумала, значит мы очнулись!

- Я выберусь. Да. Я обязательно выберусь от сюда. – это твои слова. Это мои слова. И это хорошие слова. Эмоции почти пришли в норму и привитая в нас тяга к жизни при самом рождении, делает нас оптимистами даже в самых непредсказуемых ситуациях. – Выберусь. – одобрительно призналась ты и аккуратно встала, сопровождая свое решение громким и тяжелым вздохом. Мы выпрямились и просканировали свои органы. Это скрупулезное исследование выдало постановление о том, что все в норме: дыхание не сбитое, сердце колотится, но постепенно приобретает свой привычный ритм, ноги практически послушны, только легкая слабость в руках и мелкая дрожь в кистях, которую мы с легкостью одолеем совсем скоро, все позволяет нам продолжить свой путь. Правда, куда конкретно, мы решили не уточнять. Самое важное, что мы воссоединились. Теперь, я могу говорить только от собственного имени, принимать решения и двигаться в согласии с собой!

Глава 3. Скольжение

Я стою в воде. Мои ноги чувствуют влагу и мне некомфортно. Я не желаю двигаться и мне прохладно. Как высоко вода подступила ко мне? Я не знаю. Скорее всего, до колен, а может быть и выше. Нужно просто проанализировать свои ощущения, но для этого мне следовало бы пошевелиться. Но как это сделать? Не знаю. Столько мыслей. Рой разорванных лоскутков, бесформенные и необработанные молекулы кишат в моей голове. Я даже не могу с точностью сказать кто я. Как же это мерзко. Ладно. Нужно просто успокоиться. Дыши. Дыши спокойно и равномерно. Соберись. Да. Соберись, но как. Кто я? О. Этот вопрос, кажется, уже звучал. Да, точно. Как мне себя назвать? Как мне обратиться к себе? И почему я здесь? Нет, не правильно. Зачем я здесь? Нет, опять не верно. Все как-то несобранно. Хорошо. Давай еще раз. Вздох. Хорошо. Заново. «Что мне делать?» Вот! Отлично! Это меня больше устраивает! Правильно. Все верно! Что делать? Если я начну что-то делать, я смогу понять и адаптироваться к тому что, почему и зачем. Двигайся! Ну же! Давай! Я приказываю тебе! Иди! Смотри! Поворачивайся! Давай!

Нет. Ноги меня не слушаются. Странно. Почему? Мне нужно посмотреть на них. А как это сделать? Я только могу ощущать воду. А почему вода? Почему именно вода? Неважно. Главное что у меня есть ноги и им влажно. Да. Очень влажно. Так. Давай, как там тебя зовут, мне не важно. Делай шаг! Вперед! Давай мы можем! Мы? Почему мы? Забудь. Концентрируйся на шаге! Давай! Давай! Да!

Глава 4. Волны

Я лежу на дне черного океана. Смотрю в антрацитовое небо. Акулы не видят меня, а мне и не страшно, даже не холодно. Они кружат где-то высоко надо мной, но я продолжаю лежать так тихо, что могу наблюдать их хищные тени, которые лениво водят хоровод в поисках добычи. Крупные, скользкие и упругие – машины убийцы, восхитительные создания с омерзительным профилем, как же они огромны и скучны.

Только на самом дне, я вдруг отчетливо понимаю, что мне совершенно не интересно жить в океане. Мрачно и темно. Прохладно и влажно. Одиноко и совершенно скучно лежать на илистом дне. Случайные тени не замечают меня, назойливые водоросли монотонно прикасаются к моей бледной коже, а слепые моллюски изредка громоздятся на моем животе и совсем скоро покидают остров моего мертвеющего тела. Нет. Это не для меня. И неважно, что я сама упала в этот океан. По обыкновению, мне становится невыносим факт бездействия и я должна продолжить бежать. Плыть или бежать, лететь или ползти – главное куда-то во что-то упасть вновь – иначе я умру. И умру навсегда. Хотя какая разница – если верить птице, я давно мертва…

Глава 5. Страна солнца

Глоток воздуха. Такой отчетливый и непохожий на аспирационный опыт в океане. Я дышу. Жадно и страстно. Голова идет кругом, я чувствую стеснение в груди. Мне кажется, что я снова захлебнусь! Еще немного и я потеряю сознание.

С непреодолимым трудом я выбралась наружу. Старый, холодный колодец истощал сырость и зловония тусклых безжизненных вод. Мое тело в нелепой позе рухнуло на камни. Конечности онемели, руки и ноги не слушались моих желаний подняться. Сморщенная, бледная кожа с признаками первичной мацерации, достаточно быстро высохла на палящем солнце и стала сухой и грубой.

Не сразу и не уверенно я стала на ноги. Совсем скоро меня стало раздражать нависающее, вездесущее солнце. Я прикрыла рукой лицо, уклоняясь от назойливых лучей, в попытке рассмотреть местность. Солнечные прожекторы играли и пробивались сквозь пальцы, образуя яркие, наглые лучики, пытавшиеся впиться в глаза. И все-таки, мне удалось ознакомиться с территорией, в которую я так неожиданно попала.

Позади меня стоял старый, возможно совершенно позабытый колодец. Его каменистая, неровная поверхность местами была покрыта мхом и сорной вьющейся травой. Несмотря на то, что стебли этого дикого зеленоватого растения конкретно обнимали практически весь колодец, его внешний вид ни как не становился привлекательнее. За колодцем не было ничего. Все расплывалось от тлеющего жаркого воздуха, превращаясь в однообразное желтое пространство. Тогда я решила изучить местность, что простирается впереди меня. Не менее желтым, расплавленным полотном простиралась огненная долина. Раскаленные камни кусали мои ступни, спина постепенно розовела и принимая на себя прямые лучи, из бледного преобразовывалась в воспаленно красный цвет.

Не взирая на разочарование и болезненную мигрень, я решительно продолжила неловкий путь. Спотыкаясь и задыхаясь от сжатого горячего воздуха, я шла, куда-то, ориентируясь исключительно на каменную дорожку, что извилисто вела от колодца, куда-то вперед. Прикрываясь от солнца рукой, я совершенно отчетливо прибывала в бодром ожидании. Я так же неоспоримо была уверена в том, что и это странное измерение, скоро покину. Я даже была уверена, что в любую минуту могу это сделать. Именно эта несокрушимая уверенность помогла мне двигаться вперед. Минуя безликие барханы, смирившись со злобными камнями и назойливым солнцем – я с завидным энтузиазмом шла по дороге, ведущей туда, где меня скоро не будет. И все что меня огорчало и создавало немыслимый дискомфорт – так это аноксия, солнце словно надело на меня полиэтиленовый пакет и пристально наблюдало – когда же я задохнусь…

Спустя долгий путь, я пришла в город Солнца. Это был странный и слишком яркий город. Единственным жителем этого города было Солнце, оно же было Императором и Чернью. А я, как случайный путник, присела у колон его Чёрной Пагоды, не решаясь зайти внутрь. Я рассматривала свои обожженные ноги, я несмела, прикоснуться к тлеющей коже, я была измучена и мне, не хватало воздуха, что бы вздохнуть глубоко и продолжить свою упрямую экскурсию.

Назойливые лучи отражались от всюду: в каждом камне, в каждой колоне и на каждой плите отчетливо и властно плясали неумолимые огни. Спрятаться не представлялось возможным. Этот город был вместилищем Солнца, и я не знала до конца, зачем я сюда пришла. Я продолжала сидеть в бездумном бездействии. Если на дне океана, я пыталась, что-то созерцать, была осторожна с акулами и терпела суетливых моллюсков, то в этом городе – я не делала совершенно ничего. Я просто существовала, зачем-то, при этом, не мешая и не тревожа Императора Солнца. Это не было похоже на ожидание, это не было дерзостью, это не было унынием, и я не противостояла закону. Я просто сидела, как песчинка, которая давно смирилась с тем, что она всего лишь часть сыпучего вещества и не более того.